Create post
Theater and Dance

Затворник и Шестипалый

Ещё перед пандемией «Театр на Спасской» поставил спектакль по повести Виктора Пелевина «Затворник и Шестипалый»(режиссёр — Егор Чернышов). Повести, опубликованной 30 лет назад. И как бы ни менялись мода, наши взгляды и мир вокруг нас, антиутопии с каждым годом становятся всё актуальнее. Значит ли это то, что мы, люди, не меняемся?

Я видела этот спектакль дважды, но впечатления получились абсолютно разные: мною был пройден путь от полного непринятия до безусловной любви к постановке. В первый раз впечатление получилось смазанное. Во второй раз появилось ощущение счастья и наполненности. И уже не хотелось разбирать сам спектакль на гайки, как старую кормушку-поилку.

Постановка длится недолго, но за это время перед зрителем разворачивается полная картина жизни на птицефабрике: и богов, и «рабов». А также в общей картине постоянно мелькают отсылки к массовому сознанию (традициям, иерархиям, верованиям). И во всём этом проявляется уже более современный взгляд на историю. Есть в спектакле и другие находки, которые помогают его авторам избежать примитивного пересказа пелевинской повести. Интересна, например, игра с перспективой: видеохудожник Михаил Иванов ставит в углах сцены две видеокамеры и транслирует видео на экран. Такой ход напоминает зрителям, что главные герои — всё же не люди, а птицы. И вот уже с помощью крупного плана можно легко увидеть, как мал главный герой (простой цыплёнок) в сравнении с ботинком. Но даже без камер, всё равно кажется, что некоторые артисты по-настоящему больше, величественнее. Они так смело расталкивают всех остальных, как будто имеют дело действительно с сотней «тушек».

Декорации Николая Слободяника просты, они не отвлекают внимание от главного: от людей (или всё-таки птиц?), их действий и слов. Здесь это действительно необходимо — ведь зачастую зритель и сам, как неопытный птенец, ему ещё так много предстоит узнать и понять. Затворник (артист Александр Карпов), словно мудрый учитель, берётся всё объяснить. Только поначалу Шестипалый (артист Константин Кочнев) никак не может вникнуть в эти новые для него знания — это видно и по его сбивчивой речи, и по наивным вопросам, и по неловким движениям. Затворник же проворно двигается в пространстве, при этом рассуждая о тех материях, которые пока недоступны его «ученику». Всё это для него уже пройденный этап. Шестипалый же, когда ему выпадает шанс поговорить, крайне не уверен в себе, своих силах. К тому же он не до конца верит своему новому другу. Но именно для духовного роста нам нужны мудрые наставники. Чуть позже всё поменяется: в финале Шестипалый — бог, пророк, мессия. Он усвоит всё, что необходимо, и сможет позволить себе осуждать паству, ругая их за ограниченность, при этом забывая, что совсем недавно и сам был таким. Но всё равно в глубине души он в каждом моменте испытывает страх и каждый раз с благоговением смотрит на своего учителя, ожидая: что же он скажет? Это выражается и в его последней (перед решительным этапом) неуверенной фразе: «Прощай, мир»… В конечном же счёте, когда всё получается так, как нужно, то многое предстаёт уже совсем в другом свете, например, механика полёта. Главные герои понимают, что познавать этот мир можно бесконечно.

Что касается Социума, то и ему здесь отведена важная роль. Это не просто массовка — необходимо на примере птичьего общества показать общество человеческое. Для этого за образец было взято китайское общество, как самое тоталитарное. Там, как, может быть нигде в современном мире, личные интересы уступают интересам общественным. Подчёркнуто это с помощью костюмов — все артисты одеты в костюмы китайских крестьян, сборщиков риса. Это общество, каждый член которого носит такой же, как у всех, холщовый мешковатый костюм и корзину за спиной. Они танцуют и двигаются, как единое целое — при помощи таких танцев показан феномен ритуальности, всеобщей веры, социального неравенства и иерархии в группах.

В целом, даже после второго просмотра остались некоторые вопросы — например, хокку (японские стихи). Когда они звучат в спектакле, то зачастую вызывают смех, как нечто инородное действию. Хочется разобраться, зачем они здесь и к чему. Это задача для следующих просмотров. И, может быть, я действительно снова приду в темный зал, чтобы вслушиваться и искать новые смыслы, потому что этот спектакль точно не на один раз.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About