Сегодня в России, по очень приблизительным оценкам, около 1000 крупных разрушающихся храмов, а всего церквей, требующих незамедлительной консервации — несколько тысяч (точной статистики до сих пор нет).

В одной Ярославской области, и она далеко не единственная, но в этом списке лидирует, на гране исчезновения находится более 600 памятников истории и архитектуры: съезжая с трассы М8, мы наблюдаем одну и ту же нерадостную картину — кругом стоят разрушающиеся храмы и разваливающиеся усадьбы. На реставрацию нет средств, на консервацию — желания и воли…

Многие специалисты считают, что через 10-15 лет мы придем к тотальной гибели памятников культуры

Проблемы современности заставляют нас забыть о прошлом. Да и мало кто может похвастаться знанием провинциальной культуры, мало кто и дорожит ею. Между тем, эта самая «провинциальная» архитектура дает весьма оригинальные примеры построек, способных рассказать не менее красноречиво о наших корнях. Позволяя памятникам старины разрушаться, мы предаем забвению собственное прошлое, отбрасывая, как ненужный сор, древние обычаи, традиции, складывавшуюся веками культуру.

Мы осуждаем совершенное столетие назад уничтожение церквей, старых домов, древних дворянских усадеб. Но сколько их падает «в эту бездну» сейчас?! Помните слова героини произведения Солженицына — «Москва — уходит!». Но не уходит ли так и вся старая Россия? И что вырастает на месте заброшенной «груды камней»?

На сегодняшний день в Ярославской области не осталось ни одной полноценной усадьбы. Но ведь это уникальный феномен русской культуры, культурно-исторический комплекс! В усадьбе «особая атмосфера человечности, семейного уюта и красоты» (Лихачев). Но нет, почти всё утрачено!

Взять Некоузский район: имение драматурга Сухово-Кобылина — дом снесён, остался только флигель у дороги, в запущенном состоянии замечательный парк, церковь.

Дальше усадьба «Андреевское» — Куракиных, Волконских-Куракиных, Мусиных-Пушкиных, великолепнейшее место, сейчас представляет собой жуткое зрелище. С селом Андреевским, кстати, связано имя нашего легендарного разведчика Рудольфа Абеля.

В Пошехонье поместье «Сосновец» дворян Лихачёвых — редкий памятник усадебного строительства середины XIX века. Часть зданий использовалась под школу, а главный дом раскурочен, разграблен.

В руинах и главный дом имения Шубиных в Алексеевском (Рыбинский район) — его разобрали на кирпич местные дачники.

Аналогичная история и с местными храмами. Замечательные образцы архитектуры, ключевые элементы национального ландшафта, уникальные памятники истории…

Заброшенные сельские церкви с тех пор, как их перестали использовать сельскохозяйственные предприятия для хозяйственных нужд, выпали из поля зрения официального сообщества. Лишь меньшая часть храмов передана приходам, но, как правило, их настоятели, сельские батюшки, испытывают огромные трудности, пытаясь вывести постройки из аварийного состояния, далеко не всегда успешно. Сегодня разрушенный сельский храм — трагический символ погибающей деревни. Несмотря на многие примеры возрождения сельских церквей, общее положение дел остается очень тяжелым. Храмы разрушаются быстрее, чем волонтеры успевают прийти к ним на помощь. Более половины сельских церквей в настоящее время пустует, заброшены и разрушаются из–за отсутствия кровель.

Больше повезло тем, которые в 70-е годы были обследованы архитекторами и искусствоведами и поставлены на государственный учет в качестве памятников архитектуры. Меньшими везунчиками оказались остальные — все те, кто по каким-то причинам не были в свое время включены в списки памятников, охраняемых государством. При этом, значительная часть таких храмов отличается высоким качеством архитектуры и монументальной живописи.

К таким, не подлежащим реставрации и консервации, обреченным на разрушение относится и Казанская церковь в с. Курба Ярославской области.

О церкви и колокольне как несомненных достопримечательностях Курбы в 1852 г. писал еще журнал «Москвитянин»:

«В настоящее время село Курба имеет две каменные церкви, с высокою между ними колокольнею. Первая церковь теплая, во имя Воскресения Христова, построенная в первой половине XVII в., четырех угольная с пятью главами, впоследствии к ней пристроена продолговатая пространная трапеза, в которой устроен придел во имя святого Николая Чудотворца.

Церковь вся по стенам и сводам расписана (афреско) разными священными изображениями, иконостас старинный пятиярусный, резной с сквозными прорезными колоннами, с виноградными ветвями и гроздьями. В приделе иконостас новый, хорошей работы в древнем вкусе. Оба вновь по полименту вызолочены прекрасного фона кармином. Образа большей частью древние хорошей живописи в греческом стиле

Вторая церковь холодная, довольно огромная, с полукруглыми выступами и тремя входными папертями, увенчанная пятью куполами, поддерживаемыми четырьмя столпами. Она построена в начале XVIII в., вместо бывшей деревянной во имя великомученицы Параскевы, место которой и доныне видно на юг от Воскресенской церкви (там поставлена кирпичная часовня).

Новая церковь построена на другом месте к северу от Воскресенской церкви. Она освящена в честь образа Казанской богоматери, чудотворная икона коей издревне находится в сих церквах. Иконостас величественный, архитектуры Елизаветинского времени, весь вызолочен, образа того же времени в греческом, но не высоком стиле. Вся церковь по стенам, сводам и столпам расписана афреско священными изображениями из Ветхого и Нового завета. Трудились в росписи церкви ярославские иконописцы с 1796 по 1799 год. Многие образа в обеих церквах украшены серебряными и позолоченными ризами».

В Казанском храме было три престола: во имя Казанской иконы Божьей Матери; во имя Спаса Нерукотворного Образа; во имя Святителя и Чудотворца Николая. Здесь находилась Казанская икона Богоматери, которая была известна как Курбская и считалась чудотворной.

В 1929 — 1930 годах Казанская церковь была закрыта, а ценные храмовые иконы местные власти уничтожили. Бесследно исчезла и чудотворная Казанская икона Богоматери.

Величественные иконостасы с прекрасной резьбой и позолотой также были утрачены в 30-е г. прошлого столетия. В Воскресенской церкви устроили клуб, фрески на стенах соскоблили и закрасили… В летней Казанской церкви в годы войны была устроена машинно-тракторная станция, настенная живопись оказалась закопчена и испорчена.

Сама церковь разрушается. Разрушается и колокольня высотою более 60 метров с высоким шпилем, на вершине которого укреплен позолоченный шар с крестом. Сломана и часовня на месте старой деревянной церкви.

По каким-то причинам курбские церкви в свое время не были включены памятники, охраняемые государством, и не подлежат реставрации. Они обречены на разрушение…

При этом Казанская церковь, выстроенная на средства Нарышкиных в 1770 г. — интереснейший по своей архитектуре 16-лепестковый в плане центрический храм, не имеющий внутри ярко выраженного алтаря.

Его второй ярус представляет собой невысокий вытянутый четверик со срезанными углами. Высокий восьмигранный свод исполнен в стиле «нарышкинского барокко», прорезан четырьмя люкарнами, ориентированными по сторонам света. Мощные арки над люкарнами служат основанием для барабанов четырёх глав, украшенных внизу мелкими декоративными кокошниками. Небольшой восьмерик с четырьмя окнами несет на себе центральную главу. Внутри храма четыре монументальных пилона принимают на себя основную тяжесть четверика и сводов. В традициях ярославского зодчества выполнены крыльца, ныне почти полностью разрушенные.

Композиция Казанской церкви отличается большим своеобразием. Мастера, строившие это храм, вдохновлялись мотивами столичного барокко, смело сочетая их с традиционными приемами ярославского зодчества XVII столетия.

О высоком мастерстве строителей Казанской церкви говорит о сложное конструктивное решение перекрытий. Помимо основного сомкнутого восьмигранного свода, возносящегося над восьмериком, для перекрытия «лепестков» использованы также коробовые и крестовые типы сводов, сочетания которых создают живописную игру форм в верхней части храма.

Наружное убранство стен Казанской церкви составляют барочные по рисунку, плоские, с треугольным завершением наличники окон первого яруса и такие же, но с полукруглым завершением — второго. Тот же мотив повторен и в обрамлении всех трех порталов. Ложные окна второго яруса исполняли функцию киотов. В одном из них некогда находилось фресковое изображение Николы, которому в храме был посвящен особый престол.

Некоторое представление о былом интерьере дает описание храма, сделанное в середине XIX в. В храме находился «иконостас величественный, архитектуры елизаветинского времени, весь вызолочен, образа того же времени в греческом, но невысоком стиле: вся церковь по стенам, сводам и столпам расписана альфреско… Трудились в расписании церкви ярославские иконописцы с 1796 по 1799 год» . Эти росписи частично сохранились до наших дней.

Казанская церковь, к сожалению, далеко не единственный пример того, как на наших глазах разрушаются сотни неповторимых памятников истории и архитектуры. Местные жители надеются, что Храм все–таки будет восстановлен, хотя и нет каких-либо конкретных решений по его сохранению. Храм не реставрируется. Он по-прежнему открыт всем ветрам и непогодам и желающим восхищаться его былым величием…

-----

Курба, расположенная на высоком берегу речки Курбицы, — одно из самых больших и древних сел Ярославской области.

Ярославскими краеведами высказано предположение, что слово «курба» досталось нам от угро-финского племени «меря», населявшего некогда верховья Волги. В X веке сюда на север стали перемещаться славяне, они мирно расселялись среди мерян.

О слове «курба» интересные мысли высказал инженер-геолог С. Простяков: «Недавно довелось побывать в карельском селе Шокша, основное население которого по национальности вепсы. А они потомки легендарной веси, населявшей когда-то северные области нашей страны (тоже угро-финского происхождения). Множество слов сменилось в их языке, многие исчезли безвозратно, и все–таки… Без особой надежды спросил я у местной жительницы Анны Васильевны Бошаковой, не знает ли она, что значит слово «курба». «Курба,- она минутку помедлила, — да как же, вот, — кивнула она за окно, — чаща, лес дремучий». В древности Курбу действительно окружали дремучие леса. Отсюда, возможно, село и получило свое название.

Историческая известность Курбы начинается с 1426 г.

Развитие села тесно связано с родом князей Курбских, давшим России немало воевод, наместников и бояр. К этому же роду принадлежал и известный князь Андрей Курбский — сподвижник Ивана IV.

Свое происхождение Курбские ведут от Ярославских князей. Трагична судьба первой ветви князей Ярославских, происходивших от великого князя Владимирского Всеволода Юрьевича Большое Гнездо. Все они погибли в битвах с татарами.

В 1426 году после смерти Ярославского князя Ивана Васильевича Большого на княжеский престол вступил его брат Федор Васильевич, а оставшиеся после Ивана сыновья получили уделы в волостях Ярославского княжества.

Из них младшему сыну Ивана — Симеону досталась в удел волость Курбская «в так называемом Закотросном стану».

В некоторых книгах о князьях Курбских упоминается, что первым владельцем Курбы был брат Симеона — князь Яков — Воин. Это можно объяснить тем, что когда делили уделы, Симеону было всего шесть лет. Он родился в 1420 г. и первое время числился владельцем Курбы вместе с братом Яковом. Но князь Яков — Воин погиб в битве с казанскими татарами, не оставив после себя никакого потомства.

Поэтому родоначальником князей Курбских и стал Симеон, а род его получил имя князей Курбских.

Потомки Симеона Ивановича владели Курбой до времен Ивана Грозного, до бегства последнего князя Курбского Андрея Михайловича в Литву, т.е. до 1564 г. Князья Курбские гордились своим происхождением от Ярославских князей, Смоленского князя Ростислава, а через него от великого князя Киевского Владимира Мономаха. В исторической литературе встречается предположение, что Курбские имели не меньше прав на звание «князя Всея Руси», чем князья Московские. Помните, в кинофильме Эйзенштейна «Иван Грозный» есть такой кадр — боярыня нашептывает Андрею Курбскому:

«Почему Иван на Москве должен стать великим государем, а не Курбский в Ярославле?».

В 1463 году ярославские князья били челом великому князю Московскому Ивану III о принятии их на московскую службу и отказались от своей самостоятельности. Ярославское княжество вошло в состав Московского централизованного государства. Последним великим князем Ярославским был Александр Федорович, похороненный в Спасском монастыре в 1471 году.

Первый князь Курбский Симеон Иванович был видным боярином Московского князя Ивана III и выполнял его важные дипломатические поручения. Умер князь Симеон в 1480 г. Сын Симеона — Федор Семенович Курбский был Нижегородским воеводою в Московском государстве. В 1483 г. он по поручению Ивана III совершил поход из Устюга в Югорскую землю и Сибирь до реки Оби (Югорской землей назывался тогда Северный Урал и побережье Северного Ледовитого океана).

Поход русских воинов под водительством Федора Семеновича Курбского в 1483 г. был первый русский поход в Сибирь почти за сто лет до Ермака. О нем даже есть историческая повесть Вадима Каргалова «За столетие до Ярмака» (напечатана в декабрьском номере журнала «Наш современник» за 1981 г.).

Федор Семенович Курбский родился в 1450 году и умер в 1510 году. У него было три сына — Михаил, Роман и Семен. Роман Федорович погиб в битве с казанскими татарами. Семен Федорович был воеводою в Муроме. В 1499 году он тоже совершил поход в Сибирь. В 1511 году был наместником в Пскове. Умер в 1527 году.

Продолжателем рода князей Курбских был Михаил Федорович по прозвищу Карамыш, рождения 1470 г. Он погиб в битве под Казанью в 1506 году. Следующим князем Курбским был его сын Михаил Михайлович Карамыш, рождения 1490 года. Михаил Михайлович Курбский — Карамыш был видным боярином при великом князе Московском Василии III. Был воеводою во Владимире. Умер в 1540 году. Михаил Михайлович был отцом последнего князя Курбского Андрея Михайловича.

Андрей Михайлович Курбский родился в 1528 году во времена великого князя Василия III. О детских и юношеских годах Андрея, о его обучении и воспитании нет никаких исторических данных. Судя по его политическому положению и авторитету, по его переписке с Иваном IV и литературным трудам, по его воспоминаниям и отзывам о нем современников, можно судить, что это был образованнейший человек своего времени.

Историки отмечают, что Андрей Курбский изучал грамматику и риторику, астрономию и философию. Хорошо знал церковные книги, священное писание.

Писатель Костылев Валентин Иванович в своем историческом романе «Иван грозный» высказал предположение, что Андрей родился и вырос в своем родовом поместье в селе Курба. Очевидно большое влияние на обучение и воспитания Андрея оказали его родители — отец князь Михаил Михайлович и мать боярыня Мария Тучкова. Как отмечается исторической литературе, заметное влияние на взгляды Курбского оказал известный публицист и писатель XVI века Максим Грек (1475—1556 гг.). Который был приглашен в 1518 году в Москву из Греции Василием III для перевода церковных книг. Жизнь князя А.М. Курбского была тесно связана с жизнью Ивана Грозного. Иван родился в Москве в 1530 году, Андрей в Курбе в 1528 году. В 1533 году умер великий князь Московский Василий III и Иван наследовал княжеский престол в трехлетнем возрасте. Правительницей стала его мать княгиня Елена с боярами. После смерти Василия III бояре и удельные князья пытались вернуть себе былую независимость от Москвы, но княгиня Елена Глинская, женщина энергичная, решительно подавила эти попытки.

В 1538 году княгиня Елена неожиданно умерла. На Московском престоле оказался8-ми летний мальчик Иван. Историки отмечают, что детство Ивана было безрадостным. Он рос в обстановке боярской вражды и «полном пренебрежении». Мальчик рано научился читать и много читал. В 1547 году семнадцатилетний Иван торжественно венчался на царство и принял царский титул. Этим подчеркивалось значение Русского государства и неограниченная власть царя.

История не оставила нам сведений, когда познакомились Иван IV с князем Андреем Курбским. Историческая известность Андрея Курбского начинается с 1549 года, первое упоминание о нем в разрядных книгах, когда он принимал участие в походе Ивана на Казань. К этому времени Иван и Андрей хорошо знали друг друга и были дружны. В походе Ивана на Казань в 1549 году Андрей Курбский сопровождал государя в звании стольника и есаула. Поэтому есть основания полагать, что они познакомились раньше в юности.

В Курбе существует предание, что в юности Иван и Андрей приезжали в Курбу на охоту. Курба тогда была окружена дремучими лесами. В северной части за селом стоял охотничий замок князей Курбских, окруженный рвом с водою. Теперь на этом месте болото. Говорили, что болото и образовалось из широкого рва, окружавшего замок. А в центре болота до сих пор есть остров, на котором, якобы, и стоял замок.

В 1550 году Иван послал Андрея Курбского воеводою в Пронск для отражения набегов крымских татар. В 1552 году русские войска штурмом взяли Казань. Пало Казанское ханство, причинившее много бед русскому народу. Курбский отличился в битвах с татарами, был ранен и, как писали историки «ценою крови купил имя героя». В 50-е годы XVI века Андрей Курбский занимал высокие административные и военные должности, входил в Избранную раду при царе, был сторонником реформ Адашева и Сильвестра.

Внешняя обстановка для Русского государства времен Ивана IV была сложной. В 1556 году русские войска взяли Астрахань. Оставалось еще сильным Крымское ханство. В 1558-59 годах опять вспыхнула война с крымскими татарами. В 1558 году началась Ливонская война на западе, которая первое время складывалась неудачно для России.

В 1561 году царь поставил Курбского во главе русских войск в Прибалтике. В феврале 1563 года русские войска взяли пограничную крепость Полоцк. Это был значительный успех России в Ливонской войне. Курбский командовал авангардом армии, находился на самых опасных участках. Но у царя к тому времени возникло недоверие к Курбскому, и вместо награды за победу он подверг воеводу «малому наказанию», назначив наместником в крепость Юрьев.

У царя росло недоверие к боярам, особенно усилившееся после смерти любимой жены царицы Анастасии. Начались расследования заговоров и измен боярских, начался террор и казни.

Все это вызвало недовольство Курбского. Курбский был сторонником власти бояр, сильной Боярской Думы. Иван знал эти взгляды Курбского и был ими недоволен. Царь казнил много знатных бояр и князей, и Курбский стал опасаться за свою жизнь. Он стал готовиться к побегу в Литву.

Заручившись заранее согласием польского короля Сигизмунда II, Курбский бежал 30-го апреля 1564 года из Юрьева в Литву, входившую тогда в состав Польского государства, оставив в России жену и малолетнего сына. О их судьбе никаких сведений не сохранилось. Вероятно, они были брошены царем в тюрьму и погибли. История не сохранила никаких данных об их судьбе, и даже имена их не известны.

После бегства Курба «отошла на государя». В первой половине XVII в. частью села владели служилые татарские мурзы — вотчинник Богдан Камынин и его потомки. Другая половина Курбы принадлежала дьяку Степану Кудрявцеву и его наследникам, а в XVIII в. отошла Нарышкиным, которые владели селом до середины XIX в.

В Курбе сходилось несколько торговых дорог, позволявших жителям свободно заниматься промыслами и торговлей. Автор путеводителя по Ярославской области в 1859 г. характеризует село как «богатое и красивое, с двумя великолепными церквями…, каменными домами». О высокой по тем временам культуре жителей села свидетельствует хотя бы тот факт, что в 1895 г. здесь была открыта одна из первых в губернии библиотек, устраивались хоровые концерты воспитанниц местного женского училища…

На 1908 г. только прихожан, согласно Справочной книге о монастырях и церквах Ярославской епархии, насчитывалось 998 мужчин и 1180 женщин.

Сейчас о Курбе знают мало. Согласно сведениям о численности населения в селе осталось около 1400 человек, большинство из них — старики. Разве что стройная колокольня и главки Казанской церкви напоминают о былом величии.