Роман Александрович Бабовал (2 сентября 1950 г., Льеж — 15 июня 2005 г., Льеж) — украиноязычный поэт из Бельгии.

Закончил медицинский факультет Лёвенского университета. Получил степень доктора медицины. Жил в Бельгии, где работал по специальности. С шестидесятых годов 20 века публиковал стихи на украинском и французском языке, а также занимался переводами с бельгийского. В семидесятых Бабовал присоединился к Нью-Йоркской группе. Кроме сухих фактов об авторе практически ничего неизвестно.

Мы публикуем перевод цикла стихотворений «Глаз в опасности», написанного в 2001 году. Перевел с украинского Алексей Рисованный.

ГЛАЗ В ОПАСНОСТИ / Бабовал Р. —
Анамнез Пресс, домашнее издательство

2017. — 54 с.

*

где был я в то тревожное время
когда тебя еще не было?
(проходит вечность будто
упущенная секунда)

где будешь ты тогда когда
издавна уже
(всеми цветами
овладела одна бабочка)
меня не будет?

*

его (ищи!) нигде нет
её наверное никогда и не было
а где же
(в этом обещанном раю)
тот кем
когда-то должен был быть я?

*

тут снова —
будто от широкой жизни
в излишне узкое бессмертие переминаться
(а может — наоборот?)

в таком измерении
в котором места не
осталось (говорят) для
никого.

*

проходи сквозь меня —
потеряешь то
чего никогда и нигде
я не сумел
и в собственном одиночестве
найти.

*

в лишайнике живу испокон веков
а ты веками
меня искала и не нашла:
моя смерть удлинилась
тысячелетиями —
до вечности.

*

кто будет помнить что когда-то
ты существовала в этой
растоптанной соломе? —
когда и тут и там
тебя
никогда может и
не было.

*

так вроде бы
гроза нас пожалела вместе с теми
которых никто
не выжидает уже
ниоткуда

к стопам радуги
колеблясь
последняя капля падает
и мы тогда
в ней топимся.

*

а тот кто придет чтоб жить во мне
без единого упрека
совесть меня предаст
и будет преследовать до
моих последних крайностей

однако чтоб пережить то
что так его страшит
не будет другого для него выхода
как просто
лишь отождествиться со мной.

*

осенние цвета осенние тени
в которых медленно утопает
дождь светлячков
погибель маковок
отлив слишком переспелой пшеницы
ожидание и шорох
и вот — авария
внезапная неожиданная
уже здесь!
то что за собой опрометчиво
ничего не оставляет
ни следа единого
ни единого осколка
чтоб предать могли
все то что должно остаться затаенным.

*

головокружение мгновенной растерянности
дрейф инстинкта который ничего
разломить не в силе
заодно не предав его

на моем стеклянном глазу
шелк нагой тени:
я тогда становлюсь алчным
всемогущим магом запрещенного.

*

так отдаляюсь каждым шагом
от нас словно
от себя
никогда не находя
того что нас компрометирует
(всякий раз)
и попутно не уничтожает нас
(навсегда)
неужели все то — цель конечная
этого путешествия ведущего
к краю нас?

*

в сетях леса всеприсутствующего
в сетях наводнения окрасок
мы отказываемся слушать
как скрежещет бесшумный шаг
того который мог бы прийти

в сетях резни осени с зимой
деревья не успевшие сбежать —
в отчаянном бессилии помочь.

*

все грехи затаенные —
нам прощены
время сузилось
дождь над огнями
соломенными поднимается
и уже ничто не сможет
потревожить
тот остаток
оставшийся в памяти.

*

пески — сыпучи
вокруг нас
заранее отменен всякий выбор.

и всякое отступление запрещено
навсегда
так нам
как тому насекомому что
(как знают все)
одно из самых ничтожных.

*

я не просил ничего
а все получил
не зная того
всё возжелал
за цену незначительного
а как умру то уже —
меж тем что я забыл
и тем что не могло
никогда существовать.

*

умер оракул
без завещания
и нас боги покинули
а то изгнание
что (говорят) необратимое
которое вообще ничего не расколдовало
нам нужно будет
распределять уже без них.