Материал из #19 [Транслит]: Оъектно-ориентированная поэзия

Сергей Завьялов о «Приметах времени» Дмитрия Голынко

…Немного ада…
…В замесе большой истории…

Фрагмент новой поэмы Дмитрия Голынко беспрецедентен в русской поэзии (не только современной) по высоте градуса экзистенциальной горечи, которая переполняет этот эпически мощный текст.

Как во всяком истинном эпосе, отдельный эпизод может быть самодостаточным (будь то беседа Арджуны с Кришной на поле битвы у Курукшетры, будь то выкуп Приамом у Ахилла тела Гектора), но восприятие его в большом и многослойном композиционном контексте (порой составляющем многие тысячи стихотворных строк) дает читателю еще и иную, рассчитанную на особые культурные практики, перспективу. Практики необязательно элитарные: эпос вообще-то рассчитан на среду рядовых воинов — другое дело: кто они, эти воины сегодня?

В самую первую очередь это относится к творчеству Голынко: начиная с написанного в дни путча 1991 года и опубликованного в «Комментариях» [1] сразу после расстрела Парламента (потом не переиздававшегося) «Комического поэма» [2], все творчество этого крупнейшего из современных русских поэтов представляет собой многочастное повествование, которое по аналогии с предшественниками можно было бы назвать «Сатанинской комедией».

И опять-таки, как это нередко бывало в эпопеях, создававшихся порой десятилетиями, новый эпизод (например, спуск Энея в Аид или появление Беатриче в финале «Чистилища») может открывать нам как бы нового автора, поднявшегося на новый ярус трагического видения мира, подключающего к своему рассказу анализ новых толщ бытия.

Так это было в 2002 году с появлением «Элементарных вещей», так было в 2008 году с появлением цикла «Скинутое в личку». Выход повествования из сферы «частной жизни» в сферу «общественной жизни» (как сказали бы полтора века назад) знаменует новый этап поэтических странствий.

Дмитрий Голынко — редкий пример поэта-исследователя (используемый им термин — «прикладная социальная поэзия»), что нас сейчас преимущественно и интересует. Но при этом он — практикующий искусствовед, работавший многие годы в академическом институте, и это тоже не может быть сброшено со счетов. Так, в его прямых высказываниях 2010-х годов можно расслышать домодернистские нотки, вызывающие ассоциации и с реализмом, и с марксизмом: «Сверхусилие „актуального“ поэта направлено на четкое обозначение тех социальных, классовых, этнокультурных и расовых отличий, которые взрывают или консолидируют общество; оно нацелено на возвращение и реактуализацию подлинного, истинного, аутентичного». Далее — о «намеренном заострении социальных и культурных конфронтаций» и «возврате универсальных ценностных оснований» [3].

Но главное — не мировоззренческий контекст, характерный для европейских левых: мы вполне можем найти еще несколько заметных фигур (особенно среди более молодых), в нем находящихся. Главное — то, что Голынко в своей поэтической практике ни разу не допустил случая «подгонки» этого самого социального материала под готовую идею. Как раз наоборот: социальный анализ материала, сперва на уровне персонажей, обычных (несмотря на гротеск) для описания «пестроты бытия», затем на уровне обобщенных «героев времени» и, наконец, на уровне социума в жесткой раме экономического и политического «сегодня», постепенно выстроили идейный мир поэта, демонстрирующий воинственную независимость суждений и свободную от злобы дня беспартийность.

Важным моментом для понимания поэта является иерархичность прописываемого им мира: где — экспозиция (как бы развернута она ни была), а где — перипетия и катастрофа.

Голынко, начиная с поэм 1990-х годов — большой мастер экспозиции. В «Приметах времени» русский пейзаж эпохи «бесцветной революции» воссоздан с жесточайшей документальностью (особенно поражает виртуозное переключение социальных регистров языка) и убийственной сатирой:

…время муторного подъема

на цыпочки судя по всем приметам шалавно

завершается самотыком,

неопрятными шлепками

флогером по добровольно

подставленным пяткам

растопыренным, пошла патристика

не в то горло

И в то же время, читая поэму, мы все больше понимаем, что русский пейзаж, на котором она разворачивается, не более чем пейзаж, актуальный для автора и большинства (но не всех) его читателей. Предмет же поэтического исследования — человек в посткапиталистическом обществе, в котором отечество является всего лишь слабым звеном общей цепи (как это было столетие назад в империалистическом контексте), звеном, от которого, по большому счету, сегодня не зависит ничего:

приметы этого времени удачное сочетание

отсутствия человека

с наличием массы важных

но малонужных вещей,

кулька смороды, бруска

овечьего сыра…

Перед нами разворачивается локальный эпизод, но локальный эпизод именно «большой истории», без контекстуализации в которую он не может быть ни помыслен, ни эмоционально пережит. Осмысляя начавшийся новый этап творчества Дмитрия Голынко, отчетливо прочерчиваются линии фронтов новых культурных войн, постепенно разгорающихся на поле русской поэзии.

Подобно тому, как в 1970-е и 1980-е годы актуальным было противостояние «официального» и «неофициального», а в 1990-е и 2000-е — «русского традиционного» и «европейского новаторского», так сегодня завязываются бои между теми, кто конформистски стал на сторону мировой посткапиталистической реакции, разделяя политику маргинализации поэзии путем превращения ее в одну из форм клубного хипстерского досуга, и теми, кто настаивает на том, что она — стержень всякой традиции (Агамбен) [4].

И больше уже не важно, в рифму и размерах или без оных ведется фейсбучного или салонного уровня стиховой треп заурядных или одаренных людей; не существенно, владеют или нет «продвинутым» дискурсом и изысканной техникой нарциссичные представители прекарной аристократии или деклассированные лузеры.

«Приметы времени» — тот случай речи поэта, которая масштабом и вескостью проблематики преодолевает границы цехового интереса к поэзии и, перебивая комфортные воркования языковых ремесленников со схожими вкусами между собой, обращается ко всякому, кто открыт для эмоционального переживания всякий раз новой трагедии человеческого бытия.

1. Голынко Д. Комический поэм // Комментарии. № 3. 1994. С. 185-194

2. «Комический поэм», ставший прологом к выстраиваемому четверть века opus magnum поэта, начинается значимой для архитектоники целого репликой: Обезьяна с головой песьей говорит: / Мой поэм — прелюдия к сме… / Так посмеемся!

3. Голынко Д. В поисках нерастраченного модернизма // Новое литературное обозрение. 2013. № 122. С. 303.

4. Поэтический субъект должен каждый раз быть произведен заново…// #8 [Транслит]: Литература: вид сбоку. СПб, 2011. С. 8.

Дмитрий Голынко. Из цикла «Приметы времени»

примет условно 294

приметы этого времени пытаются проморгаться

и схаркнуть, желтистые склеры выдают алконавта

с головой, в съемном офисе сыплется штукатурка

размытая в результате сезонной протечки

так и не ликвидированной,

азерботского вида

медбрат ставит капельницу с физраствором

подозрительной мутности, задержанный за

шоплифтинг нервно косится на задранный по-

недоброму демократизатор в руках стража порядка

недавно подшитого,

в преддверии удорожанья

термобелье сметается из торговой палатки

нелегальной, ганджубас раскуривается в столичной

живопырочке, мимо ушей пропущена новость

о котле, замкнутом на юго-восточном фронте

переменчивом, не дождаться скорого легалайза

вынесенного на референдум,

винтажная босоножка

из шестидесятых, найденная на антресоли, пятку

кавайной внешности натирает дико и совершенно

безбожно, на собственной шкуре гламурной

испытала скачок валюты, на мозги каплет

примет условно 201

приметы этого времени трепыхаются в замесе

большой истории, на охраннике бронежилет

кевларовый изрешечен, непонятно кто стрелял

почему, на семейных харчах доходяга разъелся

до состояния жиртреста,

в такое не втюриться

без пары дринков, вид тирамису с недельной

свежести ежевичиной наталкивает на убойный

план мести вышестоящему, масляное пятно

не выводится с кардигана,

умная многоходовка

пробудила немного ада, угрюмая гантель

морщится от прикосновения, вызванное к жизни

отказывает в проживании совместном, не надо

придурошных смайлов, клинышек вбили

промеж основ,

здесь не обязателен и триггер

захудалый чтоб сорвало с цепи обстоятельств

никчемных и пулей выскочило из бронежилета

кевларового на подбитом чоповце возле промки

распиленной меж губернатором и семейным

прокурорским бизнесом, выпад хамский

примет условно 142

приметы этого времени проникают без всякой

смазки, без приличного страпона, без ласки

предварительной, без спецгарнитуры, необходимой

для обеспеченья досуга интимного на месте

откуда ушел весь бизнес и работники секс-индустрии

откуда дружно свалили,

одряхление организма

при наступлении почтенного возраста похуденьем

оздоровительным компенсируется недостаточно

убедительно,

по-киношному взяли за фаберже

столичного адвоката, вывезли загород на промку

в тонированном внедорожнике поговорить конкретно

по понятиям, вот и поговорили, бойцы

накачанные волокут некий предмет, обмяклый

и мешкообразный в сторону емкости специальной

для храненья бетонной смеси, в бадье опускают

с должными почестями,

время муторного подъема

на цыпочки судя по всем приметам шалавно

завершается самотыком, неопрятными шлепками

флогером по добровольно подставленным пяткам

растопыренным, пошла патристика не в то горло

примет условно 138

приметы этого времени топают в инсинератор

как некогда в газовую, на обветренных губах

застыла патриофобия, чубук не раскурен, протест

слитый теплится где-то за кольцевою,

берсерк

без нашивок и лычек вежливо увещевает

гарнизон огорошенный убраться без поножовщин

по обоюдному, к пятидесятнице рейтинг страны

что не шибко сытно кормила нехило понижен

до уровня мусорного и подавно, анарху влепили

десяточку за игнорирование радужных перспектив

честной политэмиграции, унылым фейспалмом

тут не отбояриться,

пропагандист современный

завтрого не догоняет, сведения о количестве жертв

человеческих объявлены злонамеренным вбросом

информационным ради отвязного самопиара

противника бздошного, предполагаемого нигде

и повсюду в пределах видимости,

полный мрачняк

рядится под будущее, поодаль что-то решило лечь

плашмя и отдаться происходящему, впарен товар

расхераченный перекупщику, сбацал олдскульно

примет условно 61

приметы этого времени насажены на вилку

антикварную, на рожок, но не вафельный

а изрядно пожестче, на деревянную шпажку

для накалывания жирнючего, отколуплен

кусочек малюсенький,

чалился по этапам

в свое удовольствие от звонка до звонка

по инстанциям канюча, на прижученное мы не

воры мы не наркоманы раздается командный

окрик пройдемте там разберемся, свыше звонок

ополченцу с указанием образовать коридор

сделан пранкстером не очень-то безобидным

но и не то чтоб злокозненным,

на собаках

добирались до пункта сомнительного назначенья

возле зоны санитарной охраны и заражения чем-то

эпидемиологами не расчуханным, каминг-аут

громкий совершен по недосмотру со стороны

близких родственников,

френдоцид учиненный

разгрузил ленту от ватной шушеры, в унылом

эгрегоре одна колгота, засланный террорист

спящий неотличим от беженцев, кадры иссякли

примет условно 73

приметы этого времени затюканные горемыки

в закутке фрустрации, сексуальная близость

принимает формат романтического приключенья

бодрящего только на первых порах, весь рот

донельзя обслюнявлен, усиленное спринцевание

чем-то на редкость приятным,

подан сочный филей

средней прожарки, партнер поднаторелый

с утра ближнего приобнимает с амикошонской

нежностью телячьей, зашкаливает мимишность

в минуты интима и далее по схеме,

серна

и та встрепенулась бы в предвосхищенье тырка

терки и свары, мощная химия между двумя

образовалась, подогреваемая дикой и неуемной

ревностью, обнаружением ясных свидетельств

неверности постоянной,

как любая примета

времени любовь завершается беспредметным

разговором на сильно повышенных, типа харэ

шарабаниться, советом преодолеть затяжную

прокрастинацию, с трансиком поразвлечься

на злачной точке, еще далеко до эмбриона

примет условно 92

приметы этого времени кому-то красная тряпка

кому-то глоток протеина, землю отчаянно роет

на почве глухой неприязни, в камео мелькает

фаггот унюханный, баррель просел бедняга

до минимума миниморум,

кондово и тягомотно

в беседе поносятся чайльдфри-пары за попиранье

обычных семейных ценностей, оставлено потомство

без присмотра должного, пик фертильности вроде

достигнут, а все нипочем, загодя вызванный убер

заставил себя долго ждать,

в пошловатом ромкоме

все как в жизни, влеченье залито немалым объемом

паленого горячительного с послевкусием дурным

и сомнительным, технологиям порошковым

не повредило бы усовершенствование, в компосте

качественном нечто посверкивает, пышный начес

небрежный придает старательному причесону

то ли гаврошество, то ль бесовщинку,

зебра

слишком затертая на переходе подсказывает ноге

пуститься рысью с удвоенной прытью, нытик

род продолжать не склонен, крайнего турнули

примет условно 89

приметы этого времени высшую степень насилья

ассоциируют с очередным послаблением в сфере

социальной политики,

плитка положенная коряво

потворствует на ней навернуться в угоду давленью

снаружи, присланное оповещенье насторожило

неуступчивым тоном, поблажка дается после

объяснительной иль докладной, взятое за грудки

нездорового цвета пергамента с ваксой ответно

вздымается силиконовой массой поддельной,

ларек

возведенный на месте скопленья гиблых и хилых

коммунальных сетей властями объявлен опасным

самостроем и приуготовлен к эпифании сноса

трудноописуемой скудоумным слогом сермяжных

электронных СМИ, нарисован конфликт интересов

на лицевых покровах подозреваемого,

в преддверье

войны бактериологической прудовое хозяйство

орошается для поддержанья неустойчивого баланса

экологического в радиусе пораженья обширней

вырубленных насаждений упрятанному за репост

помилование не светит, дан подзатыльник сходу

примет условно 18

приметы этого времени двукратные чемпионы

по проебыванию дедлайнов, по несению госслужбы

без особенных перебоев без особого рукоприкладства

обыденного, на учтивое предложенье дыхнуть

в трубочку отвечает согласьем немедленным,

тизер

вгоняет в депрессию жуткую, возглас ну и депутатка

у этой правящей партии позабавил феминитивом

язвительным, на репутацию этой партии адекватно

указывающим, в завязке давно,

где это видано чтобы

длилось меньше минуты, осуществляется на объекте

внутриобъектный режим строжайший, применены

меры драконовские, все друг другу тыкают на месте

происшествия, шина лопается возле водонапорной

башни наклоненной в сторону дома то ли непогодой

раскуроченного то ли дружеской бомбардировкой

нечаянной, взаимности тут кот наплакал,

характер

виктимный раскрыт с помощью предложенья зажать

чуть посильнее, тухляк незатейливый замутили

устроители по обыкновению, фантазия разбушевалась

в направлении однообразном, загажен тамбур

примет условно 134

приметы этого времени контрабандную запрещенку

уминают за две-три щеки, хлипкая палка для селфи

удерживается руфером коренастым за-ради съемки

вертикальной своей упитанной руферши, на карнизе

скайскрейпера раскоряченной,

зажеванные сигары

в распатроненном хьюмидоре вызывают надрывный

неотвязный кашель курильщика, всерьез бестабачной

смесью провонял заношенный кэжуал, на блошином

рынке задаром купленный, в бюджетную закусь

обильно добавлена асафетида,

подорванного в шахте

лифта оплакивают, обколотого галоперидолом

волокут протокольно в палату, номер замазан, дружно

обмыли начало и принялись барагозить настолько

яро что попросили на выход, лобовая атака

нежданная клоуна с вантузом немедля отбита

хуком справа привычным,

от рождения награжденный

внешностью сикарио к себе сразу располагает

поведением субмиссивным, при взгляде на основное

потянуло прочистить внутренности, запотели очочки

примет условно 307

приметы этого времени уплетают одно васаби

за неимением кухни японской иной в нетипичном

спальнике с упырской перепланировкой, кровля

трескается по кромке,

отдых на взморье

после его аннексии стал совершенно несносен

из–за отключения электричества под отмазкой

проверок плановых, а часто и внеурочно, в сотейник

накрошено неудобоваримое, здорово тряхануло

перед подачей отчетности, барокко не украшает

этот медвежий угол, да и ампир здесь плюгавый

никуда не годный, скапливаются в каннелюрах

и пилястрах отходы токсичные,

честь микрорайона

отстаивается в поединке словесном, а порою отходят

за угол обшарпанный, несъеденная кочерыжка

отдает недельной несвежестью, под угрозою срыва

заявленное мероприятие, друг друга насилуют прямо

на месте рабочем, и в этом есть смысл,

колумбийский

галстук иногда не самое страшное, в тетраграмматоне

гласная выдрана с корнем, в два приема искромсанное

испускает дыхание стиснутое, под раздачу попало

примет условно 7

приметы этого времени удачное сочетание

отсутствия человека с наличием массы важных

но малонужных вещей, кулька смороды, бруска

овечьего сыра,

скрипучего винного осадка

иссиня-пунцового на дне стакана для виски

спизженного с фуршета, кристаллические разводы

с характерным сивушным запахом было лениво

отскребывать, стакан отправился без зазрения

в помойный контейнер занюханный,

параллакс

в упор невидим с данной позиции, несвежей

банке с манговым чатни тягостно осознавать

свою просроченность и негодность к употреблению

в кулинарных целях, труп животного немолодого

сдохшего вроде как от цистита лежит в прихожей

настолько вконец захламленной будто годами

в ней нарочно не убирались,

некому плакать

а вы говорили, хвори заели, устойчивость металла

перед соблазном распасться на многие элементы

и претерпеть разгерметизацию измеряется порчей

на него насланной кем неведомо, сок выжат

2013-2016

Читайте этот материал так же на нашем сайте

Читайте другие материалы #19 [Транслит]: Объектно-ориентированная поэзия