Она неспешно идет, еле перебирая ногами ступеньки второго этажа учебного заведения. В зачетке зияет первая пятерка в этой сессии, мама могла бы ей гордиться. Могла бы, если бы не копия свидетельства о её смерти, находящаяся в сборке документов при поступлении…

— Господи, что за чудо! Да на эти очки нужно дворники установить с поворотниками, чтобы прохожие не пугались. — произносят проходящие мимо студенты, разражаясь гулким хохотом, разлетающимся по всему коридору. За четыре года она научилась не воспринимать это всерьез. Более того, продолжает делать это специально, не думая о том, что пора бы посетить кабинет офтальмолога.

По имени её называют, разве что, преподаватели, которые относятся к Даше более с сожалением, нежели должным уважением за её подготовку. Ведь атрибуты в виде поношенных джинсов и старого выцветшего пальто не вызывают «вау-эффекта» у обычных людей. Но у неё это вызывает лишь злорадство, которое не выходит за пределы мыслей.

Дарья — та, кем не хочет оказаться любая девушка или парень, не видя в ней женственности, а лишь зажатость и отсутствие амбиций, отражающиеся в поведении. Люди не пытались с ней знакомиться, и она отвечала тем же. Гармония.

Таким же размеренным шагом она поднимается по пути в квартиру. Нежелание заходить туда граничит с нежеланием оказаться одной, но не оставаться же на улице в такой холодный октябрьский день. Совсем нескромное жилище встретило запахом привычного ей красного «Marlboro», чем пропитаны стены апартаментов. Даша вновь задумалась о завершении своей карьеры курильщика, но мысли прервал раздавшийся звонок мобильного. Отец. Она подумала, что он снова пьян. Или опять. Неизвестно наверняка.

— Алло.

— Это все ты! Ты свела мать в могилу! Пошла к черту, дрянь!

— И тебе привет, пап. Как дела? — на лице Дарьи не выразилось ни одной эмоции.

— Ты еще смеешь мне дерзить?! Ты, чертова шлюха, из–за тебя…

За звонком последовали короткие гудки, уж слишком часто ей приходилось терпеть данное поведение. «Судя по всему, курить я не брошу. Да и вообще, маму я никогда не расстраивала, в отличии от этого алкаша. Тварь.» — мимолетно пролетало в мыслях, пока она отыскивала «Zippo», чтобы наконец-таки подкурить. Мама бы ей гордилась, она знает точно.

Послезавтра второй экзамен и как ни крути, Дарья продолжает упорно готовиться, не глядя на завтрашний выходной. Не сказать бы, что ей нравится учиться по специальности, но стрелки часов и впрямь вращаются быстрее за рутинным изучением «Заката Европы» и анализом философии двадцатого столетия.

Но наступает вечер. Часть дня, когда люди становятся романтичнее и выходят по своим парочкам или компаниями на улицу, для новых свершений, которые в основном отличаются от дневных. Кто-то работает, кто-то развлекается, кто-то просто сидит дома и ждет новый день. Но не она.

Из душевой кабинки на бледный кафель спускаются стройные ноги, плавно переходящие в подтянутые бедра, на которых виднеются татуировки. В зеркало смотрит совершенно другая девушка, от которой исходит и уверенность, и амбиции. Она будто дышит жизнью, которой ей так не хватало днем.

Фен в руках обдает локоны горячим воздухом, приводя каре в относительный порядок. Она смотрит на мир уже через контактные линзы, оставив очки на обычное общество и голубые глаза сверкают в отражении зеркала. Кружевной лифчик упорно стягивает её грудь, подчеркивая все выдающиеся достоинства в полной мере. Короткий прозрачный топик, сапожки на высоком каблуке, помада MAC персикового оттенка, подводка для глаз, в сумочке открытая коробочка противозачаточных таблеток с освежителем рта и пачкой сверхтонких Durex.

Она стоит перед номером гостиницы, пафосно чавкая Орбитом, грациозная и уверенная в себе. «Ночь все–таки её любимая часть суток», — мелькают мысли в голове. Дверь открывает мужчина, до жути напоминающий ей преподавателя по этике, из–за его спины доносится хохот еще двух человек.

— Ну привет. — она издевательски улыбается, глядя в его искрящиеся глаза.

Мужская рука затягивает Дашу в помещение, где её встречают еще два человека. Пролетает лишь одна мысль: «хм, а ведь послезавтра у него экзамен».