Дорогой мой друг,

Я пишу тебе из

Края хозяев и слуг,

Который для тебя теперь низ.

Дорогой мой друг,

Соавтор этих строк,

Обладатель второй пары рук,

Где под незримым движеньем

Не видно дорог.

Я надрался на днях блаженно,

Пробивался твой голос сквозь бреда шум.

Теперь «неделаю» совершенно

И только стихи пишу.

Мы воткнём наш прострелянный милями стяг

В янтарное поле за изумрудным лесом.

А пока почитай это письмо не в затяг,

За окном галактического экспресса.

Объявляет станции дефолтный женский голос,

Мы — книги, каждая в собственной пустой нише,

У нас в подвале сугроб по крайний волос

И столько же снега на крыше.

Нас разделили торнадо с цунами,

По границам стихий что-то своё нашли.

Будущее за нами —

Мы его прошли.

В акварели израильского граната,

В пепельнице Цейлона,

Блестят планеты караты,

Бриллианта у Будды в кулоне.

Дорогой мой друг, завязав судьбе

Глаза и рот, ты не станешь другим.

(это письмо не только тебе,

но, похоже, и всем остальным).