Беседа основателей TZVETNIK Натальи Серковой и Виталия Безпалова с Нуно Патрисио (Nuno Patrício), основателем и главным редактором OFluxo, одной из важнейших на сегодня онлайн-платформ, собирающих, показывающих и анализирующих новейшее искусство

Наталья Серкова: Ты работаешь как художник и уже много лет делаешь проект OFluxo. В этом году ты также выпустил издание Flatland Reader, в котором собрал вместе проекты и тексты, посвященные теме контента, существующего или созданного в виртуальной среде. Можно сказать, что ты изнутри наблюдаешь за движениями, которые происходят в искусстве последнее десятилетие. Принято по-разному относится к тому, что искусство сейчас очень активно представляет себя именно в интернете, но сложно отрицать эту тенденцию и ее возрастающую роль в современных условиях. Мне бы хотелось узнать, как ты относишься к тому, что искусство начинает все больше присутствовать в пространстве flatland. Как, на твой взгляд, интернет влияет на то, как изменяется искусство, и куда нас в целом может привести эта тенденция показа искусства онлайн?

Нуно Патрисио: То, что подтолкнуло меня к созданию того, что я делаю сегодня, и к интересу, который я проявляю ко всему, что находится в связке искусства и интернета, — это, в основном, воспоминания о той радости, которую я испытывал будучи ребенком, когда пытался разобраться с тем, что такое интернет. С течением времени оказалось, что это превратилось в долгосрочную привязанность.

В то время было невероятно захватывающе быть частью некоего информационного обмена, который позволял людям говорить друг с другом о различных вещах и благодаря этому постепенно создавать всевозможные ниши и сообщества, которые сегодня всем нам уже хорошо известны. Именно в этой точке в какой-то момент все стало более, скажем так, абстрактным — то, что когда-то рассматривалось просто как отдельно взятое хобби, сейчас является базовой необходимостью, тем, чем пользуется общество для обмена мыслями, желаниями, для поиска путей сосуществования друг с другом. Публикация O Fluxo Flatland Reader направлена на осмысление этой темы, поскольку сегодня многие художники и организации из–за дорогостоящей аренды и жесткой конкуренции вынуждены найти для себя какое-то иное место, чтобы получить возможность выйти из традиционной галерейной модели. За последние несколько лет огромное количество художников предпочли реализовывать свои идеи, создавая инсталляции в самых невообразимых местах с последующей демонстрацией только для онлайн-аудитории. Именно здесь искусство и развлечение сегодня соединяются в одной точке и художники изменяют способ того, как люди потребляют культуру. Даже традиционным галереям в эти пандемические времена приходится искать новые пути для поддержания своей деятельности.

То, что меня интересует, имеет много общего с медиа-развлечениями, их высокой эффективностью и возможностью распространения знания и влияния в гигантских объемах. С помощью изменения того, что требуется аудитории, такой подход может изменить отношение людей к искусству и его задачам. Интернет влияет на то, как действуют люди, и, обратным образом, на то, как мы взаимодействуем с интернетом для того, чтобы обеспечить его существование. Это похоже на естественный порядок развития вещей, и искусство сумело найти способ высказывания в этой сложносоставной ситуации, сумело найти форму для того, чтобы создать некий новый тип аудитории. Я верю, что в ближайшие годы вся эту ситуация приведет нас к чему-то действительно потрясающему, и в первую очередь я имею в виду способы мышления и поведения людей в быстро меняющейся реальности, а не прогресс технологий, который сам по себе является неизбежным фактом происходящего.

За последние несколько лет огромное количество художников предпочли реализовывать свои идеи, создавая инсталляции в самых невообразимых местах с последующей демонстрацией только для онлайн-аудитории. Именно здесь искусство и развлечение сегодня соединяются в одной точке и художники изменяют способ того, как люди потребляют культуру.

Виталий Безпалов: Сейчас во время эпидемии все вынужденно перешли в онлайн. Казалось, что для всевозможных онлайн-ресурсов наступают лучшие времена, и многие прогнозируют повышенное внимание к онлайн-контенту и онлайн-взаимодействию даже после того, как локдаун закончится. Однако, также звучат мнения о том, что именно сейчас все в полной мере смогли оценить важность живого общения, физических передвижений и прочих офлайн-благ, в результате того, что на время оказались всего этого лишены. Это может привести к тому, что после локдауна повысится интерес именно к физическому в противоположность цифровому. Онлайн-хабы вроде OFluxo или TZVETNIK совмещают сразу две вещи — офлайн-производство искусства и его онлайн показ, однако, кажется, онлайн составляющая здесь все же превалирует (или нет?). Как ты думаешь, в каком направлении после завершения всемирного карантина будет направлен интерес художников, зрителей и в целом всех, кто так или иначе связан с искусством?

НП: Срыв всех планов, который произвел COVID-19, заставил всех с неизбежностью окунуться в виртуальную сферу. Институции, галереи, художественные журналы и все, кто был связан с искусством и привык к взаимодействию в реальности, должны были приспособиться к новому распорядку для того, чтобы бороться с тревожным отупением пандемического времени и, конечно, продолжать свою работу. Я думаю, это усилило интерес к единой глобальной цифровой сети среди людей, до этого уже знакомых с цифровыми технологиями. Мы начали чувствовать себя вынужденными в той или иной мере вписываться в этот ежедневную виртуальную рутину, и, кажется, даже те, кто не привык к активному присутствию в цифровом пространстве, начали ценить использование интернета и его потенциал как никогда раньше. Кто-то впервые включался в этот процесс, кто-то перестраивался, но в целом всем так или иначе пришлось искать для себя в этом преимущества, чтобы противостоять чужеродному состоянию полной физической изоляции. Будь то в финансовых целях или просто в качестве отвлечения для кратковременного эмоционального отдыха, люди подстроились: бэби-бумеры начали приобщаться к цифровым технологиям; миллениалы и представители поколения Z — уделять внимание более «человеческому» подходу и осознавать важность вещей, которые всегда воспринимались как должное.

Культурное производство должно было вписаться в самый центр этих изменений, но это как раз не особенно интригующе для меня, потому что искусство всегда находило и будет находить для себя способ существования. За последние месяцы мы видели арт-ярмарки, представляющие довольно дурацкие «виртуальные экспозиционные залы»; традиционные институции, которые проводят онлайн-выставки; переходящие в онлайн кино- и музыкальные фестивали; различные ниши искусства, чьи представители решили объединиться и создавать что-то вместе; наконец, вебинары, онлайн-панели и всевозможные «ковидные» арт-презентации, организованные художниками. В рамках онлайн-издания Flatland исследование подобных тем со стороны OFluxo началось еще несколько лет назад, но в тот момент это было чем-то вроде пузырящегося гула голосов, крайне неясная и в определенном смысле недооцененная история, а теперь это стало всеобщей реальностью. Недавний бум цифровой активности возник из необходимости и предлагал воображаемый механизм гражданского взаимодействия и взаимовыручки. Но теперь, когда большинство стран, даже с мерами предосторожности, пытаются медленно вернуться к нормальной жизни, этот вначале освобождающий эффект, безусловно, начнет уступать желанию смотреть на искусство вживую. Хотя, честно говоря, я думаю, что пандемические ограничения еще далеки от завершения, дуализм внутри/снаружи будет размыт навсегда, и это значительно повлияет на производителей культуры, зрителей и общество в целом.

НС: Одной из направлений критики показа искусства онлайн является мысль о том, что в онлайне мы видим всегда только копию и никогда не оригинал, что мы не можем почувствовать ту самую дистанцию, которая создается между зрителем и объектом искусства в пространстве музея или галереи. Как известно со времен Беньямина, эта драматически обставленная дистанция и создает ауру оригинала, которую мы, как пользователи интернета, почувствовать не можем. Звучит критика о том, что интернет показ профанирует искусство, лишает его истины, силы, сакральности, заменяя бесконечным скролом. Короче говоря, интернет убивает искусство как таковое, а художники, которые стремятся выйти в онлайн, просто не понимают того, что сами же и уничтожают собственные работы. Что ты думаешь по поводу подобной точки зрения? Грозит ли интернет убить искусство и продает ли художник, стремящийся в интернет-блог, душу сетевому дьяволу?

НП: Я думаю, что в подобном случае речь идет о чем-то очень абстрактном. К счастью, в этом мире всему найдется место, и художественной критике в том числе, но это не значит, что она может постулировать, что является хорошим, а что плохим. В искусстве просто не существует морального критерия для подобной оценки. Я не хочу сказать, что я не согласен с эффективностью физического присутствия рядом с произведением искусства, потому что эффект такого присутствия, конечно, имеет смысл. Я просто думаю, что в этом вопросе много переменных, и оценка должна зависеть в том числе от конечной формы произведением искусства, а также от намерения его автора, и в некоторых случаях этого намерения вообще может не быть. Мы должны позволить всему происходить так, как оно происходит, — критики и зрители должны понимать и уважать это. Конечно, во всем есть свои плюсы и минусы, и, конечно, некоторые произведения искусства лучше воспринимаются в реальной жизни, но это касается только некоторых случаев. Возьмем, к примеру, веб-арт или интернет-арт. Это искусство может существовать только на экране в своей нематериальной, неосязаемой форме, и этот пример не так уж и свеж. Более двадцати лет назад критики и кураторы жаловались на небрежно отображающиеся веб-страницы на настольных компьютерах во время Documenta X в Касселе в 1997 году. В результате получилась своего рода неформальная, «офисная» выставка, которая привлекла много внимания и, возможно, стала первой выставкой, проходящей на виртуальной площадке и доступной для всех, у кого есть подключение к интернету. Если взять этот пример, то убил ли интернет искусство или расширил его? Последнее и было изначальным намерением кураторов, но критики не проявили к этому уважения. В настоящее время интернет-арт более чем признан и понят в художественном сообществе, привлек внимание множества критиков. Иронично, я бы сказал.

В настоящее время новички используют интернет, чтобы заслужить свое место в сообществе, просто потому, что большинство из них далеки от непосредственного включения в галерейную систему из–за тех или иных ограничений, собственных стремлений и т.д.

В целом, я считаю, что каждый имеет право на свою точку зрения, но, к сожалению, люди очень подвержены влиянию критиков и экспертов и формируют свое мнение исходя из этого. Художественной критике — не всей, но в некоторых ее проявлениях — следовало бы более уважительно относиться к новым идеям и перспективам.

Я думаю, что пандемические ограничения еще далеки от завершения, дуализм внутри/снаружи будет размыт навсегда, и это значительно повлияет на производителей культуры, зрителей и общество в целом

ВБ: Согласен с тобой. Еще одной особенностью искусства, которое мы обсуждаем, является его формальная выразительность. Искусство, которое публикуют блоги, как правило, очень яркое и запоминающееся, объекты изобилуют деталями, они формально привлекательны или наоборот — как будто нарочито отталкивающе выглядят. В любом случае, объекты как будто хотят произвести сильное впечатление на зрителя в условиях быстрого и короткого взгляда на них. Для одних это опять-таки становится признаком отсутствия концептуальной глубины этого искусства и его потакания культуре потребления, для других — признаком его соотнесенности с актуальным положением дел в современной реальности (для третьих первое в принципе не противоречит второму). Что ты думаешь по этому поводу и как ты для себя, уже как художник, решаешь вопрос формального подхода к производству своих собственных работ? И можешь ли ты также обозначить тот круг тем, с которыми ты как художник работаешь?

НП: Я хотел бы подчеркнуть, что даже если я и создаю объекты искусства для выставок, и даже если этого может быть достаточно, чтобы определить меня в качестве художника, все же я думаю о себе несколько иначе. Я часто говорю людям, что я скорее кто-то вроде антрополога, который создает коллаж из чего-то, что уже было до него, и при этом даже не подозревает о плагиате. Это похоже на исследование моего бессознательного, и мне очень нравится наблюдать процесс и результат такого исследования. Отбирать работы для онлайн-платформы значит постоянно следить за происходящими процессами в области визуального, ежедневно анализировать огромное количестве ежедневно присылаемых проектов. Многое из всей этой информации остается в моей голове — детали, цвета, материалы, техники, и даже если я не хочу этого, отдельные элементы постоянно, абсолютно каждый день всплывают в моей памяти, и я думаю, что именно это и ведет меня к созданию своего рода бессознательного плагиата. Но вообще, если подумать, творческий процесс всегда был таким — основанным сначала на изучении, а затем на воссоздании того, что сохранилось в памяти, что мы уже видели раньше, или того, что заинтриговало нас в данный момент, и я не думаю, что я в этом смысле отличаюсь от других. — «Все есть копия копии копии» («Бойцовский клуб», 1999). Если говорить о фильмах, я также всегда включаю их в свое художественное исследование. С самого детства я проявлял огромный интерес к жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. Так что, возможно, я мог бы в целом охарактеризовать свои работы как то собакоподобное существо из фильма Карпентера «Нечто» 1982 года — кульминация нескольких элементов в одно результирующее нечто, которое едва ли можно как-либо внятно обозначить. А может быть, такое мое ощущение просто отражает путаницу, возникающую при быстром потреблении контента, или в результате того, что некоторые называют отсутствием концептуальной глубины.

Еще один момент, который я хотел бы выделить, заключается в том, что по каким-то причинам меня всегда тянет к уменьшению масштаба в работе, так что, кажется, я увлечен передачей ощущения сопрягающихся масштабов, как будто пытаюсь воспеть идею чего-то крошечного, существующего внутри огромной изменяющейся реальности. Я думаю, что каким-то таким образом должна работать репрезентация нашей памяти или наших знаний — а это одни из самых важных вещей, которые может иметь человек — в противопоставлении с безграничным размером нашей планеты, нашей галактики и колоссальной Вселенной…

Опубликовано впервые на английском языке на TZVETNIK

TZVETNIK

(FB) (VK) (Ig)

@natalyaserkova / @vitalybezpalov