Альдо возвращается домой. Но дорога в его село перекрыта — там что-то не то. Альдо спрашивает, а можно пройти вот там, с боку. Ему говорят, можно. Он идет туда, потом сворачивает и окольными путями приходит к себе в деревню. Там он видит свою дочь, которая весело прыгает как кузнечик, и бывшую (гражданскую) жену, пеленающую новорожденного, уже не его сына.

Зачем нужна эта сцена: герой подходит к патрульным, те ему говорят, что вход закрыт? Он же все равно проходит, это не так чтобы трудное дело. В драматургии такое обстоятельство называют драматической перипетией, да? Оно слегка осложняет жизнь герою. Но только чтобы он наверняка сделал то, чего хочет. Чем сильнее препятствие, тем сильнее желание, если она настоящее. Пусть так. Какое у Альдо желание? Зачем ему сейчас оказаться в деревне, откуда он в начале фильма уходит?

Фильм «Крик» начинается со сцены, когда женщине Альдо сообщают, что ее муж погиб где-то очень далеко, чуть ли не на другом континенте. Альдо, узнав об этом, говорит Ирме, что теперь можно спокойно узаконить их долгие отношения. Ирма говорит, что уже полгода любит другого. Альдо забирает дочь и уходит в бестолковый, бесцельный путь. Его одиночество щемяще, грубо, слегка простовато — это не совсем те изящества, за которые как бы ценят Антониони. Но тут что-то не так и вот что.

Альдо уходит от Ирмы, когда муж Ирмы умирает. Смерть мужа позволяет Ирме отказаться как от мужа, так и от Альдо. Альдо уходит в путь. Зачем Альдо возвращается, к чему?

Альдо хочет стать мужем Ирмы. Но муж Ирмы — это мертвый муж, точно как Альдо застрявший в долгих, туманных скитаниях. Альдо понимает, что единственным способом окончить свой путь может быть только признание, что бежать от себя он не может: Альдо хочет быть мужем Ирмы, а для этого нужно не ее согласие на брак, а его смерть. Альдо прыгает с вышки, откуда смотрел за дочерью, возвращающейся из школы домой, потому что смерть делает его больше мужем Ирмы, чем все остальное. Альдо бегает от этого брака, для него означающего смерть, и пока бегает, идет фильм «Крик».

Патрульные, как бы заграждающие путь Альдо на вышку, к себе самому, уточняют его желание вернуться не к мирной жизни — никакой надежды у него нет, — а к единственно возможной, к реальной, не выдуманной в мечтательном сумраке послевоенных итальянских дорог. Они, патрульные, возникают не только как дань сюжетной необходимости очистить завод и вышку от лишних глаз (в финале Альдо и Ирма демонстративно одни на заводе, где должна бушевать жизнь; пока Ирма бежит к Альдо, по дороге за ней пробегают люди, не замечая драмы, которая вот-вот развернется). Они нужны, чтобы быть верстовым столбом невозможности Альдо повернуть назад, продолжить бесконечную одиссею — точно так у героя Гомера спрашивают, что за лопата у него на плече. Не лопата, отвечает он, а весло.

Больше подобных материалов на канале «Новой Школы Притч» и в телеграм-канале «Озарения А. Елизарова»: подписывайтесь