Ножом создавая рот,

Всё, что сказал, не забудет,

В государстве переворот,

Хулы не будет.

На глазу из панциря краба повязка,

На шее коллекция ожерелий.

Грудного ковбоя едет коляска

Из розовых прерий.

Его девушка — пилот орбитального истребителя

С белым кроликом на крестце,

Любовница своего учителя

С чашкой какао на туманном крыльце.

Треугольного солнца застывший навечно закат —

Опасное самое из чудес,

Над кроватью плакат —

На роликах Гермес

На браслете ключами звеня

От потерянных навсегда замков.

Смята в ком нетерпения простыня

В поиске на нос надетых очков.

О нимбе-венце из гвоздей

Гордыни герои мечтают,

У жертвы тяжёлых дождей

Из ран гортензии прорастают.

Лак леденцов на ногтях,

Как и все, гениальными музыкантами

Куплен в асоциальных сетях

Пластырь с бриллиантами.

Как чешуйчатый голос ползёт,

Продолжает снимать погибший оператор,

Даже не может вытереть с лица пот

Божественный мастурбатор.

Снова горе стучится

В окна разбившейся птицей —

Бесперспективная панорама.

Дочь в матери воплотится

С зубами из амальгамы.

На берегу моряк не помнит

Сплетение морского узла,

Но помнит четырёх комнат

Разнообразие зла.

В меру высокий,

С закушенной нижней губой,

Пьяный танец одинокий

Словно самого с собой

Петушиный бой.

Размером с бескрайность лугов

И с ластик от карандаша,

Весит восемь гигов

Моя душа.