Роберт Блай: Как проглотить свою тень
Наиболее известный как основатель мужского движения, Роберт Блай считал, что современные мужчины, вследствие утраты обрядов инициации и отсутствия отца, вырастают незрелыми и зависимыми. Решение Блай видел в древней мудрости, содержащейся в мифах и сказках. Горячий сторонник аналитической психологии Юнга, он часто обращался в своих книгах к теории архетипов и тесно сотрудничал с видными юнгианцами, также занимавшимися проблемами мужской психологии: Джеймсом Хиллманом, Майклом Мидом, Марион Вудман. В «Маленькой книге о тени» Брай рассуждает о причинах и последствиях склонности проецировать свои внутренние энергии на окружающих людей.
НЕЛАДЫ В КОВЧЕГЕ
Ной выпустил от себя голубя, чтобы видеть, сошла ли вода с лица земли, но голубь не нашел места покоя для ног своих и возвратился к нему в ковчег
Когда солнечный свет падает на тело, оно отбрасывает тень. Чем ярче свет, тем темнее тень. У каждого из нас есть часть личности, которая скрыта от нас. Родители и учителя убеждают нас развивать нашу светлую сторону, заниматься дисциплинами, которые нам даются, и строить карьеру. В результате, тёмная сторона оказывается обделена вниманием. Что делать тогда? Послать ворона, ведь только ворон способен найти землю.
Окончив колледж, я долгое время не знал, что с собой поделать. Постепенно я понял, что решение может прийти только от тёмной стороны моей личности. То же самое казалось мне верным и в отношении политики: я был убеждён, что нацию не могли спасти такие люди как Эдлай Стивенсон (который был слишком похож на воробья), Бертран Рассел (в котором было слишком много светлого) или Юджин Маккарти (который хоть и имел тёмную сторону, казался мне скорее воробьём, неспособным найти землю).
В США вообще проблемы с птицами. Мы выбираем президентами либо голубей, либо воробьёв — либо белых ворон вроде Никсона.
В китайской культуре важное место занимает символ инь и ян, олицетворяющий союз светлой и тёмной сторон личности. Возможно, именно потому, что древние китайские поэты стремились уравновесить светлую и тёмную сторону, китайцы как народ более сострадательны к животным и растениям, чем мы.
В нашей культуре нас с раннего детства учат разделять свет и тьму.
В итоге одни люди отождествляют себя с правым полушарием, логическим мышлением, светлой стороной личности, отцом; другие отождествляют себя с левым полушарием, образным мышлением, тёмной стороной личности, матерью. Большинство художников, поэтов и музыкантов принадлежат ко второй группе и отдают предпочтение интуиции, женскому началу и океану. Первая группа предпочитает действие, торговлю и империализм.
Пуритане отождествляли тьму с Сатаной.
Они боялись темнокожих индейцев, избегали чернопёрых индеек и опасались ходить в тёмные хвойные леса Массачусетса. Женщин они заставляли носить чулки и капюшоны, учили их безмолвию и покорности. Поначалу ненависть к инь дала Новой Англии мощный толчок; но сегодня, триста лет спустя, эта ненависть опустошает и ведёт к духовной смерти.
Большинство американских мужчин вступает в таинственное царство духа лишь после сорока.
В примитивных культурах мужчины живут духовной жизнью до глубокой старости, но в нашей культуре со старостью наступает некий ступор. Эта пустота в душе старшего поколения американцев объясняет то упорство, с которым они поддерживали войну во Вьетнаме.
Если истребление пуританами индеек — это начало американской трагедии, то бомбардировки Камбоджи по приказу Киссинджера и Никсона — это события третьего акта.
Азиаты, которые представляют цивилизацию, более успешно интегрировавшую тёмную сторону, слились в нашем подсознании воедино с индейцами. Во время Вьетнамской войны мы каждый день слушали отчёты об убитых, и я никак не мог отделаться от ощущения нереальности происходящего. Казалось, что мы как в трансе воссоздаем резню из прошлого — как Сизиф, который обречён снова и снова катить на гору камень.
Во время Гражданской войны вождь сиу Воронёнок возглавил в штате Миннесота восстание, которое было быстро подавлено американской армией. Год спустя фермер застрелил Воронёнка и привёз его тело в город, где бывший солдат опознал его по повязкам из шерсти скунса. Фермеры отрубили Воронёнку голову и содрали с него кожу, которая некоторое время хранилась в Миннесотском историческом обществе. Эта деталь очень напоминает обычай американских солдат отрезать уши убитым вьетнамцам.
Протестантская установка на борьбу с тёмной стороной личности настраивает сознательное и бессознательное друг против друга.
Это противостояние быстро распространяется на внешнюю политику, влияя на государственные решения.
Мы разделяем животных в ковчеге на добрых и злых, но ворон всё не возвращается. Мы сажаем самцов ехидны и ленивца по правую сторону, а самок — по левую, но ворон не возвращается. Инь и ян не соединяются. Что делать?
МЕШОК, КОТОРЫЙ МЫ ВОЛОЧИМ ЗА СОБОЙ
Гностики утверждали, что мы не изобретаем, а лишь вспоминаем. Европейцы, которым, как мне кажется, лучше всего удалось вспомнить темную сторону личности — это Роберт Льюис Стивенсон, Джозеф Конрад и
Поговорим сначала о личной тени.
В возрасте одного-двух лет у каждого из нас была полноценная, шарообразная личность.
Каждый кусочек нашего тела и нашей души излучал энергию. Посмотрите на бегающего ребенка — это же шар энергии! Но однажды мы поняли, что нашим родителям не нравятся некоторые части этого шара. Они то и дело говорили нам: «Сиди спокойно!» или «Нехорошо пытаться убить своего брата!»
Мы волочим за собой невидимый мешок, в который, желая сохранить любовь родителей, кладём неугодные им части нашей личности.
К тому времени, как мы начинаем ходить в школу, мешок уже довольно большой. Тогда слово берут учителя: «Хорошие дети не ругаются из–за таких мелочей!» И вот мы собираем нашу злость и отправляем её в мешок. Когда мне было двенадцать лет, нас с братом называли «милыми детишками Блаев». А наши мешки уже были длиной в милю.
В старшей школе мы продолжаем наполнять свой мешок. На этот раз — под давлением не взрослых, а наших ровесников.
В старшей школе я хотел быть похожим на баскетболистов. Неторопливая и созерцательная часть меня отправилась в мешок. Позже, наблюдая, как мои дочери проходят через тот же процесс, я с грустью осознал, что ни я, ни их мать ничего не можем с этим поделать. Они принимали решения, руководствуясь модой и общепринятыми представлениями о красоте, и в равной степени пострадали как от своих ровесниц, так и от мужчин.
От былого шара энергии у двадцатилетнего остается лишь небольшая часть — всё остальное спрятано в мешке.
И вот мужчина и женщина, у каждого из которых осталась только небольшая часть энергии, встречаются, женятся и называют союз двух маленьких осколков себя браком. Даже вместе взятые они не образуют одного человека! Неудивительно, что во время медового месяца они чувствуют себя одинокими (но, само собой, не признаются в этом).
В разных культурах люди наполняют мешок разным содержимым.
В христианской культуре в мешок обычно отправляется сексуальность, а вместе с ней и львиная доля спонтанности.
Мария-Луиза фон Франц предостерегает нас от сентиментализации примитивных культур и ошибочного представления, будто у них мешка нет вовсе. На самом деле, говорит она, их мешок иногда даже больше нашего, просто он другой. В нём может содержаться, к примеру, индивидуальность или креативность. Так называемое «мистическое соучастие» — это красивая фраза, но на практике оно означает, что все члены племени обладают совершенно одинаковыми знаниями. Вполне может быть, что у всех людей и народов размер мешка примерно одинаков.
До двадцати лет мы только и делаем, что наполняем мешок новыми частями своей личности, а остаток жизни проводим, пытаясь извлечь их оттуда.
Иногда это оказывается невозможным: мешок слишком туго затянут. Что делать тогда? Подсказка содержится в великолепной истории из XIX века. Однажды ночью Роберта Льюиса Стивенсона разбудил необычный сон, который он сразу же рассказал жене. Та посоветовала ему записать сон. Так родилась «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». В нашей культуре приятная сторона личности постоянно должна становится всё приятнее и приятнее. Как следствие, содержимое мешка обретает свою собственную жизнь. В книге существо из мешка однажды появляется в другой части города; оно выглядит и двигается как обезьяна.
Книга пытается сказать нам, что помещённая в мешок часть личности регрессирует.
Представим себе молодого человека, который завязывает мешок в возрасте двадцати лет и снова открывает его только через
Я вряд ли ошибусь, сказав, что большинство мужчин в нашей культуре прячут свою женственность в мешок. Когда в возрасте 35-40 лет они пытаются снова наладить с ней контакт, то обнаруживают, что она враждебно настроена по отношению к ним. Одновременно, такой мужчина вдруг начинает ощущать враждебность со стороны реальных женщин вокруг себя.
Правило гласит: что снаружи, то и внутри.
Если женщина, желая подчеркнуть собственную женственность, прячет в мешок свою мужественность, двадцать лет спустя она может обнаружить, что её внутренний мужчина враждебен, бесчувствен и безжалостен в своей критике. Если она найдёт себе такого же партнёра, у неё будет на кого возложить вину, однако это не решит проблему. Вдобавок, она рискует столкнуться с тем, что её отвергнут оба мужчины — и внутренний, и настоящий.
Любая часть личности, которая не получает должной любви, ополчается против нас.
Когда я был на Бали, то увидел, как мифология используется для интеграции отдельных элементов тени в повседневную жизнь. В храмах почти каждый день можно посмотреть кошмарные спектакли по «Рамаяне», а перед каждым домом стоит каменная статуя чудовищного существа. Посетив дом создателя масок, я заметил, что его маленький сын сидит во дворе и вырезает страшную фигурку.
В отличие от нас, на Бали люди дают выход своей агрессии не в футболе или бое быков; они стремятся сублимировать её и превратить в искусство.
А что американцы? Жители Юга США устанавливают перед домом фигурки чернокожих, а северяне — фигурки оленей. Нам нравится, когда стены покрыты обоями с розами, над диваном висит картина Ренуара, а из динамиков доносятся песни Джона Денвера. Тем временем, агрессия ускользает из мешка и атакует окружающих.
Оставим теперь в стороне различия между балийской и американской культурой. Далее я хочу поговорить о схожести тени с кинопроектором. Представим, что нам удалось разгладить некоторые части нашей личности в плёнку и поместить их в жестяную коробку. Однажды ночью мы едем за город и видим мужчину и женщину, спроецированных на огромный киноэкран звездного неба; мы заглушаем мотор и смотрим. В дневное время фигуры на плёнке существуют лишь в виде тусклых изображений. Когда же в нашем сознании зажигается свет, призрачные образы предстают перед нашими глазами. Они курят сигареты и угрожают друг другу оружием. В такие моменты наше сознание становится естественным проектором: мы извлекаем образы и проецируем их перед другими или на других. Мужчина может вдруг увидеть свою злость, на протяжении двадцати лет лежавшую в коробке, на лице своей жены. Его жена может каждый вечер видеть в своём муже героя, а затем однажды — тирана.
Недавно я наткнулся на свои старые дневники и выбрал из них наугад один, за 1956 год. В том году я работал над стихом о рекламщиках. Одновременно я много размышлял об истории царя Мидаса.
Всё, к чему прикасался Мидас, превращалось в золото.
В своём стихотворении я писал, что всё, к чему прикасаются рекламщики, превращается в деньги, поэтому их души мертвы. Сочиняя эти слова, я думал о знакомых мне рекламщиках и испытывал удовлетворение, атакуя их исподтишка. Вдруг, читая сочинённые давным-давно строки, я испытал шок. Я внезапно понял, что многие годы старался не употреблять ничего сытного и полнящего. Любая предложенная мне пища, так сказать, превращалась для меня в металл. Вот реальная причина, по которой образ Мидаса интересовал меня. А рекламщики были лишь удобным объектом для проекции.
Но проекция — не всегда зло. Мария-Луиза фон Франц однажды заметила: «Проекция пользуется дурной славой среди юнгианцев. Но иногда она может быть полезной». Это очень мудрые слова. Я понимал, что морю себя голодом, однако это понимание было в мешке и не могло достичь уровня сознания. Фон Франц напоминает нам, что без проекции мы, возможно, не смогли бы установить связь с окружающим миром. Женщины часто жалуются, что мужчина проецирует на них свою аниму. Но как иначе он смог бы вырваться из родительского дома или покинуть своё холостяцкое жилище? Дело не столько в самом факте проекции, сколько в том, как долго мы сохраняем свои проекции. Проекция без непосредственного контакта опасна. Миллионы американских мужчин проецировали свою внутреннюю женщину на Мэрилин Монро. В конечном счёте, это привело к её смерти.
Проекции при отсутствии непосредственного контакта могут нанести вред тому, на кого они направлены.
В примитивных культурах процесс проецирования и отзывания проекций протекает гладко. Но всё идёт наперекосяк, когда вмешиваются технологии. С точки зрения экономии души, смерть Мэрилин Монро была закономерной и даже справедливой. Ни один человек не способен нести такое количество проекций. Вот почему крайне важно, чтобы каждый забирал свои проекции назад.
Почему мы прячем в мешок такую большую часть самих себя? Почему начинаем делать это в столь юном возрасте? И как нам жить после того, как мы добровольно лишили себя своей злости, спонтанности, желаний и стремлений? Алис Миллер рассуждает на эту тему в своей книге «Трагедия одарённого ребёнка».
Трагедия вот в чём. Мы прибыли в этот мир из далёких уголков вселенной и принесли с собой желания, унаследованные от наших животных предков; естественность, унаследованную от растений; и злость, унаследованную от пяти тысяч лет племенной жизни. Мы преподнесли этот дар нашим родителям, но они отказались его принимать. Они хотели хорошего мальчика или хорошую девочку. Это был первый акт трагедии. Наши родители вовсе не были злыми — просто у них были свои причины, чтобы завести детей. Например, моя мать, иммигрантка во втором поколении, нуждалась во мне и моем брате, чтобы семья выглядела солидной.
Наши родители отвергают настоящих нас ещё до того, как мы научимся говорить.
Прочитав книгу Алис Миллер, я впал в депрессию на три недели. Что делать, когда столько утрачено? Алис Миллер признаёт, что мы предали самих себя, но утешает: «Не вините себя. Вы ничего не могли поделать». В древности детей, которые шли против воли родителей, наверняка ждала смерть. Поэтому, будучи детьми, мы выбрали единственно возможный путь.
Поговорим теперь о разных видах мешков.
По мере того, как мы наполняем наш личный мешок, мы теряем энергию. Чем больше мешок, тем больше потеряно энергии.
В мешке содержится более недоступная для нас энергия. Не только у каждого человека, но и у каждого города есть свой собственный мешок. Я много лет жил неподалеку от маленького фермерского городка в штате Миннесота, где все жители имели одинаковое содержимое мешка. Город как будто принимает решение поместить определённые энергии в мешок и не позволяет никому извлекать их обратно.
Города посягают на наше личное пространство, поэтому жить в них опаснее, чем в деревне.
Но иногда жгучая ненависть, которую человек испытывает к определённым людям в маленьком городке, помогает ему осознать свои проекции. Как и у города, у юнгианского сообщества также есть свой мешок, в котором предписывается хранить вульгарность и жажду денег; фрейдистское же сообщество требует хранить в мешке религиозность.
Есть ещё национальный мешок. За Россией и Китаем водятся серьёзные грехи, но у Америки их не меньше. Чтобы узнать о содержимом американского мешка, американскому гражданину достаточно послушать, в чём сотрудники Госдепа обвиняют Россию. Рейган говорил, что американцы — честный и благородный народ, тогда как другие нации строят империи, ущемляют права меньшинств, промывают мозги молодому поколению и нарушают договора.
Гражданин России может узнать о содержимом российского национального мешка, прочитав статьи о США в газете «Правда».
В этой главе я использовал три метафоры: мешок, коробка для киноплёнки и проектор. Поскольку мешок или коробка обычно закрыты, мы можем увидеть содержащиеся внутри образы лишь спроецировав их вовне. Тогда пауки вдруг становятся злыми, змеи — коварными, козлы — похотливыми; мужчины становятся ограниченными, женщины — слабыми, русские — подлыми, а все китайцы начинают выглядеть на одно лицо.
Однако именно благодаря беспочвенному поливанию грязью всех и вся, мы в итоге находим землю, которую принёс на когтях ворон.
ПЯТЬ СТАДИЙ ИЗГНАНИЯ, ВЫСЛЕЖИВАНИЯ И ВОЗВРАЩЕНИЯ ТЕНИ
Стадия первая: Отделение тени
Проецируя, человек отдаёт энергию, которая должна принадлежать ему. Сначала мужчина отдаёт жене свою чувственную сторону. Затем, когда нужно поговорить с детьми о чувствах, он конечно же решает, что этим лучше заняться жене.
Иногда мужчина проецирует на женщину животную сексуальность, и тогда женщина чувствует себя грязной и низкой; иногда он проецирует духовность, и тогда она чувствует себя незаслуженно возвеличенной. Иногда он может проецировать на нее свою силу, слабость или своё безумие. Некоторые мужчины проецируют на женщину (или нескольких женщин) свою внутреннюю ведьму.
Но что насчет женщины? Иногда она проецирует на мужа своего внутреннего героя, и тогда он чувствует, что обязан быть благородным и ответственным; иногда она проецирует своего Сатурна, желая оставаться весёлой и беззаботной, и тогда он становится угрюмым; иногда она проецирует свою нелюбовь к отношениям, и тогда он чувствует себя холодным и отстранённым. Некоторые женщины также проецируют на мужчин своего внутреннего тирана.
Мы все знаем, как отдавать свою энергию. Но вот как заполучить её обратно?
Рассмотрим пример мужчины, отдающего свою внутреннюю ведьму, и пример женщины, отдающей своего внутреннего тирана. Процесс одинаков независимо от природы проецируемых энергий и того, на кого они спроецированы: на партнера, детей, родителей, учителей или другие расы и нации.
Мальчик начинает проецировать свою внутреннюю ведьму очень рано — уже в возрасте двух или трёх месяцев; его мать служит для этого подходящим объектом. Некоторые ученые считают, что когда мать впервые не даёт младенцу грудь, тот испытывает сильную злость и видит, как у неё изо рта вырастают клыки, а на шее появляется ожерелье из черепов. Поэтому дети так любят слушать истории о ведьмах: они видят в них подтверждение того, что они не безумны.
Ребёнок вынужден держать в секрете тот факт, что его мать, которую все считают доброй и любящей, также имеет лицо ведьмы.
Некоторые мужчины заставляют свою мать нести их внутреннюю ведьму всю оставшуюся жизнь, но большинство проецирует ведьму на жену. Когда жених и невеста обмениваются кольцами перед алтарём, происходит ещё один, невидимый обмен: мать передаёт ведьму своего сына, которую она до сих пор несла, его невесте. По окончании церемонии ведьма прочно обосновывается на новом месте, хотя пройдет ещё некоторое время, прежде чем она заявит о себе.
После нескольких ссор муж вдруг осознаёт, что в его жене есть нечто ведьмовское, хотя раньше он этого не замечал.
Иногда она и сама понимает, что происходит что-то странное. Она внезапно становится стервозной. Муж, напротив, становится милее. Это ещё сильнее приводит в ярость его жену. Теперь она несёт архетип ведьмы — то есть, раздражительность, стервозность и злобность — за них обоих. Он же ведёт себя спокойно и наблюдает за её поведением с удивлением и жалостью.
Аналогичный обмен происходит во время свадебной церемонии между женихом и отцом невесты. Отец невесты передаёт жениху тирана, которого нёс всё это время вместо своей дочери. Отец невесты покидает церковь, чувствуя облегчение; жених — наоборот. Жениху достаются и многие другие проекции, в частности, духовный наставник и Синяя Борода. Помимо ведьмы, невеста получает от матери жениха его беспомощность, хитрость и злобу.
Эта первая стадия, на которой тень пребывает вне психе ее владельца, может длиться долгие годы.
Стадия вторая: Маски долой
Но рано или поздно проекции перестают работать. Временами жена ведёт себя как ведьма, а временами — нет. Это сбивает с толку мужа. Он может, не предупреждая её, начать поздно приходить с работы или забывать дни рождения и годовщины в надежде, что она воспримет это близко к сердцу, разозлится и маска снова станет ей в пору.
Предположим, женщина нацепила на своего мужа маску тирана. Она чувствует облегчение: по крайней мере, её совесть чиста. Но что если в один прекрасный день её муж перестаёт вести себя, как жестокий патриарх? Что тогда? Само собой, она может потратить все деньги на семейном счету, разбить машину, начать вести себя как маленькая и изображать из себя жертву. Быть может, это снова превратит его в тирана. Или она может пойти за эмоциональным зарядом на собрание феминисток, где ей объяснят, что доброта мужчины — это всего лишь скрытая форма ущемления.
Бывший генеральный солиситор США Арчибальд Кокс рассказывал, как однажды участвовал в дискуссии, посвящённой американо-российским отношениям, вместе с праворадикальными группами из округа Ориндж. Они были убеждены, что русские нарушили все существующие договора, и ожидали, что он, как бывший сотрудник ЦРУ, подтвердит их мнение.
Когда же Кокс привёл множество договоров, которые русские соблюли до последней запятой, люди из округа Ориндж разозлились даже больше, чем если бы он сказал им, что русские планируют напасть.
Многие американцы в последнее время проецируют своего внутреннего духовного наставника на восточного гуру; такие проекции не держатся долго. Возможно, в один прекрасный день ученик узнаёт о том, что его гуру спит с молоденькими девушками или покупает себе Роллс-Ройсы. Целый ашрам может годами жить в муках этой второй стадии.
Как выглядит вторая стадия применительно к проекциям на своих детей? Алис Миллер написала книгу «Для вашего же блага», посвящённую воспитанию детей в Германии XIX века. В ней Миллер рассказывает, что в те времена слово «энергичность» пользовалось дурной славой.
Во многих книгах по воспитанию энергичность называлась отрицательным и потенциально опасным качеством.
Авторы предупреждали: «Когда ребёнку будет два-два с половиной года, вы заметите, что он становится чересчур энергичным. Это испытание для вас. Если вы не пройдёте его, то всё может закончиться тюрьмой или наркозависимостью». В качестве средства лечения чрезмерной энергичности они предлагали наказания, несоразмерные с серьёзностью проступка (например, не говорить с ребёнком три дня, если он пролил молоко).
Немцы XIX века считали энергичность признаком порочной натуры, поэтому отправили её прямиком в мешок — вместе со слабостью, слезами и эмоциями.
Мы тайно верим, что наша детская слабость была пороком, и поэтому так злимся на своих детей, особенно если они одного с нами пола. Проецируя слабость на своих детей, мы освобождаем от неё свой мешок. Так приятно чувствовать себя сильным! Но когда человек понимает, что его дети на самом деле не маленькие грешники, он переходит ко второй стадии, где спроецированная энергия начинает возвращаться к своему владельцу.
Стадия третья: Поиск оправданий
На третьей стадии человек противится осознанию своей тени: как только кажется, что маска вот-вот спадёт, он тут же водружает её на место.
Линдон Джонсон утверждал, что вьетнамцы бесчестные люди, а американцы — благородные герои. Когда ковровые бомбардировки и применение напалма против гражданского населения поставили это утверждение под сомнение, Джонсон стал сравнивать себя с Линкольном, а Уолт Уитмен Ростоу заговорил о твердости духа и моральном долге страны-миротворца.
Ребёнок, подвергающийся жестокому обращению со стороны родителей, интерпретирует любое проявление жестокости как проявление любви.
Так и в этом случае: прибегая к помощи морального интеллекта, представители администрации пытались преподнести жестокость по отношению к другим людям как проявление любви.
Активисты, выступавшие против войны во Вьетнаме, также испытали на себе третью стадию. Когда оказалось, что не все полицейские — свиньи, что Хо Ши Мин — далеко не Альберт Швейцер, а Хьюберт Хамфри — не такой уж бесчестный человек, на сцене мгновенно появился моральный интеллект и вернул все маски на место, отверг Хамфри и фактически избрал Никсона.
Маска водружается обратно из наилучших побуждений, «ради вашего собственного блага».
Посмотрим теперь, что происходит, когда мы проецируем на своих детей. Когда ребёнок проявляет слабость и мы злимся, но затем осознаём, что наш гнев несоразмерен, что мы делаем? В моем случае, внутренний голос сразу же находил оправдания. Я слышал, как он говорит мне: «Это не имеет значения. Твоя задача — привить этому ребёнка дисциплину! Если ты этого не сделаешь, он вырастет ленивым и безответственным!»
Ученики, разгневанные поведением своего гуру, тоже вскоре начинают его оправдывать. Они заключают, что он ведёт себя так, чтобы бросить вызов «западному эго» или показать свою «безумную мудрость».
Стадия четвёртая: Чувство неполноценности
Предположим, что в один прекрасный день мы устаём от попыток заставить другого человека носить чуждую ему маску. Тогда мы заглядываем внутрь самих себя и вдруг понимаем, чего лишились. Если мальчик проецирует свою внутреннюю ведьму сначала на мать, а повзрослев — на жену или любовницу, он однажды заметит, что стал вследствие этого слишком мягким. Ведьма — это олицетворение силы, которая препятствует нашему росту, но она также может помочь нам.
Ценность ведьмы в том, что она знает, чего хочет.
В США последнее время всё больше приятных, «мягких» мужчин. Я уважаю их за то, что им хватило смелости развить свою женственную сторону. Тем не менее, если спросить такого мужчину, чего он хочет, он ответит что-то вроде: «Ну, не знаю, а ты?» или «Я должен спросить у моей девушки». Когда мягкий мужчина расстаётся с девушкой, это, как правило, происходит по её инициативе. Ему часто недостаёт внутреннего стержня, чтобы сказать: «Довольно!» С возвращением ведьмы в мужчине снова появляется твёрдость.
Ясно, что женщина, спроецировавшая своего внутреннего героя, рано или поздно почувствует себя неполноценной; однако проецировать на мужчину тирана ничем не лучше.
Лишаясь отрицательной энергии, человек лишается и положительной.
Такие женщины, как правило, предпочитают искать консенсус и решать проблемы через диалог, считая, будто так принято в матриархате. Политика консенсуса хороша в повседневных делах, но для внутренней жизни она не подходит. Поэтому заявляя, что патриархальная власть — это источник всех зол мира, и настаивая на своей невинности, такая женщина рискует стать жертвой своих же враждебных внутренних энергий.
Друзья играют важную роль в четвёртой стадии. Когда мы говорим другу о своём чувстве неполноценности, важно, чтобы он не пытался переубедить и взбодрить нас. Если женщина снова обретёт своего тирана, или мужчина снова обретёт свою ведьму, их друзьям это может не понравиться.
Наши друзья хотят, чтобы мы оставались такими, как есть.
А что же наши дети? Они могут привыкнуть к своей слабости, и таким образом заставить нас всегда быть сильными и морально безупречными. Если мы чувствуем, что потеряли авторитет перед детьми, это обычно происходит потому, что мы спроецировали на них своего внутреннего ребёнка и позволили им управлять нами.
Джон Батлер Йейтс, отец поэта Уильяма Батлера Йейтса, после двух лет жизни в США написал в письме своему сыну: «Как известно, в семье должна быть дисциплина. В Европе дети сами учатся дисциплине, пока их родители развлекаются; в Америке родители учатся дисциплине, пока их дети развлекаются».
Многие американские родители считают потерю родительского авторитета частью современного подхода к воспитанию.
Рейган определённо чувствует, что теряет авторитет, раз он проецирует на русских безумие, хитрость, шпионский гений, военное превосходство и сверхчеловеческие умственные способности; в итоге мы позволяем России (так же, как позволяем своим детям) хозяйничать в нашем доме.
Стадия пятая: Проглатывание тени
На пятой стадии мы забираем обратно своего внутреннего тирана, героя, ребёнка или свою ведьму. Это очень долгий процесс, который не происходит за один раз.
Уинстон Черчилль говорил: «Проглотив свои слова, я никогда не страдал несварением желудка».
В XVII веке пуританизм своим утверждением о греховности детей лишил многих американцев возможности проглотить свою тень. Охота на ведьм, разжигаемая недалёкими, разучившимися мыслить мифологически церковниками, принесла огромные страдания и лишила её инициаторов возможности забрать назад свою ведьму. Церковь до сих пор пожинает плоды этой ошибки.
С возрастом человек начинает лучше понимать эту стадию. Когда он интегрирует отвергнутого тирана, Сатурн вступает в свои права. Наша страсть приобретает глубину, а меланхолия (постоянная спутница Сатурна и тени) приносит с собой печаль и открытость к духовной жизни. Мы понимаем важность границ, и они начинают восприниматься как естественная составляющая жизни.
Мой знакомый архитектор однажды рассказал мне историю из своего детства, проведённого в Венгрии: «Когда я был маленьким, то очень любил время обеда. Я любил спускаться в столовую, сидеть перед большими блюдами и ждать, пока служанка принесёт суп. Однажды вечером я спустился в столовую и обнаружил, что в ней творится хаос. В России как раз начались погромы, и многие евреи бежали через границу в наш город. Мой дед отправился на станцию и привёл оттуда всех евреев, которые там были. Я не знал, что происходит, но я видел, как в гостиной сидят старики в кипах, а матери кормят грудью детей. Я закатил истерику. «Где мой обед?» — закричал я. Служанка предложила мне кусок хлеба. Я швырнул его на пол и снова закричал: «Где мой обед?» В этот самый момент в комнату вошёл мой дед. Он молча наклонился, поднял с пола кусок хлеба, поцеловал его и протянул мне. И я его съел».
Большинство отцов в такой ситуации выходят из себя и говорят какую-нибудь глупость вроде: «Сейчас же подними! В Африке дети голодают!» Дед моего знакомого не стал этого делать и сам нагнулся за хлебом. Это был спонтанный, решительный акт, исполненный печали и настоящего авторитета.
От проглотившего свою тень человека веет спокойствием и печалью.
Так как же конкретно человек может проглотить свою тень и взять обратно свои проекции? Можно поработать над развитием обоняния, вкуса, слуха и осязания; сменить привычки; пожить с примитивным племенем; научиться играть на музыкальном инструменте; лепить страшные фигурки из глины; провести месяц в одиночестве; представить себя в роли гениального преступника. Женщина может в шутку попробовать вести себя как тиран часть дня, а мужчина — как ведьма.
Если мужчина понял, которая из женщин носит его внутреннюю ведьму, он может подойти к ней, вежливо поздороваться и сказать: «Я хотел бы получить мою ведьму обратно. Отдай её мне». Женщина может прийти с аналогичной просьбой к своей матери, так как именно мать часто носит ведьму дочери. Также она может подойти к отцу, учителю или бывшему мужу и сказать: «Я хотела бы получить моего тирана обратно. Отдай его мне».
Даже если человек, несущий на себе ту или иную внутреннюю энергию, мёртв, разговор с ним может оказаться очень полезным.
Есть множество других способов проглотить свою тень, взять обратно свои проекции и уменьшить размер мешка. Каждому из нас известны десятки. Но отдельно стоит упомянуть сознательный подход к использованию языка. Спроецированная нами энергия парит за пределами психе; лучший способ затянуть ее обратно — это язык.
Слова — это сети, которые мы забрасываем во внешний мир.
Вместо того, чтобы пассивно наблюдать за проявлениями ведьмы или духовного наставника в другом человеке, мы можем написать о них. Если язык кажется неподходящим средством, можно попробовать живопись или скульптуру. Рисуя ведьму с сознательным намерением, мы лучше понимаем, где её искать.
Люди, не предпринимающие ничего по поводу своих спроецированных энергий, повышают вероятность войны.
Ведя дневник или занимаясь творчеством, мы тем самым помогаем всему миру. Уильям Блейк говорил: «Поэт, живописец, музыкант, архитектор: если человек (мужчина или женщина) не является одним из них, то он не христианин». Сам Блейк работал с тенью на трёх уровнях: живописи, музыки и языка. Он не только писал стихи, но и иллюстрировал их и клал их на музыку. У него не было свободной энергии, которую политики могли бы спроецировать на другую страну.
Вот и американцы должны научиться проглатывать собственную тень, чтобы не давать политикам возможности использовать эту энергию против России, Китая или очередной страны Латинской Америки.
©Robert Bly
Больше на paranteza.info
