Сильвия Плат - незаслуженно неизвестный автор
Сильвия Плат — американская романистка и поэтесса. Большинству известна как представитель «конфессиональной», то есть исповедальной поэзии, и как создатель романа «Под стеклянным колпаком» (в особенности в России: поэтических сборников почти нет, а немногочисленные вышедшие, к сожалению, не отличаются превосходным переводом, хотя и заслуживают внимания; зато названный роман выпускался тиражом в шестнадцать тысяч экземпляров).
Стоит отметить, что сама Плат никогда не причисляла себя к этому течению, лишь ее потомки начали это делать, отдавая дань ее творчеству. Что же такое исповедальная поэзия?
Исповедальная поэзия — поэтический стиль, возникший в США в 50-ые годы. Характеризуется вниманием к личности, душевным кризисам и травмам, а позднее к ранее не принятым темам — сексуальность, расстройства личности, суицид. Впервые термин был употреблен Льюисом Розенталем в рецензии на четвертый поэтический сборник Роберта Лоуэлла «Жизненные учения»(“Life Studies”). Впоследствии был применен к творчеству Плат и Энн Секстон (кстати, лучшая подруга Сильвии) и их другим соратникам по цеху.
Чтобы перейти к анализу творчества Плат и понять, почему её относят к представителям исповедальной поэзии, немного затронем ее биографию.
Плат родилась в 1932 году в Бостоне. С раннего детства показывала выдающиеся способности, с 9 лет начала писать стихи, в 11 лет вела свой журнал и очень трепетно относилась к своему творчеству, вообще ко всему, что происходило в ее творчестве. Сохранился интересный эпизод: однажды Сильвия нарисовала что-то пастелью, а когда постучали дверь, ее бабушка бросила фартук на стол, где был рисунок, и в итоге он был испорчен. Сильвия в 14 лет восприняла это как трагедию и написала трагическое стихотворение «Как бы я хотела, чтобы меня нельзя было ранить». Также примечателен факт, что IQ Плат, по воспоминаниям современников, был около 160.
С тех пор стало понятно, что Плат восприимчива и ранима. Смерть отца, когда девочке было 8 лет, оставила непоправимый след. Отношение Плат к отцу Отто, кстати, превосходному энтомологу, разбиравшемся в шмелях, было всегда двойственным. С одной стороны, как для любого ребенка, он был для неё Богом, заступником, и, конечно, она любила его, с другой стороны, Отто был очень строг, категоричен и равнодушен к занятиям дочери, чем породил в ней комплексы. И к своему диагнозу (диабету) относился так же равнодушно, что и привело его к смерти (в этом его и винила Плат). Важно отметить, что Отто был немцем, и ввиду событий 30-50-ых годов, особенно событий войны, Плат причисляла ему жестокость нацистов, притом, что и мать Сильвии, Аурелия, как полагают, была еврейкой. После смерти отца Сильвия потеряла веру, религия стала чем-то амбивалентным и далёким.
Кажется страшным, что стихотворение об отце может быть таким:
There’s a stake in your fat black heart
В твоём жирном чёрном сердце кол,
And the villagers never liked you.
И жители деревни ненавидели тебя.
They are dancing and stamping on you.
Они топчутся и пляшут на твоей могиле.
They always knew it was you
Они всегда знали, что это был ты.
Daddy, daddy, you bastard, I’m through.
Папочка, мерзавец, я свободна.
Удивительным образом в этом стихотворении появляется слово “God”, что отражает упомянутую двойственность восприятия отца.
Следующей поворотной точкой в жизни Плат стала поездка в
«Если ни от кого ничего не ждать, то и разочароваться будет не в чем».
Депрессия после поездки, академические неуспехи (её не приняли в Гарвард), *неприглашение" на встречу с любимым поэтом Диланом Томасом привели к первой попытке самоубийства — она приняла снотворное и спряталась под домом. К счастью, ее нашли. Примерно в то же время она начала электрошоковую терапию в психиатрической больнице.
Следующим важным этапом являются отношения Плат с ещё одним известным поэтом того Тедом Хьюзом (не припоминаете мультфильм «Стальной гигант» по его книге?). Это был один из немногих мужчин, которому Плат доверилась. Она начала писать взрослую, осмысленную любовную лирику и осознала себя как серьезного поэта. Но разные характеры, измены Хьюза, возможно, даже насилие с его стороны (но мы никого не осуждаем) привели к тому, что в упомянутом “Daddy” двойственный образ отца плавно перетекает в образ мужа, а затем к суициду.
11 февраля 1963 года в 4:30 Плат задохнулась газом в камере духовой плиты, перед этим оставила в детской завтрак детям, открыв окно и плотно закрыв дверные щели одеялом. Она оставила записку; «Позвоните доктору Хордеру». Хордер — лечащий врач Сильвии в то время. Было ли это намеренное самоубийство или скрытая надежда на помощь? Мы не знаем.
Вот, мы кратко затронули главное аспекты биографии Плат. Становится понятно, что перечисленные события привели к установлению следующих архетипических тем ее поэзии: трепетного внимания к еврейской культуре, неприятия нацизма, лейтмотивного образа мужчины-угнетателя — мужчины-вдохновитедя, суицида. И все они отражены в самом известном стихотворении Плат «Леди Лазарь».
Я снова это сделала.
Раз в десять лет
Я переживаю это.
Моя кожа — чудо во плоти, она сияет
как лампа нацистов из плоти.
Моя правая нога —
тяжёлое пресс-папье.
Мое лицо — безликое, стройное
еврейское полотно.
Мой враг, сними
с лица простынь.
Страшна ли я?
Глазницы, нос и набор зубов.
Гнилой запах изо рта
Через день пропадет.
Скоро, плоть, съеденная
могильной пещерой, будет
уютно лежать на мне.
А я — молодая женщина!
Мне всего тридцать, и, как кошка,
я могу умереть девять раз.
Это уже третий.
Как же мерзко разлагаться
каждые десять лет
На миллионы частиц.
Хрустящая орешками толпа
пробивается, чтобы лицезреть,
Как меня раздевают: вот моя нога, а вот рука.
Добро пожаловать, дамы и господа,
на величайший стриптиз.
Вот мои ладони, а если посмотреть вниз,
то и колени.
Быть может, я правда просто тело — и больше ничего.
Но я остаюсь женщиной все равно.
В первый раз мне было десять лет
и все произошло случайно.
Во второй раз я
хотела уйти навсегда, но
лишь захлопнулась
как морская раковина.
Им пришлось взывать и срывать
с меня червей, как жемчужины.
Умирать — это искусство,
как и все на этом свете.
Я делаю это очень хорошо.
Я делаю это изощрённо
И очень правдоподобно.
Думаете, это призвание?
Наверное, ведь так банально умереть в грязной камере.
ведь так просто умереть от старости.
Моя смерть — вот что театрально!
Это возвращение средь бела дня.
То же место, те же лица, так же
одичало кричит толпа:
«О, чудо!»,
Что сбивает с ног меня.
Велика плата
Чтобы узреть мои шрамы.
Велика плата, чтобы слушать удары
моего сердца — оно кричит от боли.
И как же дорого услышать меня,
потрогать или выпить
хоть каплю крови,
прикоснуться к одежде.
Ну что, мой Враг,
Ну что, мой Доктор.
Я — Ваше создание,
Я — Ваше сокровище,
Дитя из золота,
Меня плавят — я кричу.
Вся верчусь и горю.
Вашу заботу я ценю.
Зола, зола.
Протыкаете, ворошите меня.
Но здесь лишь кости и плоть.
Вам завещаю и торт из мыла,
и пару сотен колец, и вот:
золотая пломба.
Остерегайтесь меня,
Бог,
Люцифер.
Ведь я верю и знаю, что это не конец:
Я восстану из пепла с волосами из огня
И всех людей заглочу, как воздух.
Я специально не буду пояснять каждую строчку, ведь познакомившись с биографией Плат, Вам будет интереснее самим «разгадать» стихотворение. Сильвия рассказывает о трёх попытках самоубийства, вам может быть непонятна первая: в 10 лет она чуть не утонула. Стоит вспомнить о пытках во время Холокоста, библейскую историю о Лазаре, птице-фениксе.
Интересные факты о Сильвии:
— она написала диссертацию о двойничестве в романах Достоевского.
— единственная, кто получил Пулитцеровскую премию посмертно
