Британский социолог и политолог, профессор Уорикского Университета Колин Крауч предложил термин «постдемократия» еще в 2000 г., а уже в 2005 г. была опубликована его работа с аналогичным названием. Крауч подверг критике институты современной демократии, отмечая растущую коммерциализацию политического поля, потерю властями фактической легитимности, контрпродуктивную переориентацию профсоюзов и намеренный отказ СМИ от политического просвещения граждан.

По мнению Крауча, современные демократии всё дальше отходят от идеально-типической модели древнегреческого образца, которой свойственно, пусть и с оговорками, активное участие «всех во всем». Крауч обращает внимание на участившееся привлечение специалистов из частного сектора к решению политических задач. В условиях современного капитализма PR-отделы крупных фирм и корпораций пользуются куда эффективнее публичных политиков: интерес населения, в особенности молодого, даже к самым важным событиям политической жизни неуклонно падает, в то время как спрос на создаваемые брендами потребительские идентичности, напротив, растёт. Современный горожанин с большей вероятностью и, главное, охотой «проголосует» за масс-маркет деньгами, чем за кандидата в президенты ногами, хотя, казалось бы, последнее действие не потребует его материальных вложений (если не брать в расчет формулу «время = деньги»).

Наблюдая подобные тенденции, политики не находят лучшего решения, кроме как экстраполировать рыночный опыт привлекаемых ими консультантов на политику. Рыночные категории переходят в общественно-политическое поле: появляется «предложение» политических концепций или, например, «спрос» на отдельных политиков. Избиратель превращается в потребителя на рынке политических товаров — схожий процесс описывал австрийский экономист и политолог Йозеф Шумпетер в классической работе «Капитализм, социализм и демократия», но совсем в иной тональности, поскольку Шумпетер едва ли мог предвидеть, насколько буквально будут восприняты его слова.

Таким образом, частный сектор получает возможность оказывать непосредственное влияние даже на программы партий и в конечном итоге на принимаемые законы. Государства, не желающие, чтобы крупные фирмы перебазировались в страны с низкими налогами, слабыми профсоюзами и более жестко закрепленными правами наемных сотрудников, вынуждены подстраиваться под требования капитала, отдавая ему приоритет перед рядовым избирателем. Коммерциализация политики, таким образом, становится еще одной причиной потери легитимности властями наряду с общим кризисом представительной демократии.

Средства массовой информации, вынужденные бороться друг с другом за внимание аудитории, сознательно понижают уровень дискуссии в собственных эфирах и препятствуют «отрефлексированному участию граждан в общественной жизни государства». Более подробно и в сходной с Краучем манере политическую борьбу на телевидении анализировал французский социолог Пьер Бурдье, приводя в пример двух постоянно участвующих в одном ток-шоу непримиримых противников, идущих вместе обедать в соседний ресторан сразу после перебранок в эфире.

В марте 1996 г. Бурдье на французском телеканале прочитал две лекции о современных тенденциях развития СМИ — позднее они вошли в его работу «О телевидении».

Чтобы обезопасить себя от обвинений в необъективности, Бурдье с самого начала говорит, что разработанная им теория применима не только к французскому телевидению, но и, например, к США, где во время некоторых политических дебатов запрещается выступать дольше семи секунд. Согласившись читать лекции на телевидении, Бурдье, по собственному признанию, руководствовался демократическим стремлением популяризации науки, поэтому пошел на определенные уступки. Так, сложную научную терминологию пришлось заменить простым, понятным для масс языком, что в известной степени отразилось на точности суждений социолога.

Итак, влияние телевидения на общество очевидно для Бурдье хотя бы потому, что сам он, выступая на телевидении, оказался ему подконтролен и был вынужден подкорректировать материал. При этом Бурдье понимает, что ему предоставлены исключительные условия (например, у него не было ограничений во времени) и что обычно обстоятельства выступления на среднестатистическом канале совершенно иные.

Ангажированность и необъективность телевидения, по Бурдье, определяются не столько политическими, сколько экономическими факторами. Безусловно, государство оказывает заметное влияние на телевещание, однако корреспондент канала, принадлежащего компании, занимающейся, скажем, атомной энергетикой, никогда не станет брать интервью у недовольных жильцов дома, расположенного рядом с атомной электростанцией. Одного подобного примера достаточно, чтобы понять: телевидение не может отображать реальность во всей полноте. Напротив, Бурдье полагает, что отображение реальности существующей телевизионные журналисты подменяют созданием новой. С этим связан такой термин, как «медиатизация».

Пример Бурдье с компанией из ядерной индустрии до известной степени, пусть и в несколько ином измерении, актуален для Крауча: партия, нанявшая консультанта из фирмы по производству табачных изделий для написания ярких слоганов перед парламентскими выборами, сразу же заключает своего рода договор о лояльности с производителями табака, а значит, борьба с курением едва ли будет активно поддерживаться партией после победы на выборах — по крайней мере, на деле, тогда как среди декларируемых в программе принципов вполне может оставаться такой пункт.

Журналисты, несмотря на наличие у них многочисленных инструментов воздействия, понимают, что им тяжелее, чем писателям или философам, приобщиться к высокой культуре и занять место среди интеллектуалов, будь то представители творческой интеллигенции или серьезные ученые, признанные в академическом универсуме. Однако многим из них удается прослыть специалистами в самых разных областях благодаря магическому влиянию телевидения на огромное количество людей, что особенно сильно волнует Бурдье, думающего, как и Крауч, что телевидение могло бы служить демократическому обществу и образовывать его, а не дезинформировать, выстраивая «управляемый хаос» из стереотипов и расхожих представлений обо всём на свете.

Источник: t.me/firstamendment