Речь демократического социалиста и избранного мэра Нью-Йорка Зорана Мамдани, транскрибированная и переведённая с сайта Jacobin — главного ресурса американских демократических социалистов. В этой речи Мамдани процитировал Юджина Дебса, бросил прямой вызов Дональду Трампу и изложил своё видение преображённого Нью-Йорка.

В программе Мамдани присутствуют такие пункты, как универсальный контроль арендной платы, здравоохранение для всех, акцент на власти трудящихся и трудовых правах, климатическая справедливость и Новый зелёный курс, реформа уголовно-правовой системы, права иммигрантов, налогообложение богатых, солидарность, доступность и здравый подход к общим проблемам. Мамдани на протяжении всей своей кампании выступал за коллективную силу людей, чей тяжёлый труд имеет огромное значение, но который игнорируется власть имущими.

«Мы победили, потому что настояли на том, что политика больше не будет чем-то, что делается с нами. Теперь это то, что мы делаем сами», — говорит Мамдани в своей победной речи. Его победа — признак, что левый популизм, преодолевающий либеральный стазис, простые и понятные требования для блага многих, а не богатого меньшинства, и массовое участие в политике сотен тысяч людей, объединённых идеями равенства, доступной среды и справедливости, является основой для лучшего демократического мира.

Возможно, сегодня вечером над нашим городом и зашло солнце, но, как однажды сказал Юджин Дебс: «Я вижу рассвет лучшего дня для человечества».

Сколько мы себя помним, богатые и влиятельные люди твердили трудящимся Нью-Йорка, что власть им не принадлежит.

Пальцы, в синяках от подъёма коробок на складе, ладони в мозолях от руля велосипеда доставщика, костяшки пальцев в шрамах от кухонных ожогов: это не те руки, которым было дозволено держать власть. И всё же, в последние двенадцать месяцев вы осмелились протянуть их к чему-то большему.

Сегодня вечером, вопреки всему, мы ухватили это. Будущее в наших руках.

Друзья мои, мы свергли политическую династию.

Я желаю Эндрю Куомо всего наилучшего в частной жизни. Но пусть сегодня я произнесу его имя в последний раз, переворачивая страницу политики, которая предаёт многих и подотчётна лишь немногим. Нью-Йорк, сегодня ты дал мандат на перемены. Мандат на новую политику. Мандат на город, который мы можем себе позволить. И мандат на правительство, которое именно это и обеспечит.

1 января я принесу присягу в качестве мэра города Нью-Йорка. И всё это благодаря вам. Поэтому, прежде чем сказать что-либо ещё, я должен сказать это: спасибо. Спасибо следующему поколению ньюйоркцев, которые отказываются мириться с тем, что обещание лучшего будущего осталось реликтом прошлого.

«Друзья мои, мы свергли политическую династию».

Вы показали, что когда политика говорит с вами без снисхождения, мы можем открыть новую эру лидерства. Мы будем бороться за вас, потому что мы — это вы. Или, как мы говорим на Стейнвэй, ana minkum wa alaikum (я от вас и для вас — прим.пер.).

Спасибо тем, о ком так часто забывает политика нашего города, кто сделал это движение своим. Я говорю о йеменских владельцах магазинчиков (bodega) и мексиканских бабушках (abuelas), о сенегальских таксистах и узбекских медсёстрах, о тринидадских поварах и эфиопских тётушках. Да, тётушках.

Каждому жителю Нью-Йорка в Кенсингтоне, Мидвуде и Хантс-Пойнт, знайте: этот город — ваш город, и эта демократия — тоже ваша. Эта кампания — о таких людях, как Уэсли, организатор из профсоюза 1199, которого я встретил у больницы Элмхерст в четверг вечером — ньюйоркец, который живёт в другом месте, который тратит по два часа в каждую сторону на дорогу из Пенсильвании, потому что арендная плата в этом городе слишком высока.

Она о таких людях, как женщина, которую я встретил в автобусе Bx33 много лет назад, сказавшая мне: «Я любила Нью-Йорк, а теперь это просто место, где я живу». И она о таких людях, как Ричард, таксист, с которым я держал пятнадцатидневную голодовку у мэрии, и который до сих пор вынужден водить своё такси семь дней в неделю. Брат мой, теперь мы в мэрии.

Эта победа — для всех них. И она для всех вас, более чем 100 000 волонтёров, которые превратили эту кампанию в непреодолимую силу. Благодаря вам, мы снова сделаем этот город таким, который трудящиеся смогут любить и в котором смогут жить. Каждая дверь, в которую вы постучали, каждая полученная подпись под петицией, каждый трудный разговор — всем этим вы разрушали цинизм, ставший определяющей чертой нашей политики.

Я знаю, что за последний год я просил у вас о многом. Снова и снова вы отвечали на мои призывы. Но у меня есть последняя просьба. Жители Нью-Йорка, вдохните этот момент (breathe this moment in). Мы затаивали дыхание (held our breath) дольше, чем сами это осознаём.

Мы затаивали его в ожидании поражения, затаивали, потому что воздух выбивали из наших лёгких слишком много раз, чтобы сосчитать, затаивали, потому что не могли позволить себе выдохнуть. Спасибо всем тем, кто так многим пожертвовал. Мы вдыхаем воздух города, который возродился.

[Спасибо] моей команде предвыборного штаба, которая верила, когда не верил никто другой, и которая взяла электоральный проект и превратила его в нечто гораздо большее: я никогда не смогу выразить всю глубину моей благодарности. Теперь вы можете отдохнуть.

[Спасибо] моим родителям, маме и баба: вы сделали меня тем, кем я являюсь сегодня. Я так горд быть вашим сыном. И моей невероятной жене, Раме, хаяти (жизнь моя — прим.пер.): нет никого, кого бы я больше хотел видеть рядом с собой в этот момент и в каждый момент.

[Спасибо] каждому жителю Нью-Йорка — голосовали ли вы за меня, за одного из моих оппонентов или были слишком разочарованы в политике, чтобы голосовать вообще — спасибо за возможность доказать, что я достоин вашего доверия. Я буду просыпаться каждое утро с единственной целью: сделать этот город лучше для вас, чем он был днём ранее.

Многие думали, что этот день никогда не настанет, боялись, что мы обречены лишь на будущее, где всего будет меньше, а каждые выборы будут обрекать нас просто на то же самое.

«В этот момент политической тьмы Нью-Йорк станет светом».

А есть и другие, кто считает сегодняшнюю политику слишком жестокой, чтобы в ней ещё могло гореть пламя надежды. Нью-Йорк, мы ответили на эти страхи.

Сегодня наш голос был ясен. Надежда жива. Надежда — это решение, которое десятки тысяч ньюйоркцев принимали день за днём, волонтёрскую смену за волонтёрской сменой, несмотря на бесконечные потоки атакующей рекламы. Более миллиона из нас стояли в наших церквях, в спортзалах, в общественных центрах, заполняя бумаги и документы демократии.

И хотя мы опускали бюллетени в одиночку, мы выбрали надежду вместе. Надежду, а не тиранию. Надежду, а не большие деньги и мелкие идеи. Надежду, а не отчаяние. Мы победили, потому что ньюйоркцы позволили себе надеяться, что невозможное можно сделать возможным. И мы победили, потому что мы настояли на том, что политика больше не будет чем-то, что делают с нами. Теперь это то, что делаем мы.

Стоя перед вами, я думаю о словах Джавахарлала Неру: «Наступает момент, редкий в истории, когда мы переходим от старого к новому, когда завершается эпоха, и душа нации, долго подавляемая, обретает голос» (цитата из «Свидания с судьбой» Неру — прим. пер.).

Сегодня мы вышли из старого в новое. Так давайте же скажем сейчас, с ясностью и убеждённостью, которые нельзя неверно истолковать, о том, что принесёт эта новая эра и для кого.

Это будет эра, когда ньюйоркцы будут ожидать от своих лидеров смелого видения того, чего мы достигнем, а не списка оправданий того, что мы слишком робки, чтобы попытаться. Центральное место в этом видении будет занимать самая амбициозная программа по борьбе с кризисом стоимости жизни, которую этот город видел со времён Фьорелло Ла Гуардиа (мэр Нью-Йорка с 1934 по 1945 г.г, сторонник прогрессивизма и «нового курса» Рузвельта — прим. пер.): программа, которая заморозит арендную плату для более чем двух миллионов жильцов квартир со стабилизированной арендной платой, сделает автобусы быстрыми и бесплатными и обеспечит всеобщий уход за детьми по всему нашему городу.

Пусть спустя годы нашим единственным сожалением будет то, что этот день так долго не наступал. Эта новая эра будет эрой неустанного совершенствования. Мы наймём тысячи новых учителей. Мы сократим растраты в раздутой бюрократии. Мы будем неустанно работать, чтобы свет снова засиял в коридорах комплексов NYCHA [Управление жилищного хозяйства Нью-Йорка], где он давно то горел, то затухал.

Безопасность и справедливость пойдут рука об руку, поскольку мы будем работать с офицерами полиции над снижением преступности и создадим Департамент общественной безопасности, который вплотную займётся кризисами психического здоровья и бездомности. Совершенство станет ожиданием от всего правительства, а не исключением. В этой новой эре, которую мы создаём для себя, мы не позволим тем, кто торгует раздраем и ненавистью, натравливать нас друг на друга.

В этот момент политической тьмы Нью-Йорк станет светом. Здесь мы верим в то, что нужно вступаться за тех, кого мы любим, будь вы иммигрант, <…>, одна из многих чернокожих женщин, уволенных Дональдом Трампом с федеральной службы, мать-одиночка, всё ещё ждущая снижения цен на продукты, или кто-либо ещё, прижатый к стене. Ваша борьба — это и наша борьба.

И мы построим мэрию, которая будет твёрдо стоять плечом к плечу с ньюйоркцами-евреями и не дрогнет в борьбе с бедствием антисемитизма. Где более миллиона мусульман будут знать, что им есть место — не только в пяти районах этого города, но и в коридорах власти. Нью-Йорк больше не будет городом, где можно торговать исламофобией и побеждать на выборах.

«Мы можем ответить на олигархию и авторитаризм той силой, которой они боятся, а не тем умиротворением, которого они жаждут».

Эта новая эра будет определяться компетентностью и состраданием, которые слишком долго противопоставлялись друг другу. Мы докажем, что нет проблемы слишком большой, чтобы правительство не могло её решить, и нет заботы слишком маленькой, чтобы оно о ней не пеклось.

Годами те, кто был в мэрии, помогали только тем, кто мог помочь им. Но 1 января мы откроем городское правительство, которое помогает всем.

Я знаю, что многие слышали наше послание лишь через призму дезинформации. Десятки миллионов долларов были потрачены на то, чтобы исказить реальность и убедить наших соседей, что эта новая эра — нечто, что должно их пугать. Как это часто бывало, класс миллиардеров пытался убедить тех, кто зарабатывает 30 долларов в час, что их враги — это те, кто зарабатывает 20 долларов в час.

Они хотят, чтобы люди сражались между собой, чтобы мы оставались отвлечёнными от работы по переустройству давно сломанной системы. Мы отказываемся позволять им и дальше диктовать правила игры. Они могут играть по тем же правилам, что и все мы.

Вместе мы откроем поколение перемен. И если мы примем этот дивный новый курс, а не убежим от него, мы сможем ответить на олигархию и авторитаризм той силой, которой они боятся, а не тем умиротворением, которого они жаждут.

В конце концов, если кто и может показать нации, преданной Дональдом Трампом, как его победить, так это город, который его породил. И если есть какой-либо способ напугать деспота, так это демонтировать те самые условия, которые позволили ему накопить власть.

Это не только то, как мы остановим этого Трампа; это то, как мы остановим следующего. Итак, Дональд Трамп, поскольку я знаю, что вы смотрите, у меня есть для вас два слова: увеличьте громкость.

Мы призовём к ответу плохих лендлордов, потому что «Дональды Трампы» нашего города слишком вольготно чувствовали себя, наживаясь на своих жильцах. Мы положим конец культуре коррупции, которая позволяла миллиардерам вроде Трампа уклоняться от налогов и пользоваться налоговыми льготами. Мы будем стоять плечом к плечу с профсоюзами и расширять защиту труда, потому что мы знаем, как и Дональд Трамп, что, когда у трудящихся есть железобетонные права, боссы, стремящиеся их эксплуатировать, становятся очень маленькими.

Нью-Йорк останется городом иммигрантов: городом, построенным иммигрантами, движимым иммигрантами и, с сегодняшнего вечера, возглавляемым иммигрантом.

Так услышьте меня, президент Трамп, когда я говорю это: чтобы добраться до любого из нас, вам придётся пройти через всех нас.

Когда мы войдём в мэрию через пятьдесят восемь дней, ожидания будут высоки. Мы их оправдаем. Один великий ньюйоркец однажды сказал, что, хотя вы ведёте кампанию в стихах, вы управляете в прозе. Если это должно быть так, пусть проза, которую мы пишем, всё же рифмуется, и давайте построим сияющий город для всех. И мы должны проложить новый путь, такой же смелый, как тот, что мы уже прошли.

В конце концов, общепринятая мудрость диктует вам то, что я далёк от идеального кандидата. Я молод, несмотря на все мои попытки стать старше. Я мусульманин. Я демократический социалист. И, что самое ужасное, я отказываюсь извиняться за что-либо из этого.

«И если есть какой-либо способ напугать деспота, так это демонтировать те самые условия, которые позволили ему накопить власть».

И всё же, если сегодняшний вечер чему-то нас и учит, так это тому, что условности нас сдерживали. Мы преклонялись перед алтарём осторожности, и мы заплатили за это огромную цену. Слишком многие трудящиеся не могут узнать себя в нашей партии, и слишком многие среди нас обратились к правым за ответами, почему их оставили позади.

Мы оставим посредственность в нашем прошлом. Нам больше не придётся открывать учебник истории, чтобы доказать, что демократы могут осмелиться быть великими.

Наше величие будет каким угодно, но не абстрактным. Его почувствует каждый жилец со стабилизированной арендной платой, который просыпается первого числа каждого месяца, зная, что сумма, которую он заплатит, не взлетела по сравнению с предыдущим месяцем. Его почувствует каждый дедушка и каждая бабушка, которые смогут позволить себе остаться в доме, ради которого они работали, и чьи внуки живут поблизости, потому что стоимость ухода за детьми не отправила их на Лонг-Айленд.

Его почувствует мать-одиночка, которая в безопасности по дороге на работу, и чей автобус едет достаточно быстро, чтобы ей не приходилось торопиться, отводя ребёнка в школу, чтобы успеть на работу вовремя. И его почувствуют, когда ньюйоркцы откроют утром газеты и прочтут заголовки об успехе, а не о скандале.

Больше всего его почувствует каждый житель Нью-Йорка, когда город, который он любит, наконец-то полюбит его в ответ.

Вместе, Нью-Йорк, мы заморозим… [толпа кричит: «аренду!»]

Вместе, Нью-Йорк, мы сделаем автобусы быстрыми и… [толпа кричит: «бесплатными!»]

Вместе, Нью-Йорк, мы обеспечим всеобщий… [толпа кричит: «уход за детьми!»]

Пусть слова, которые мы произнесли вместе, мечты, о которых мы мечтали вместе, станут программой, которую мы выполним вместе. Нью-Йорк, эта власть — она твоя. Этот город принадлежит тебе.