Create post
Prose

Охота на гуся

В условиях борьбы с паршивыми и одинаковыми буднями, Бирюк спохватился к поиску новых талантов. Его городское существование стало схоже с круговым движением металлической лошади на старой, всеми забытой карусели. Оплавляется свисток от чайника, и тогда чайник выпускает горячий пар, а Бирюк, собственно, собственный свисток заделал сургучом и жует печенье курабье, запивая стаканом обезжиренного молока. Из экрана строгим голосом новостного ведущего вдруг прозвучало: — А знаете, как на французском звучит гусь? Ма.

Неделю до Бирюк попал в больницу. В один вечер он яростно расчесал спину, произошел характерный хлюп, на своем ногте увидел коричневый отросток родинки, жар подступил к дыре, из которой сочилась кровь, закружилась голова, Бирюк позвонил в скорую и оказался в палате. На третий день здоровье улучшилось, и Бирюк подумал — жизнь короткое ничто. В этот момент зашла медсестра, спросила про здоровье:

 — Как ваше здоровье?

Спросила про прошлое:

— Вас не мучают дурные мысли?

Затем поинтересовалась про будущее:

— Сегодня будут рыбные котлеты, надеюсь вы их едите.

И добавила:

 — Алкоголь не употреблять в течении месяца.

Бирюк отвечает:

 — Знаете, я уже два года как бросил и остался в полном одиночестве.

Медсестра сказала, а Бирюк добавил:

— Мне жаль…

— А мне как жаль…

В темный зимний день он вышел из больницы, добрался до дома и оказался в обстановке собственных вещей. Эти вещи ни о чем не говорили и ничего не означали. Бирюк лег спать, а проснулся спустя два дня, сидя на диване за телевизором со стаканом молока в правой руке.

Бирюк встал с дивана и сел за компьютер в поиске future. Он яростно нажимал кнопки, упирался в монитор, его глаза бегали вверх-вниз, а белки трескались кровавыми нитями. Стрелки на часах разогнались и забрали с собой целый миг длинной в пятнадцать часов. Бирюк, совершенно изнемогая, зафиксировал — Добро Виталик. Дичь, так дичь. Развеем прах жизни охотой, еще не пробовали!

Бирюк выпил стакан воды, свалился на кровать и провалился в физический сон. Запульсировало место под бинтами на спине, но в этот раз не в этом правда.

Мне нужна легавая — маячил целый следующий день Бирюк и остановился на немецкой жесткошерстной — Дратхаар. Выбор прошел быстро. Ибо питомец лицо своего хозяина — копия патлатого, прошедшего долгую томительную эволюцию Бирюка. Бирюк подошел к зеркалу, обозначил выбор жестом и произнес — Дас ист гутер ханд.

Зимой улица быстро убывает в тень солнца, приходится выглянуть в окно хоть раз за светлый, короткий миг. Бирюк подошел к раме, отворил створки, высунулся в часть улицы и начал жадно поглощать витамин «Д». Сегодня самая длинная ночь в году, скоро будет легче — думал Бирюк. Все приготовления интеллектуального характера он произвел до новогодних, с первого числа очередного года начинались сборы понятные.

Сборы прервались того же первого числа. Бирюк отзвонил агенту «Натаски» и отрапортовал: — …у меня нет таких возможностей. …у меня нет желания ждать. …не имею таких накоплений.

В прошлом один друг Бирюка, с которым они часто пили, мультипликатор и совсем фантастический абсурдный человек Парамонов сказал — Видишь бутылку водки? Видишь в ней водку? Видишь в водке воду? А в воде видишь пузыри? Если не видишь, значит у тебя нет фантазии профессор, а если ты не профессор — тогда ты непростительно трезв мой дорогой друг. Бирюк был профессор, и сейчас, смотря на снег за окном, он ударил себя по виску и произнес — Получилось.

«Охота на гуся» — вывел он на бумаге А4 маркером, пригвоздил иглой к обоям в комнате лист и обратился к собственному зрению. Обои были белые, с орнаментами из фиолетовых цветов, даже стыки сохраняли узор выверенной единой картины руки французских импрессионистов. Зрачок шагнул вправо, и Бирюк вернулся к листу. В его голове пропечатался мысленный список, он закончился на пункте — усы Марселя Пруста. Два следующих дня Бирюк двигался по району, осторожно собирая картон по помойкам и у торцов супермаркетов. Набралось достаточно. Приобрел кисть, ведро и муку с названием «Мука». Отыскал в сети фото Дратхаара, четкое изображение ИЖ-39Т и серого дикого гуся, а также портрет княгини Трубецкой с обаятельным веером в ласковой руке. Все изображения были напечатаны в специально обученном месте и оттески принесены в убежища Бирюка. Картон был использован как тело, изображения — как дух, а клейстер из муки и кипятка обернул между значениями кровеносную систему, заставляющую сердца биться.

За несчитанное Бирюком время он утомился от держания всего замысла в голове. Эта усталость была видна на его обычном лице. Лицо не двигалось и просто дышало. Он сидел на диване, сердце сильно толкало ритмом грудь, череп искрился и сдавливался металлической проволокой, а на руках выползла экзема. Величие замысла — убеждал он себя и моргал. Бирюк не был за столицей около пятнадцати лет, и видимость леса вгоняла жизнь в его стеклобетонные грезы. Он пощелкал пальцами, завалился на бок и уснул как кот на батарее в холодной квартире. Такая легкая возвышенная грусть человеческая провоцирует счастье, от того проснувшись Бирюк высоко улыбнулся, умылся, вывел черные усы великого француза над тонкой губой, определил время отправления до станции «30-й километр», собрал декоративные материалы охоты, нацепил восьмиклинку и отворил собственную дверь.

Зимняя пора. Время десять минут до полудня. Снег валит маленькой, сухой, белой крошкой. Промерзшая земля с примятой травой на поле перед лесом. В лесу сугробы, лысые деревья гудят и поскрипывают, сужаясь в материи. Холод умеренный, но заставляет помнить о лете и весне и осени, как признаках лучшего существования. Бирюк возложил гуся в поле. Княгиню отставил в сторону, поставив полубоком, будто дама наблюдает за ним. Дратхаар наготове, стоит по правый локоть на тринадцать часов в четырех метрах от хозяина. В руках ИЖ-39Т, на обороте которого виднеется надпись: «Индезит». Бирюк оттягивает плавно вниз восьмиклинку, ложится, расставляет ноги, и, выпуская изо рта пар, шепчет на французский манер — Алле. Серый гусь неподвижно замер в корме поля и не подозревает о своей участи. Мадам махает элегантной кисточкой и заинтересовано, через плечо, посматривает на Бирюка. Дратхаар застыл в позе. Выжидание. Терпение. Ветер спокоен под напором снежной крупы, летящей с неба и засыпающей будто манкой ружье Бирюка. Он видит цель, а начинает думать о пейзаже. Какое чистое пространство, полагает он, какая тихая обстановка. От тишины начинает звенеть в ушах. Он зажигает хлопушку, кидает вперед, прицеливается, хлопушка взрывается, то есть выстрел, гусь на месте истекает кровью, княгиня кричит — Браво, Виталик. Экселеент, перфект, бьютифуол — в тот же момент прикрывает лицо веером. Взять — орет Бирюк. Дратхаар завилял хвостом и рванул вперед. Взять, взять, взять — продолжает Бирюк.

Что-то заглушает процесс — полноценный, настоящий шорох за спиной стрелявшего. Бирюк оборачивается. Два гуся выбегают из–за куста с яростным Кря и направляются в атаку на замерзшего и лысеющего Бирюка… Его сердце проваливается в пятки, он встает, указательным пальцем приподнимает восьмиклинку и произносит — Ма-ма

Один Ма подпрыгивая, оря и вертя шеей начал оббегать Бирюка. Второй Ма орудовал лопастями, словно самолетными крыльями, пытаясь поднять тяжелое тело к небесам. Бирюк обернулся на мадемуазель, моргнул три раза правым глазом, его сердце заколосилось от испуга, он произнес: — Добро, Елизавета Эсперовна — и ударил по клюву первого Ма картонным ИЖ-39Т. Дратхаар в испуге стоял в стороне. Снег увеличивал свое количество, поднялся грозный ветер, нападающие отступили, Бирюк упал на колени. Его мечевидный отросток сдавила грудная жаба, клапаны сердца долбили на невероятных оборотах, резкая боль в бинтах на спине, яркий щелчок около левого соска. Все…

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About