От территории к теме

Наше исследование в рамках резиденции Культурного центра ЗИЛ «Район, которого нет» началось в октябре 2018 года. Первоначальная гипотеза о динамично развивающемся палимпсесте исторического района Симоновский слободы оказалась лишь частью обширного и комплексного социо-культурного контекста. Команда исследовательского проекта СИМОНОВКА.Свободное время в составе режиссера Сергея Морозова и искусствоведа Марии Никитиной начала с изучения объективного статуса выбранной локации.

На первом этапе нашей работы мы выявили наиболее яркие архитектурные памятники и исторические комплексы Даниловского района, связанные территориально или контекстуально со зданием Культурного центра ЗИЛ. Список объектов получился впечатляющим — от деревянных построек комплекса Котельного завода А.В. Бари и конструктивистского здания бани-бассейна «Торпедо» до новейших реконструкции территории бывшего завода Динамо. Отдельного интереса заслуживает один из крупнейших градостроительных проектов этого десятилетия — возведение жилищного комплекса ЗИЛАРТ на территории бывшего Автомобильного завода им. И.А. Лихачева. От легендарного промышленного предприятия сегодня остались лишь два подлинных архитектурных памятника — здание заводоуправления АМО ЗИЛ и проходная завода. Остались и люди, которые посвятили свою жизнь работе в заводских цехах. Встречи с ветеранами клуба Автомобильного Завода имени Лихачева стали центральным источником знания, вокруг которого формировался наш променад-перформанс.

Мы также собрали и проанализировали архивные данные об истории развития территории Симоновский слободы. Из глухой деревни в конце XVII века этот район становится крепким фортом на базе новообразованного Симонова монастыря. Индустриальный скачок конца XIX века и появление железных дорог способствовали закреплению за районом славы технологического форпоста столицы. Приход советской власти навсегда врезался в архитектурное тело района. На месте взорванных здании Симонова монастыря возводиться Дворец культуры им. И.В. Сталина. На долгие годы Пролетарский район будет назван именем рабочих, которые продолжают жить здесь и сегодня. Последние десятилетия новейшей истории обозначили новую тенденцию по ревитализации бывших индустриальных гигантов в торговые и культурные кластеры.

Настоящим открытием в исследовании исторических материалов о Даниловском районе стала история формирования клуба рабочих «Пролетарская кузница». В начале 1901 года при заводе Бари по инициативе его дочерей были открыты вечерние общеобразовательные курсы для рабочих. Преподавателями в школе были мастера завода Бари, инженеры, чертежники. При школе была библиотека, по воскресеньям читали лекции с «теневыми картинками». Занятия проводились в каменном здании столовой завода инженера Бари, построенной в 1901 году. Осенью 1923 года в ходе реорганизации досуговой деятельности рабочих четырех заводов — «Динамо», «Парострой», АМО ЗИЛ, Завод Трубосоединения — в здании Дома Восточного общества был открыт филиал клуба «Пролетарская кузница» . Ныне в этом трехэтажном здании расположен Многопрофильный медицинский центр.

В 1928 году по инициативе РК ВКП (б) было решено построить Дворец культуры Пролетарского района в бывшей Симоновской слободе. Уже в ходе строительства Дворец культуры был передан под управление Автомобильному заводу имени Сталина и с тех пор известен как ДК ЗИЛ. Правительственная комиссия учла пожелания жителей района и приняла решение снести Симонов монастырь. Но еще до начала строительства грандиозного Дворца культуры правление «Пролетарской кузницы» решило переоборудовать трапезную Симонова монастыря под театр для рабочих Ленинской слободы. Несанкционированная с властями работа по перестройке трапезной привела к утере подлинного облика здания трапезной. В начале 1931 года театр был сдан в эксплуатацию. Летом того же года там проходила выставка архитектурных проектов Дворца культуры им. И.С. Сталина.

В 1933 году Дворец культуры ЗИЛ начал свою работу. По странному стечению обстоятельств рядом с прекрасно оборудованным Дворцом культуры находился заурядный клуб «Пролетарская кузница». В 1934 году газета «Мотор» сообщала, что клуб, который находится в трапезной монастыря, работает неудовлетворительно. Было принято решение реконструировать бывшую столовую завода Бари на Ленинской Слободе. Однако война помещала намеченным планам. И только в 1957 был вновь открыт "Центр культурно-массовой работы завода «Динамо». Ныне это многократно перестроенный ДК «Динамо», который полностью занимает ночной клуб «Вода».

Наше исследование заключается в изучении проблематики свободного времени.

Проблема свободного времени

«Абсолютного отдыха нет»

Иван Леонидов

Часто диалог на тему свободного времени схлопывается в самом начале. Разговор ведется вокруг досуга, времени после базового рабочего дня. Беседа ограничивается перечислением хобби и увлечений. Это своего рода маленькие разговоры, small talks, удобные и ни к чему не обязывающие. Еще чаще такое общение прерывается репликой «у меня нет на это времени». Именно нехватка времени конституирует его ценность. В новой цифровой реальности сегодняшнего дня время выступает значимым ресурсом с конкретными рыночными эквивалентами.

В доиндустриальную эпоху время как явление не существовало отдельно, оно было слито с природным или социальным бытование. И главные его свойством было постоянство — неизменный ритм восходов и закатов. В этом соприсутствии человека и природы сложно было выделить специфические критерии времи. Именно в попытках различения времени на занятое и свободное кроется структурный поворот восприятия темпоральности. Если говорить проще, появляется различение между работой и отдыхом. Нас интересует второе.

Вопрос границ свободного времени сегодня остается открытым. Точнее, границы «рабочего» времени постоянно размываются. Лимитированость рабочего графика как форма контроля за наемным работником теряет свою уместность в реалиях современного коммуникационного потенциала цифровых медиа. Художественный критик Армен Аванесян видит причину подобной спекулятивной реорганизации времени в организационной комплексности современного общества, основными условиями которого являются уже не отдельные личности, а системы, инфраструктуры и сетевые сообщества, в которых человеческий опыт теряет свою первичность. Так формируется новая концепция отношения ко времени, которого нет.

Свободное время становиться критерием открытости среды к человеку, устремленности в будущее, которое еще не наступило. Это своего рода транспозиция настоящего в будущее по модели культуры-1 (Владимир Паперный). Этот процесс в свою очередь уничтожает будущность будущего. Другими словами сегодня обладать свободным временем значит иметь дело с будущим в настоящий момент. Армен Аванесян называет это состояние пребыванием в завтрашнем сегодня.

Эта модальность отношений человек-время достаточно точно характеризует эпоху авангарда. Отказ от прошлого становиться инструментов установки новых отношений с действительностью. Искусство авангарда выступает своего рода культурной «дистилляцией» и «очищением» историко-темпоральных форм своей эпохи (Питер Осборн). Разрушение выступает как условие особых позитивных трансформаций общественных и технологических явлений. Исторический авангард был прежде всего социально-политическим художественным проектом. Следы этого проекта любой из нас может видеть и ощущать всем телом в зданиях эпохи конструктивизма.

Наш проект променад-перформанса СИМОНОВКА.Свободное время заключен в арку двух монументов конструктивизма начала 30-х готов ХХ века. Мы делаем первую остановку в здании бассейна-бани «Торпедо» (1930 г., арх. Сергей Панин) и заканчиваем променад в легендарном Дворце культуры ЗИЛ (1937 г., арх. братья Веснины). Именно эти памятники наследуют дух конструктивизма с его открытой формой и жестким подчинением функции.

В 1921 году Эль Лисицкий писал, что «конструктивная жизнь — это искусство будущего». С приходом советской власти потребность в регламентация свободного времени порождает систему клубов для рабочих и крестьян. Власть буквально конструирует жизнь пролетариата, застраивая ее по минутам. Стройка новой парадигмы отношения к свободному времени становиться сегодня самостоятельным явлением искусства, воплощенной «диалектической сказкой» Вальтера Беньямина.

Наше исследование посвящено проблеме наследования политических принципов регулирования свободного времени в прошлом. Сегодня мы наблюдаем растворение этого понятия в реальности нового цифрового быта. Мы надеемся, что наш проект СИМОНОВКА.Свободное время позволит по-новому взглянуть на проблематику «времени без названия» и поможет выстроить новые ориентиры на пути примирения с завтрашним сегодня.

Променад — первофманс в действии

Маршрут экскурсии пролегает по территории Пролетарского района и пронизывает различные хронологические пласты: от древности, через индустриальное прошлое XX века к современности. Мы наблюдаем как в архитектурном ландшафте района проявляется категория “свободного времени” и анализируем отношение жителей района к свободному времени в каждую из рассматриваемых эпох. В этой статье мы располагаем объекты на временной шкале изменения отношений между рабочими часами и досугом. Нас интересует как эта дихотомия типологии времени отразилась в пространстве исследуемой территории.

Можно предположить, что архитектура рабочих пространств функциональна, а рекреационная архитектура декоративна. Однако соотношения между назначением здания и его формой не столь однозначны. Промышленная архитектура часто исполнена исторических ассоциаций: романские и готические мотивы в оформлении дореволюционных фабрик, памятники “гармонизированного конструктивизма” школы И.В. Жолтовского, поиск новых исторических прототипов для новых типологий в контексте ар деко. В то же время дома-коммуны, рабочие клубы, фабрики-кухни и другие места “не-работы” эпохи авангарда как правило лишены декора. Это своего рода архитектурные механизмы, свидетельствующие запросе власти на четкую регламентацию свободного времени граждан.

Представляем вашему вниманию маршрут перформанс-променада СИМОНОВКА.Свободное время:

1. Станция метро “Завод имени Сталина”, 1943

Станция была задумана еще до войны, а открыта 1 января 1943 года. По композиции она напоминает довоенную станцию “Дворец Советов” того же архитектора А.Н. Душкина. В обоих случаях, проектируя подземное пространство, архитектор обращается к египетской архитектуре. Станция “Дворец Советов” проектировалась как первое звено в архитектурной цепи комплекса Дворца Советов, станция “Завод имени Сталина” — становилась пропилеями к главному советскому заводу.

Аналогичную трактовку египетской темы как начало пути можно обнаружить в досуговых учреждениях 30-х: фойе Дворца Пионеров в Твери (арх. И. Леонидов), проекте фойе Большого Академического Кинотеатра (арх. А. Душкин), фойе кинотеатра “Родина” (арх. Я. Корнфельд и В. Калмыков). Все эти примеры, вероятно, восходят к логике построения музейного пространства, где знакомство с историческими эпохами происходит в хронологической последовательности.

Хотя станция “Завод имени Сталина” связана со всеми вышеперечисленными памятниками, в ней колонны имеют более простую форму, а ассоциация с египетской архитектурой становится менее явной. Зал станции напоминает не храмовое или дворцовое пространство, а вокзальный перрон. В ситуации, когда станцию “Павелецкая” не успели открыть к 1943 году, именно станция “Завод имени Сталина” воспринималась как привокзальная. Мозаичные фризы на стенах демонстрируют сцены производства, сами панно собирались в цехах расположенного неподалеку Завода имени Сталина.

2. Здание Пролетарского райкома, 1937-1938

До революции район именовался Симоновой слободой. Общественным центром этой территории был Симонов монастырь, частично сохранившийся до наших дней. Но уже в 1930 году район получил название Пролетарского, поскольку здесь было сосредоточено сразу несколько крупных промышленных производств.

К 1937 году были возведены театральная и клубная части Дворца Культуры Пролетарского района, тогда же начали возводить здание Пролетарского райкома. Плановые решения культурного и административного центров схожи, оба здания имеют выступающий цилиндрический объем, где размещаются залы для собраний. Но, если Дворец Культуры образован самостоятельными объемами свободно расположенными на пространстве участка, то здание Райкома подчинено законам симметрии и формирует красную линию Автозаводской улицы. Разница между двумя зданиями коррелирует с понятиями культуры-1 и культуры-2 по Владимиру Паперному.

3. Купальни-бани Рогожско — Симоновского района, 1928-1930

Купальни-бани были построены на деньги трудящихся и обслуживали рабочих окрестных производств, а также жителей расположенных поблизости новых кварталов. Они являются примером новой типологии учреждений досуга — комбинат чистоты. Внутри расположены две скульптуры “Спортсмен с ядром” неизвестного художника и “Прыжок в воду” Ромуальда Иодко. Скульптура “Прыжок в воду” является копией известной скульптуры, установленной в ЦПКИО им. Горького.

Еще одна копия скульптуры Ромуальда Иодко и Ивана Шадра «Девушка с веслом», находится на территории бизнес-центра «Симонов-Плаза». Таким образом купальни-бани можно воспринимать как аналог производственного цеха, трансформирующего простых рабочих в воплощение античных идеалов красоты и здоровья.

4. Здание Заводоуправления АМО, 1916-1917

Здание заводоуправление — уникальный памятник дореволюционной застройки АМО ЗИЛ. Оно относится к периоду когда строительная инженерия уже достигла определенных высот, но архитектура еще не выработала специфического языка для оформления производственных пространств. Стилистическое решение фабричных цехов во многом продолжало логику усадебных ансамблей, где служебные постройки выстраивались в “готическом” стиле, а господские сооружения несли черты классических образцов.

Административное здание заводоуправления построено Александром Кузнецовым и Константином Мельниковым в неоклассических формах, напоминающих лучшие образцы ампира.

5. Вторая городская трамвайная электрическая станция, 1916

1-я станция, построенная на Берсеньевской набережной, обслуживала Центральный трамвайный узел на Лубянской площади. Вторая трамвайная электрическая станция соединялась со станцией Московской Окружной Железной Дороги одноколейной железной дорогой. По дну Москва-реки предполагалось проложить кабель, соединяющий электростанции между собой.

Оба здания хотя и являются образцами промышленной архитектуры, формами своими напоминают скорее средневековые соборы. Окружающий контекст обоих зданий требовал особого внимания к стилю. Садовнический остров в самом центре Москвы и Симонова слобода c расположенным поблизости монастырем способствовали территориальной интеграции новых построек с существующим историческим ландшафтом.

В 1920 -1921 годах разрабатывается план ГОЭЛРО, которому отводится не только экономическое, но и политическое значение. Страна следовала установке вождя: «коммунизм — это есть советская власть плюс электрификация всей страны». Одним из важных шагов к реализации этого плана было создание в 1921 году Теплоэнергетический научно-исследовательского институт имени В.И. Гриневецкого и К.В. Кирша, разместившегося в здании 2-й трамвайной электростанции. В 1925 году состоялось торжественное открытие института и экспериментальной ТЭЦ при нем, а с 1928 года она начинает поставлять тепло расположенным поблизости предприятиям.

В 1933 году поблизости построено здание первой в России ТЭЦ с прямоточным котлом. Его разработка производилась в специальном конструкторском бюро под руководством арестованного в 1930 году Л.К. Рамзина. Это бюро стало прототипом “шарашек”, в которых будут работать репрессированные инженеры и ученые.

6. Дом культуры «Динамо», 1957

В основе этого здания — столовая завода Бари, где в начале 1901 года по инициативе дочерей Бари были открыты вечерние общеобразовательные курсы для рабочих. Преподавателями в школе были мастера завода, инженеры, чертежники. При школе была библиотека, по воскресеньям читали лекции с «теневыми картинками». Бывшие чайные и трактиры не могли удовлетворить растущие потребности рабочего клуба.

Тогда в 1919 году решили передать организации помещения в каменном трехэтажном на полуподвале доме Общества восточных складов. Это здание сохранилось до сих пор.

С 1923 года филиал клуба «Пролетарская кузница» открывается в здание бывшей трапезной Симонова монастыря. Но спустя семь лет начинается строительство Дворца культуры ЗИС и это соседство с переживающим упадок клубом не остается без внимания властей. Дворец культуры, задуманный как место досуга для рабочих всего района, по окончании строительства использовался в основном рабочими ЗИСа. Рабочие Динамо долгое время не имели собственного места для коллективного отдыха. Ситуация изменилась только к концу 1950-х годов, когда бывшую столовую завода Бари перестроили в четырехэтажное здание с классическим решением фасадов. Сегодня здесь находиться ночной клуб «Вода».

7. Деревянные строения и цеха завода Бари, 1894

Александр Вениаминович Бари был инженером, владельцем из­вестной строительной конторы, где долгие годы работал инженер Владимир Григорьевич Шухов. В 1862 году из–за политических преследований Вениамин Матвеевич, отец основателя завода, вместе с семьей покинул Россию и переехал в Цюрих, а в 1865 году иммигрировал в США.

В 1875-1876 гг. Александр Бари принимает участие в кон­курсе по устройству павильонов Всемирной выставки в Филадельфии, посвященной 100-летию независимости Североамериканских Соединен­ных Штатов, где получает Гран-При и Золотую медаль за свой павильона. Здесь он встречает делегацию из России, в состав ко­торой входил Владимир Шухов. Эта встреча заложила начало их будущей совместной творческой деятельности в России на 35 лет вперед.Завод строился, чтобы про­изводить стальные котлы, железные резервуары и другие клепаные предметы. К февралю 1894 году был выстроен главный корпус завода: одноэтажное каменное здание, крытое желе­зом, состоящее из двух круглых корпусов, каждый диаметром 21 са­жень, и корпуса посередине. Механический завод приводился в действие паровой машиной, для которой пар создавался двумя котла­ми системы Шухова.До наших дней сохранились отдельные инженерные элементы несущих конструкции цехов, расположенные на территории бизнес-центра «Омега» и деревянные строения административных и жилых домов семьи Бари. Все деревянные конструкции возведены вновь на основе сохранившихся документов.

8. Кузнечный цех завода Динамо, 1925

В основе здания «Даниловский» на территории бизнес-центра “Симонов-Плаза” лежит кузнечный цех 1925 года постройки. Его лаконичные индустриальные формы, прямоугольный основной объем и двускатная кровля имеют отдаленное сходство с греческим периптером. Во время реконструкции 2017 года здание цеха стало частью бизнес-центра “Симонов-Плаза” и получило необычный внешний декор. Стены окрасили в светло-желтый цвет, межоконные простенки превратились в белые оштукатуренные пилястры, во фронтоне появилась роспись в технике гризайль, имитирующая барельеф. Одноэтажная пристройка в конце здания превращена в двухэтажную, по границе межэтажных перекрытий которой расположился фресковый фриз.

Таким образом, здание цеха утратило ассоциации с архитектурой труда и приобрело вид архитектуры отдыха. При этом функция места для отдыха выдается за первоначальную. Штукатурка местами нарочито обваливается, что создает эффект “древности постройки” и заставляет вспомнить о парковых павильонах эпохи Просвещения, вроде “Башни-руины” в Царском селе архитектора Юрия Фельтена. Этот памятник парковой архитектуры конца ХVIII века представляет собой вросшую в землю колонну, на капители которой возвышается готическая башенка. Готические башенки — это своего рода фирменная черта Симоновки. Вспоминаются строки из Карамзина: “но всего приятнее для меня то место, на котором возвышаются мрачные, готические башни Симонова монастыря”. Видны они и с территории бизнес-центра “Симонов-Плаза”.

9. Церковь Рождества Богородицы в Старом Симонове, 1855

Церковь Рождества Богородицы в Старом Симонове была заложена еще в далеком 1370 году. Неоднократно перестраивалась и приобрела свой нынешний вид в 1855 году. В 1928 году церковь была закрыта. В 1932 году снесена колокольня, чугунное надгробие героев Куликовской битвы пошло на металлолом. Впоследствии, при расширении завода «Динамо», церковь оказалась на территории предприятия. Доступ к храму был закрыт. Здание церкви стали использовать в качестве производственного помещения, в результате чего оно оказалось на грани разрушения. Однако завод только в 1987 году освободил церковь и передал её Историческому музею. В 1989 году церковь была передана верующим. Храм был повторно освящён 16 сентября 1989 года.

10. Детский парк «Липки», 1933

Здесь должна была пройти одна из новых магистралей Генерального плана реконструкции Москвы 1935 года. В целом по этому плану зоны досуга приобретали не меньшее значение, чем зоны труда. Первая линия метро соединила ЦПКИО им. Горького и Сокольники, город должно было окружить Парковое кольцо. Судя по всему, именно как парк эта территория начинает восприниматься именно после принятия Генеральной реконструкции.

Пространство парка, зажатое между территорией бывшего завода «Динамо» и стеной Симоновского монастыря, является транзиторным пространством. Парк соединяет зону индустриального производства с зоной для отдыха и досуга. Само по себе нейтральное, в советское время это парковое пространство искусственно насыщалось идеологической пропагандой. Бюст Сталина, располагавшийся в центре парка, придавал ему патриотический заряд и не давал рабочим и другим жителям района потеряться в пространстве свободного времени.

11. Дворец культуры АМО ЗИЛ, 1937

Кульминацией нашего маршрута является Дворец Культуры Пролетарского района. Это место, где каждый желающий может организовать свое свободное время. Если купальни-бани были комбинатом чистоты, то Дворец Культуры Пролетарского района своего рода фабрикой досуга. При его возведении частично был использован кирпич, оставшийся от разрушенных монастырских построек, а план Дворца с его вытянутым объемом, завершающимся апсидой, напоминает базиликальное храмовое пространство. Все это говорит о новой сакральности, которую советская власть вкладывала в понятие свободного времени.

Итоги

Притворство — вот самая яркая черта воплощенного в архитектуре понятия «свободное время». Свободное от производства, но всегда коллективное время. Время, которое принадлежит обществу, а не человеку. Иван Леонидов, великий визионер советского авангарда, на защите своего конкурсного проекта Дворца Культуры утверждал, что абсолютного отдыха нет. Его концепция Города Солнца, где «народы мира учатся понимать друг друга, предельно выявляя свою самобытность и индивидуальность», не нашла поддержки власти.

Архитектура — это способ организации свободного пространства. Это форма материализации свободного времени. Архитектура есть результат насилия. Общество абсолютной свободы не создает великой архитектуры. Аффективная природа архитектуры привлекает своей избыточностью по отношению к функции. И эта избыточность чувственности продолжает поглощать наше свободное время и сегодня.