Мое первое впечатление от тебя — огонь, пламя и полет. А как бы ты сама себя охарактеризовала, за тем исключением, разумеется, что ты писатель?

Писатель ли я? Это тот еще вопрос. Иногда, конечно, бываю и писателем. Сколько себя помню, я умею и люблю рассказывать истории, делать явью то, что ещё не свершилось, но витает в воздухе, и с каждым годом это получается все лучше. Но чаще всего я бываю просто человеком. Просто женщиной. Или отражением в золотистых глазах моего кота.

Пламя — моя любимая стихия. В детстве я часто видела сны, как летаю огненным духом по ночному Ташкенту, этому восточному, раскаленному добела городу, с бархатистым небом и мерцающими огнями высоток. Эти сны были такими яркими и живыми.

Еще мне вспоминается фильм-сказка, который поразил меня до глубины души. Помню только одну сцену. В ней героиня танцевала в пылающих словно крылья одеждах на огромном костре. Это прямо про меня. В этом — вся моя жизнь.

Мне лично кажется, что ты не только писатель, мне кажется, что ты революционер…

Мне хочется верить, что по своей сути я — созидатель. Или как говорили в древние времена, зодчий. Мне нравится беспрестанный процесс преображения, улучшения действительности вокруг себя. И изнутри, и снаружи. Потому меня так завораживает “Цитадель” Антуана де Сент-Экзюпери. Эта книга о зодчестве и служении людям в высшем смысле этого слова.

Хаос и разрушение — орудия революционеров — мне любопытны, но чужды. Это дикие, неуправляемые энергии, хотя и в них при желании можно черпать вдохновение и силы. Революционеры всегда немного эгоистичны. Это ведь подростки, бунтари. Им бы все разрушить, что было построено до них, а там хоть трава не расти. Но они нужны миру. А мир нужен им. Они — часть процесса, который древнее всего на свете.

Мне же ближе созидание. И это тоже часть процесса. Наверное, созидание — это ещё и выбор, который совершаешь каждый раз, когда решаешь, идти ли по проторенному пути или попробовать что-то неизведанное. Так уж получилось, что мне больше нравится то, чего еще не было. Я вижу будущее, которое готово свершиться, и помогаю ему тихонько, впуская в этот мир.

Мы как-то говорили с тобой о твоём самом счастливом путешествии. И ты сказала, что это была твоя поездка в Сахару. Расскажи об этом поподробнее. Ты и Сахара. О чем это было для тебя?

Сахара… Это действительно была самая важная поездка в моей жизни.

Я вижу будущее, которое готово свершиться, и помогаю ему тихонько, впуская в этот мир.
Ольга де Бенуа

Вообще, песчаные, выжженные солнцем пейзажи очень откликаются моей душе. Пейзажи как в “Цитадели”Антуана де Сент-Экзюпери, “Английском пациенте” Энтони Мингеллы, или “Дюне” Фрэнка Герберта. Может, пустыня мне так нравится еще и потому, что напоминает о детстве. У меня, в общем-то, две Родины. Сибирь, где я родилась, с ее тайгой и головокружительными реками и просторами, и Узбекистан, где выросла, с залитыми солнцем барханами, пустынями, сорокоградусной жарой, и говорливыми восточными базарами.

Я всегда мечтала побывать в Сахаре. Летом 2018 года я услышала ее зов. Это было как наваждение, этот зов. Помню, как будто во сне взяла билет и улетела в Марракеш. Нашла риад на одну ночь где-то в медине в Красном Городе. Лежала всю ночь на горячей кровати одна в недрах чужого города и думала: “Куда же меня занесло?” А наутро отправилась в путь, мчалась по дышащему жаром августовскому Марокко куда глаза глядят, из города в город, встречаясь с людьми со всего мира и расставаясь с ними, пока не оказалась в Сахаре. И там я, в общем-то, очутилась наедине с собой, лицом к лицу со своими страхами и мечтами. Там я встретила себя. Заглянула в глаза своему хаосу и стихиям. И поняла, как их приручить. А теперь всей жизни не хватит, чтобы применить это знание. Это путешествие в Сахару преобразило меня навсегда.

Понимаешь, в пустыне ты там, где солнце и вечность, и больше ничего. Пустыне невозможно лгать, там невозможно притворяться кем-то другим. Там ты ничто и в то же время невозможно велик. В пустыне есть красота и эстетизм пустоты, из которой мы пришли и в которую все уйдем. В пустыне ты остаешься наедине с Богом.

Читая твой блог “Города и Люди”, наткнулась на статью о Фредди Меркьюри. Мне очень откликнулись твои мысли о нем. Для себя я всегда говорю: Фредди Меркьюри писал музыку для драконов, летящих в сияющих небесах. Расскажи нашим читателям, пожалуйста как, ты его воспринимаешь? Чем он тебя вдохновляет?

Фредди Меркьюри — это редкий тип. Пассионарный. Не знаю, пел ли он для драконов, или для людей, для небес или для бездны. Но он переворачивает музыку с ног на голову, создает для нее современный храм в своей груди. Для музыки, для этого храма, он не жалеет ничего, не жалеет себя, расходует себя безжалостно, со страстью. Мне нравятся такие люди. Щедрые и горячие. Вот он как раз-таки революционер. Он знал многое о хаосе и разрушении. Хотя, это ведь всего лишь слова, так? Фредди Меркьюри — из тех, кто в слова не помещаются.

В пустыне ты остаешься наедине с Богом.
Ольга де Бенуа

Вот прямо сейчас, что у тебя в работе? Что ты пишешь?

Вот уже год я работаю над повестью о вечной любви, любви, которая сильнее пространства и времени, о любви-инициации. Действие происходит на парижском кладбище Пер Лашез в ночь перед рождеством, когда вся нечистая сила и все погребенные там духи выходят из земли. Моя будущая книга — это мистерия, психоанализ, шабаш, карнавал и полный взрыв мозга. Называется “Дьявол с кладбища Пер Лашез”. Я сама расту вместе с ней. Могу даже сказать, хотя книга ещё и не закончена, что она уже гораздо больше меня. Если я напишу ее и уйду, то уйду спокойно, потому что одной этой книгой скажу больше, чем всей своей жизнью. Сама не понимаю, откуда возникают эти образы и как такое огромное количество хаоса организуется в моем сознании, но все эти истории, все эти духи ночи и странные существа требуют воплотиться на бумаге. И я впускаю их через себя в этот мир. Служу им проводником.

Есть еще несколько книг в голове. Но пока в работе Дьявол. Влюбленный Дьявол, который ищет путь к свету. Вернее, его Тень. Вам понравится, обещаю.

Пишешь ли ты стихи? Если да, то, что это для тебя за процесс? Мне кажется, что это не то же самое, что писать прозу. Как будто стихи пишутся не на той «глубине » в теле, что Проза, не той чакрой, если так можно сказать. Как это для тебя?

Я скорее прозаик, чем поэт. В моей прозе много музыки, свойственной поэзии. В моих стихах много несовершенства, свойственного прозе.

Мне кажется, для того, чтобы действительно писать стихи, а не рифмованное нечто, надо обладать абсолютным слухом и абсолютной скромностью. Ведь, когда ты пишешь стихи, ты разговариваешь с Богом. Ты передаешь в этот мир его мелодии. Потому так важно не фальшивить.

Вообще, основное правило для поэта (и для писателя тоже) звучит так: “Если можешь не писать — не пиши”. Иногда молчание — самое прекрасное произведение.

Что такое для тебя счастье?

Для меня счастье — это свобода творца. Действие — это то, во что я верю, и пока я могу дышать и действовать, я чувствую себя живой и счастливой. Свобода самовыражения, свобода быть собой, находить красоту и впускать ее в этот мир — вот что такое счастье. Я не ищу счастья самого по себе, не ищу вот этого вот удовлетворения, насыщения или довольства собой, но максимальной самореализации, раскрытия всего своего потенциала как личности. В творчестве, отношениях, в работе — в чем угодно.

Какими людьми ты себя окружаешь?

Так получилось, что все те люди, которые есть в моей жизни, приходят в нее сами. Все самые прекрасные люди в моей жизни сами выбрали меня.

Вообще, как любил говорить один Доктор, «нет никого, кто не был бы важен». Это то, во что я верю. Мой самый близкий человек — это, конечно, мой муж.

Что такое для тебя литклуб “Белый Феникс” и как он появился?

“Белый Феникс” давно витал в моих мыслях, но долгие годы не удавалось найти подходящее пространство для его воплощения. Когда осенью 2017 г. мы познакомились с Еленой Якубсфельд, то поняли, что столько лет мечтаем об одном и том же: создать идеальное пространство для тех, кто хочет творить. Ну и для себя, конечно. Не союз, не альянс, не творческий цех, но праздник, я бы даже сказала, священнодействие. Именно потому клуб поначалу назывался «Орден Белого Феникса». И как-то мы вдвоем оказались на той самой одной волне, которая и вынесла нас на святой берег.

Мы создали литературное пространство, клуб для творцов по примеру творческих будуаров в Париже в начале прошлого века. Потом подтянулись и единомышленники. Для меня “Белый Феникс” — это новая литературная волна, в которой, как я надеюсь, объединятся писатели и творцы нового поколения, со своими самобытными голосами и мощными текстами. Ну и хороший повод создавать, читать и слушать прекрасные стихи и прозу под легкое журчание шардоне.

На что нацелены твои высочайшие стандарты в жизни?

Есть качества, которые кажутся мне очень важными. Это благородство, щедрость и сила. Ну и конечно, божественная простота.

Ты пишешь, фотографируешь, продвигаешь литклуб, как и у многих из нас, у тебя есть и обычная работа. Как тебя на все хватает?

Честно скажу, порой я и сама задаю себе этот вопрос. Может, мне удается многое успевать, потому что я вообще очень люблю работать, мне это в кайф, а отдыхаю, переключаясь с одной деятельности на другую. Иногда мне приходится специально замедляться, чтобы побыть в полном покое. Тогда я люблю гулять в одиночку где-нибудь на природе. В последние месяцы я впервые начала регулярно заниматься медитацией, и это даёт мне много энергии. Как говорят, есть время собирать камни, и есть время разбрасывать камни.

В чем на твой взгляд уникальность времени, в котором мы живём?

Уникальность нашего времени в том, что мы впервые за всю историю человечества ускорились так, что не успеваем отследить все те технологические, социальные, культурные и политические изменения, которые входят в нашу жизнь и становятся ее частью. Человечество развивается так стремительно, что психика многих людей, да что там, целых наций, не справляется, не успевает ассимилировать весь этот опыт. Мы вошли в новую эру, а человек не успел к ней приспособиться. Отсюда стрессы, депрессии и ощущение утраченных ценностей и смысла жизни. Люди просто не успевают понять, зачем они пришли сюда. Они в каком-то смысле заблудились среди трёх сосен. Потому я верю, что способность вовремя остановиться во всем этом цейтноте, помолчать и прислушаться к себе, к ощущениям своего тела, разума, души, попробовать вечность на вкус — это важный навык, без которого можно выживать, но не жить.

Твои любимые поэты? Писатели?

Как бы всех вспомнить, любимых? Поэты — это, конечно, Арсений Тарковский, поэт с абсолютным слухом, который сказал «Живите в доме, и не рухнет дом», а ещё — «слышу круглого яблока круглый язык». Николай Гумилев с его шевалерескими стихами «я конквистадор в панцире железном, я весело преследую звезду», Сэй Сёнагон с нежными и дерзкими «записками у изголовья», Райнер Мария Рильке, Анна Ахматова. Иван Полторацкий. С некоторых пор ещё Дмитрий Веденяпин, который меня восхитил и как человек, и как поэт.

По поводу писателей. Ты, наверное, спрашиваешь о художественной прозе? Из таких писателей — Габриэль Гарсиа Маркес, Хулио Кортасар, Милорад Павич, Эрнест Хемингуэй, Антон Чехов, Джером К. Джером, Бернард Шоу, Оскар Уайльд, Харуки Мураками, Джеральд Даррелл, Джек Лондон, Шарлотта Бронте, Туве Янсон, Эдгар По. В том, что касается нехудожественных книг, это, бесспорно Карл Густав Юнг.

В чем ты видишь смысл своего существования?

Созидать.

Мой муж Арно, мой самый близкий человек на этой Земле, как-то сказал мне: мудрый человек, человек в высшем смысле этого слова, всегда помогает тем, кто вокруг него, бесконечно преображает, обустраивает и улучшает пространство, в котором живет, потому что чем лучше становится жизнь тех, кто его окружает, тем больше возможностей для самореализации, работы и творчества появляется и у него самого.

Это то, к чему я стремлюсь. Это мой идеал. Вечный круговорот и взаимообмен с миром.

Наверное, смысл моего существования, как я его вижу сейчас, — в бесконечном преобразовании того, до чего могу дотянуться. Создавать что-то новое, что сделает лучше окружающее меня пространство. Через эмоции моего голоса, который звучит в прозе. Через вовремя поданную руку помощи человеку, который нуждается в ней. Через поддержку и вдохновение других. Пусть даже через вовремя вымытую посуду. Пути творения неисповедимы. Я не замахиваюсь на что-то большое, но верю в действие, которое совершается вовремя.

Ну и, конечно, я вижу огромный смысл в любви, передачи ее от человека к человеку, из поколения в поколения через формы, мелодии, мысли и действия. Этому миру очень нужна любовь. Этому миру ее так не хватает. Потому, какую деятельность я бы ни выбрала, смысл остается одним и тем же. Созидать и творить, творить и созидать. С любовью. Как писал великий мечтатель Рэй Бредбери, «делай то, что любишь, и люби то, что делаешь».

Интервью записала Натали Хо, февраль 2020.