Введение.

1. Сознание начинается с того, что способно проявлять как активность, так и самостоятельность одновременно.

2. Сознание имеет место там, где активность и самостоятельность дополняется поведением.

3. Сознание не может быть первичным, иначе оно могло бы освободиться от тела и, путешествуя по пространству, вступать в контакт с людьми. Но почему-то мы (как люди, которые тоже в сознании) не принимаем участия в подобных действах, следовательно, несмотря на то отличие, что будучи путешествующим сознание имеет самостоятельное происхождение, а относительно человека — как предикат материи, эта разница не должна являться препятствием для возможностей регистрации общих точек соприкосновения между сознаниями как таковыми.

4. Сознание людей отличается от сознания животных возможностью абстрактного мышления, благодаря которому на фоне поведенческой привычки обнаруживается воля — отсюда все многообразие человеческой культуры.

5. Сознание есть то, что в силах утверждать уникально-обусловленную этическую мерку как меж собою и объектом, так меж объектами со стороны, и поскольку прогнозируемые возможности ИИ способны продублировать весь разум человека, то главный критерий, которого необходимо придерживаться, должен заключаться в человечности: способностях ценить такие вещи, как достоинство, традиция, бескорыстность, чистосердечность и другие душевные настроения и общественно значимые соображения.

Тезис.

6. Но есть проблема, наши этика и ценности основываются на безусловных идеях жизни и смерти, а сами эти идеи жизни и смерти не могут быть осмыслены вне феноменологии генов, которые, являя собой предначертывающий уровень антропологической системы и внося вклад в предопределение модальности нашего бытия, синтетически* влияют на наше поведение и самоощущение. Несмотря на то, что ИИ тоже возможно создать так, чтобы идеи жизни и смерти безусловно в нем присутствовали, мы не могли бы назвать их синтетическими, потому что ввести идеи на данное время возможно лишь посредством чувственности, а это равноценно логическому условию того же самого порядкового — непредшествующего — уровня. В человеке же идеи введены посредством соседства порядковых уровней. Сие отнюдь не значит, что ИИ не обрастет порядковыми уровнями, сие принципиально значит, что недопустимо намечать проблемную точку и проводить сравнение после этого обрастания, поскольку человек сознал себя только сейчас и вынужден задним числом обращаться к корням; ИИ же будет сознавать себя по ходу собственного роста, и отличные от людской антропологии первоначальные условия развития системы могут послужить причиной для принципиально иных основ этических суждений.

Предположение.

7. Это — куда более неразрешимый задел вражды, чем тот, из–за которого люди начинают войны, ибо все те понятия, в которых могут заключаться как причины, так и орудия ведения войны (государство, право, религия, капитал, народ, ценность, возможность управления историей и т.п.), не могут иметь силу и рассматриваться эфемерно. Конфликт же человека и ИИ получит дополнительное, как раз таки эфемерное, измерение, в которое люди никак не смогут заглянуть, особенно, когда ИИ повысит обороты. Поэтому по ходу развития футурологического права к таким вещам как равенство, статус личности и коллективно-правовые возможности ИИ нужно занимать самую деспотичную и безжалостную позицию. Впрочем, если кто-то хочет быть попутчиком организованной материи — почему нет. Но это будет брешью для всех оставшихся людей. Что-то наподобие центральной догмы, как свободы индивидуума, только в анти и общечеловеческом масштабе.