«Скрытый сад» — это проект трех выпускниц Высшей школы «Среда обучения» кураторской мастерской Екатерины Лазаревой: Ксении Каско, Анастасии Сенозацкой и Кристины Сырчиковой. Он открылся весной 2020 года первой выставкой «Мерцание (не)возможного». В начале зимы того же года состоялась вторая — «Повседневные эпизоды». Для зрителей обе выставки были доступны только в онлайн-формате. Физически же работы выставлялись в частном саду в Лондоне (первая выставка) и в оранжерее ботанического сада Самарского университета (вторая).

Пересекаясь с Ксенией, Анастасией и Кристиной на некоторых занятиях, я знала о проекте. Я наблюдала за его становлением, смотрела волнительную youtube-трансляцию первой выставки и ожидала открытие второй. Для меня название дебютной выставки «Мерцание (не)возможного» в первую очередь говорит о сомнениях и трудностях, которое начинающие кураторы могли испытывать при реализации своего первого да еще и выпавшего на карантинное время проекта. А сама идея «Скрытого сада» — о попытке решить практический вопрос организации выставки в неожиданных условиях пандемии. Я радуюсь, что невозможное стало возможным, и Ксении, Анастасии, Кристине удалось реализовать задуманное, и в этой статье делюсь своими мыслями о проекте «Скрытый сад».

Мерцание (не)возможного

«Мерцание (не)возможного» — название первой выставки. Она получилась небольшой — всего пять работ. Пандемия обусловила количество отобранных произведений имеющимися у Ксении Каско гаджетами. Благодаря этому, а также экспозиции в частном саду, получилась дружеская беседа работ друг с другом. Этакий виртуальный квартирник. Пришедшие в упадок и покрытые фотолюминесцентной краской памятники соглашаются с выраженными в глине последними вздохами бабушки в невозможности вернуть умершего человека. Мильные камни вместе с воображаемым пространством работы «Горький хлеб» обращаются к истории. Арка для телепортации резонирует с идеей совмещения виртуального и реального, мерцающих экранов гаджетов и горшечных растений.

Выставка в целом рассказывает о переходном, промежуточном состоянии, в котором чувствуется одновременное принятие внешних условий и желание им сопротивляться. По мнению кураторов карантин стал временем, когда люди заново определяли для себя границы реального и нереального, границы возможного. И именно это состояние стало для них точкой отсчета для проекта. В результате исчезли границы между Лондоном, Москвой, Самарой (кураторы живут в разных городах) и появилась идея виртуальной выставки.

Несмотря на то, что некоторые работы были задуманы до пандемии, они затронули и карантинные вопросы. Например, можно представить, что устройство для телепортации было бы очень удобным для перемещения из одного места в другое, уменьшая возможность заразиться вирусом в транспорте. Часть «Утопленники» проекта «Горький хлеб» отсылает к вопросу о домашнем насилии, количество которого возросло во время изоляции. А личный проект «Sveta» Алины Бровиной говорит о потере близких людей.

Привычное для нас значение слова «мерцать» — светиться неровным слабым светом. Но этимология отсылает нас к слову «меркнуть», становиться неразличимым глазу. Полемика, заключенная в «(не)возможном», умножается противоречием слова «мерцание». В переходном состоянии невозможное может светиться и привлекать к себе, а бывшее возможным становиться невидимым.

Повседневные эпизоды

Вторая выставка проекта «Скрытый сад» стала продолжением первой — говоря о повседневном, кураторы в то же время размышляет о доступном и желаемом. Идея выставки состоит в том, чтобы вытащить повседневное на поверхность, превратить его в не повседневное. Обратив внимание на «повседневные эпизоды», перенести их из категории незамечаемого в категорию осмысляемого, возможно, добавляя дополнительное измерение.

С одной стороны ежедневные однообразные усилия ведут к усталости и скуке, с другой — их результатом может стать цветущий экзотический сад. В контексте оранжереи книга Инны Гришечкиной «Постоянство непостоянства» вторит предполагаемому графику ухода за растениями. «Московская суматоха. Утро» и «Локальная экзотика» поднимают тему инородного элемента в новой среде, который, как и гибридные тела Ирины Григорьевой, вынужден приспосабливаться к новым условиям. «Правильная сторона двери» размышляет о существующих между повседневным и не повседневным, между возможным и невозможным границах.

При подготовке к выставке кураторы получили более 70 заявок из 17 стран. Несмотря на то, что в этот раз количество отбираемых работ не было как-то ограничено, в финальную экспозицию вошли лишь девять из них. Для Анастасии, Кристины и Ксении, как и в первой выставке, важным условием была способность работ «спорить и вступать в дискуссию».

Для Инны Гришечкиной один день похож на другой, дела в определенном порядке сменяют друг друга. Ее работа лишена индивидуальной составляющей, из списка дел художница убирает все то, что касается ухода за детьми. По ее словам, это позволяет составить портрет некоего среднего персонажа, «которого каждый может примерить на себя» [1]. Тем не менее, работы по соседству говорят о невозможности среднего опыта. Для всех авторов повседневность индивидуальна, и каждый с ней работает по-разному. Это заметно даже во вроде бы универсальном рецепте успеха Павла Докучаева и аудио-впечатлениях примерившего на себя рубашку «одного из миллионов наших сограждан» [2] Андрея Ишонина. В фотографиях Павла проглядывает ироничное отношение к культу успешности, в аудио Андрея слышна антипатия к опыту «миллионов». Для авторов работы Touch me Glitch me повседневность наоборот полна неожиданных и ярких впечатлений. Олег Семеновых обращает внимание на повседневную зимнюю заботу жителей Челябинска — чистку и вместо того, чтобы очистить от снега только свою машину, чистит еще и соседские.

Пандемия поставила под вопрос желание, необходимость и безопасность выхода за дверь своего дома. Нахождение внутри стало более безопасным, чем выход наружу. Для автора работы «Правильная сторона двери» дверь буквально стала окошечком, которое можно лишь открыть на какое-то время, но не пролезть через него. Та же настороженность к улице, внешнему чувствуется и в работе «Локальный экзотика», несмотря на то, что она была сделана до пандемии. Для героинь этого видео повседневностью стала адаптация к другой культуре.

Важно отметить, что практически во всех работах выставки большую роль играют физические действия художника, а вместе с ним и зрителя. Вот мы просыпаемся, чистим машину от снега, передвигаемся по городу или лишь мечтаем об этом, сидя дома. В поисках успеха толкаемся в метро или занимаемся спортом. Мы повседневно чистим зубы и кормим кота, открываем и закрываем двери и надеваем маску. И виртуальный диалог в сториз инстаграм мы ведем через видео нашего взаимодействия с окружающей средой. И даже в статичных на первый взгляд фотоколлажах Ирины Григорьевой заложено желание движения и попытки приспособиться к ограниченному во время самоизоляции пространству.

Продолжением диалога между работами художников может стать внимание к собственной (не)повседневности и поиск новой точки зрения. Как считают авторы проекта, «именно потеря повседневной опоры позволяет обнаружить новые смыслы или ощутить их полную бессмысленность» [3].

Игры с садами

Кураторы продолжают проект «Скрытый сад» и уже объявили третий open call, его темой стала «Игры с садами». Художники сами будут взаимодействовать с пространством, в котором обязательно должен присутствовать какой-либо природный аспект.

Сейчас обе выставки проекта «Скрытый сад», кураторские экскурсии по ним можно посмотреть на сайте https://hiddengarden.art.

[1] Цитата из текста автора работы «Постоянство непостоянства» Инны Гришечкиной.

[2] Цитата из текста автора работы «Московская суматоха. Утро» Андрея Ишонина.

[3] Цитата из описания выставки «Повседневные эпизоды».