здесь соединены несколько текстов о харассменте в моем театральном институте и театрах новосибирска, которые я опубликовал в 2021 году.  впервые я написал об этом на своем канале после квир-перехода, когда только начал рефлексировать опыт своего женского воспитания.

местоимения всё ещё многих сбивают с толку, поэтому я оставлю комментарий для навигации по событиям из заботы о тех, кому по каким-либо причинам сложно, но интересно прочитать этот текст .

я пишу о насилии среди художников с разной плотностью привилегий; гетеронормативных или квир. на протяжении этот работы я наблюдаю сходства и отличия между насилием в гетеронормативной или квир среде; и через свои наблюдения строю связи между опытом квир-человека сегодня и опытом женщины в прошлом.

текст не содержит в себе окончательный выводов. моей основной задачей является фиксация событий в разных временных точках.

в связи с тем, что я нахожусь в постоянном поиске языка [как говорить о насилии, когда ты квир-человек с женским воспитанием], сегодня я смотрю на свои прошлые тексты критически. считаю для себя неверным переписывать эту историю «другим языком», но в тоже время чувствую необходимость возвращаться к этим событиям не игнорируя приобретенный за три года квир-социализации опыт.

я публикую эту историю ещё раз чтобы её сохранить такой какой, какой опубликовал её впервые и добавляю комментарии из настоящего, потому что сегодня она является для меня частью более широкого анализа в поиске способов  говорить насилии и стереотипах о жертве,

и эта первая история насилия рассказанная вслух является для меня некоторой точкой отсчета в начале испытания/ или исследования, которое я выбрал сам, и в процессе которого я приобретаю собственный голос.

дальнейшие комментарии из сегодняшнего момента выделены курсивом. 

местоимения:

2021 год/ я говорю о себе во множественном числе, но пишу о своем прошлом опыте гетеронормативной женщины или квир-человека в шкафу.

сегодня: я чаще использую местоимение он, но могу использовать и другие, что возможно усложнит прочтение, но говорю о себе в единственном числе, что возможно прочтение упросит.

в 2021 году мой канал назывался "перфодива из новокузнецка".

ссылка на источкик

перфодива из новокузнецка [23.08.2021 23:18]

начнём с того, что на первом курсе мы были слабой студенткой, всё было адски плохо, у [меня/ эни] нас была двойка за раздел “цирк” и это убивало нахуі

• мы и сейчас бываем интровертными в живом общении, а тогда были совсем аутичны и любой социальный контакт мог нас травмировать;

• мы  не умели отстаивать границы, потому что чувствовали вину за непослушание и стыд за наши желания (воспитание);

• мы идеализировали мир театра, потому что после новокузнецких школ (сменили 3 школы и 6 классов) казалось, что мы умерли и попали в рай;

• гиперответственность: если чего-то хочешь — умри за это (однажды мы отказались от общего наркоза, чтобы не пропустить зачёт по вокалу, потому что после него не выпускали из стационара два дня.

мы просто хотим, чтобы вы поняли, что мы были готовы разъебаться в этом институте во имя *искусства и свободы* лишь бы не возвращаться в новокузнецк, где было вообще не жить. поэтому мы очень плохо чекали сексуальные подтексты со стороны преподов, режиков или спивающихся молодых актёров, а они были всегда. если же мы получали прямолинейное внимание, то автоматически думали о "его чувствах": 

1. испытывали вину, что раним отказом;

2. чувствовали себя в долгу за внимание, которого мы не достойны; 

3. благодарность за то, что кто-то разглядел в нас какую-то ценность;

4. мы влюблялись. и это самый еб*аны*й  вариант, о нём в следующей главе.

с павлом южаковым работали  первые три пункта

начиная со второго курса у нас как-то сложилось с актерским мастерством и мы достаточно быстро переобулись в одну из самых сильных студенток данного заведения. это вообще не радостно если что, потому что появилось гиперответственное  желание не разочаровать любимых мастеров. также мы стали резко "сексуально привлекательными". это называли манкостью, о которой мы должны были знать в себе, и которой мы должны были уметь пользоваться.

то есть, пока мы не получили признание мастера и нас не сочли талантливыми, мы были вполне в безопасной зоне, потому что не входили в категорию красивых студенток, которым прилетало независимо от успехов на актерском мастерстве. то есть мы заслужили сексуальную объективацию *трудом и талантом* и должны были ценить данное внимание, потому что мастера — это святое, нужно вставать, когда они входят.

паша валентинович и оля николаевна (его жена) были тогда на несколько лет старше, чем мы сейчас [на момент первой публикации мне 32]. у них был какой-то странный семейный коллаб, который мы не в силах разгадать по сей день.

когда нас определили талантливой студенткой, от павла валентиновича нам стали приходить смс перед экзаменами: «я приду на тебя смотреть» или просто в ночи «я люблю тебя» или «анечка». нас это пугало, но мы уважали его чувства и нам было стыдно за то, что мы не могли ответить. мы молчали, но ситуации между нами возникали жуткие.

например, однажды мы ночевали всем курсом на улице в шатре, потому что снимали студенческое кино. и все лежали в ряд, чтобы было теплее. и вот мы помним, что он лёг сзади и обнял и просто держал, а мы просто лежали в напряжении. он так очень тихонько гладил по бедру, настолько медленно, что как будто даже нет. в итоге мы так устали от напряжения, что ушли в туалет. мы стояли на улице минут 15 в надежде, что он уснёт. возвращаясь, мы думали лечь на другое место, но когда проходили мимо, он протянул руку и сказал: «иди сюда, лягушка путешественница». мы растерялись и легли.

он продолжил гладить чуть активнее, а мы лежали в напряжении неподвижно, чтобы случайно не давать повода. он тогда шептал что-то про то, что мы холодные, как змея или лягушка и потом называл нас так какое-то время, что всегда вызывало самые отстойные впечатления. мы так и уснули в напряжении, потому что просто устали анализировать происходящее.

на утро за завтраком южаков павел валентинович озвучил одну из своих гениальных мыслей: «знаешь, что самое приятное может сделать женщина мужчине? пописать на ладошку», а потом ещё добавил: «ты такая покорная». 

после этой ночи павел валентинович как будто повеселел. стал в шутку просить меня врать всем, что между нами есть секс, чтобы  злить "завистливых актрис". он сказал: "бабы все равно всегда будут тебя ненавидеть"

он звал нас работать в театр; мы даже хотели сначала, но потом все стало слишком сложным и мы отказались. конечно это расценивалось, как предательство. его жена написала нам большое письмо, что они верили в нас, а мы обидели их семью. на своей стене вконтакте в тот день она опубликовала стихотворение маяковского:

Не те
бляди,
что хлеба
ради
спереди
и сзади
дают нам
ебти,
Бог их прости!
А те бляди -
лгущие,
деньги
сосущие,
еть
не дающие -
вот бляди
сущие,
мать их ети!

почему-то мы чувствовали глобальную вину и даже написали извинительное письмо года через 1,5 после выпуска. она  ответила, что бог простит.

мы знаем студентку, которая была с павлом валентиновичем в сексуальной связи и все молчали, потому что это было вроде как взаимно. мы знаем, что в этой связи принимала участие и его жена, но не знаем в каком качестве. вроде как с ней просто еба*ть как важно дружить, если хочешь работать в театр-студии "первый театр" и не хочешь проблем.

мы знаем, что многие девушки получают открытые предложения секса от южакова и обиды за отказ. знаем, что многие девушки мучались от абьюза со стороны ольги афанасьевой, которая там была помреж (не знаем, как сейчас). все молчали, потому что боялись потерять место в театре или расположение мастера. мы понимаем, как еб*но устроена вина изнутри и не можем никого за это осуждать. 

это так удобно: сначала вы приходите и вас унижают| называют бездарными и не способными чувствовать| чуть позже вас за что-то хвалят и вы готовы благодарить| потом вы боитесь разочаровать и снова быть обесцененными| потом вы хотите дать поддержку в трудную минуту и соглашаетесь пить водку в местном барчике, где спиваются местные актёры и режики под взаимные комплименты выбирая тех, кто станет частью их жалкой тусовочки, а кому в ней нет места| там же происходит беспрерывный съём* студенток, молодых актрис и преданных зрительниц, которые ходят за своими кумирами, чтобы бухать там же, где они (вдруг повезёт).

мы знаем, что многие боятся говорить об этом, потому что боятся потерять работу или просто боятся осуждения. для нас это зона открытого диалога, потому что нам с некоторых пор абсолютно поеб*ть на осуждение, которое может прилететь с той стороны.

если бы не вити вилисов и юли блохрной «восемь неопределённых движений», ради которой мы поехали в краснодар в октябре 2020 года, то мы бы всё ещё молчали и испытывали страх перед провариванием. сейчас страх тоже есть, но он уже не может влиять на наши решения.

например, мы нервно просыпаемся ночью от сна, в котором нас разъ*быают одногруппники или кто-то из труппы "первого театра", но в целом, мы просто наблюдаем за чувством, которое раньше определяло наше поведение и не можем с ним соединиться. это как бросить курить. покидать пространство вины и страха.

мы получили несколько писем от прошлых студенток южакова и от тех, кто наблюдал происходящее со стороны, но не был внутри ситуации. с некоторыми проговорили, что есть страх и договорились об анонимности. мы понимаем и учитываем это желание, но всегда поддерживаем открытость. никто из действующей труппы южакова и одногруппников не написал, но большая их часть вернулась в просмотры сторис.

когда к нам снова подступает чувство вины и стыда, мы представляем этих людей и начинаем перечислять всё, чем бы они могли попытаться нас отпи*зд*ить: просто карьера не сложилась; ролей не дали; сама хотела; шлюха спала с ведущим мастером сцены театра "красный факел"; она ебанутая обращается к себе во мн.числе; тварь неблагодарная, принимала помощь, жила отдельно от всех на третьем курсе по предложению южакова (сначала мы были рады рил, но потом оказалось, что это комната в состоянии в 10 раз хуже, чем студенческие квартиры с соседями алкоголиками); работать в "первый театр" не пошла… или ещё что. всё это кажется максимально убогим в условиях нашей сегодняшней  реальности

с того момента, как мы начали разбивать собственное молчание через личные практики проговаривания, к нам начала  приходить жизненная сила и просто чувство свободы, которые вообще не так-то просто испытать в условиях нашей реальности. ну, а х*ули нам, бывшим актрисам, сидеть заткнувшись, пока спивающаяся тусовочка дрочит на своё больное эго

периодива из новокузнеца [30.08.2021 21:13]

паша поляков был близким другом южакова и участвовал в том же непрерывном тусаче со студентами и студентками, но занимал гораздо более выгодное положение, т. к. не работал в институте. ну просто молодой талантливый актёр, ну просто девочки влюбляются, ну просто весело же. мы познакомились на съёмках студенческого фильма «заказ» (вроде заказ  от министерства культуры, отсюда и ебать ироничное название). олло, задействованные в данной истории актёры-студенты, напомните, пжлст, платили ли нам на съёмках или это была летняя отработка мастерства?

в отличие от южакова, паша поляков не был женат и достаточно успешно пользовался своим авторитетом, чтобы снимать вновь прибывших, неуверенных в себе и восхищенных актёрской средой блядь НАС. 

мы много часов провели потом в попытках разобраться в том, что и почему цепляло многих из нас. почему многим стыдно за своё чувство. что конкретно угнетает? и вот мы представляем, что мы — паша поляков, у нас вроде всё заебись, но хотелось бы больше восхищения. кто может дать больше восхищения, чем неуверенные в себе студентки, задроченные комплексами на мастерстве артиста, занимающиеся самобичеванием и живущие на стипендию? мы до сих пор внутренне выбираемся из этой лужи, в которой у нас ничего нет, мы ни на что не имеем право и какого-то хуя не можем работать больше и лучше. это за нами тянется, как рабский поводок (рады за тех, кому это чувство не известно, без иронии). 

преподавательница по мастерству лена сергеевна публично дала нам прозвище сиротка хася за самый нищенский вид на курсе и однажды подарила утюг.) паша поляков увидел нас во время общей смены на съёмках, а после стал пополнять нам счёт чтобы мы могли ему писать. все вокруг говорили про талантливого пашу и тут сам ОН обратил внимание на сиротку хасю бедную чмошницу аню чехову. 

со второго курса. паша п. приглашал на свои спекты и посылал смс-ки во время них, когда убегал за кулисы, ммм. мы были влюблены года два. после спектов он просил писать рецензии на его роли. он часто спрашивал талантливый ли он артист, а потом хотел более развёрнутого ответа на вопросы: а почему конкретно; в чём это проявляется; примеры ролей и конкретных сцен. у нас до сих пор есть желание сделать перф, в котором мы на протяжении месяца будем ходить на спекты к любым актёрам (по желанию), а потом пить с ними водку и давать честный позитивный фидбэк на их роли. перформанс человеческой поддержки уязвимой группе.

паша поляков тесно дружил с южаковым и, так как мы всегда хотели его видеть, мы тусили с ними вместе, каждый раз, когда он нас звал. так работает ебаная влюблённость, если у вас нет любви к вам самим. 

пока мы пишем этот текст уже вторые сутки, мы чувствуем вину и стыд на том же уровне, что и тогда, но сейчас для нас это практика освобождения и способ трахнут*ь ебану*ю театральную тусовку нск и шире, всю эту ебаную систему, потому что ну, а подскажите пожалуйста где в россии да и за её пределами нет театральных нарциссов и стареющих мастеров, которые непрочь присунуть студенточке под рюмаху. и чтобы стать субъектными в патриархальном мире, потому что аня чехова так не могла.

перфодива из новокузнецка [30.08.2021 21:14]

наши отношения с пашей п. продолжались где-то месяца 3-4, это были редкие встречи. происходило это так: как правило паша звонил пьяный часу в четвёртом утра или писал "приезжай ко мне". мы просто приезжали (он вызывал такси), иногда смотрели *смешные видосики*, мы имитировали смех. иногда заходили в душ, иногда нет, и потом всегда был жалкий пьяный короткий секс, мы имитировали оргазм. мы понимали, что всё плохо; что это надо заканчивать; что нам стыдно и больно; что мы просто приезжаем поебат*ься с пьяным пашей и вообще физически не можем подключиться к этому, но и не можем остановить. почему?

в этом месте, все уверенные в себе *дерзкие девки* начинают орать, что у них есть вопросы к *хрупким девам*, которые почему-то не могут сами за себя постоять. мы там были и не могли ничего ответить,

и вот теперь пишем этот долгий текст с одной единственной целью — чтобы у этих хрупких, аутичных, интровертных, ебан*утых, странных, молчаливых, неуверенных и непонятных дев появился, бляд*, голос.

потому что каждый раз, когда мы не могли кончить под пьяным пашей поляковым, мы чувствовали вину. мы чувствовали вину каждый раз, когда садились в такси. мы знали, что не являемся единственной партнёркой паши п. на тот момент. у него всегда был выбор действовать по-желанию, пока мы изо всех сил старались сублимировать в учёбу и съёмки нашу невзаимную любовь, за которую нам было исключительно стыдно.

у нас были огромные проблемы с выражением наших чувств с помощью слов, букв, голоса. да, это с детства. да, есть причины. последний год мы преодолеваем это провоцируя проговаривание разными способами. мы получили с десяток откликов (в том числе из театрального прошлого) и поняли, что не одни мы видели некоторое дерьмо и по-хорошему плаваем в нем все вместе

почти все участницы событий просили об анонимности, как и мы раньше. мы пытались проанализировать, что нас ограничивает и не даёт начать говорить. страх быть общественно униженными, в основном

ну так вот, нам по*хуi.

пьяный паша поляков не особо любил презики, а мы боялись просить их использовать. потом нас продуло на съёмках того самого фильма "заказ" для министерства культуры, т. к. снимали лето в ноябре. мы слегли в больницу с жёстким воспалительным процессом на 24 дня, с двойной пункцией и операцией на обеих трубах. каким-то чудом нам не отрезали всё. потом у нас было полгода уколов, два с половиной года лечения и 80% риск внематочной. врачи разных больниц смеялись над нашей версией, что нас продуло; спрашивали сколько сексуальных партнёров у нас было на тот момент (только паша п.). потом они рассказывали, что мужчины могут быть носителями таких инфекций и особо не страдать, а для женщины это может быть очень опасно. они советовали поговорить с партнёром; мы не смогли, потому что чувствовали вину. паша знал, что мы в больнице и ничего не писал в это время. мы даже в больнице продолжали вскрываться от унижения и верить в простуду с осложнениями. южаков тоже знал и помог компенсировать сумму потраченную на операцию от института. спасибо большое.

всё что мы смогли сделать, когда вышли из больницы, это написать ответ на очередное сообщение паши п. "простите, пожалуйста, пашенька, мы больше не сможем приезжать". и это были искренние извинения.

мы знаем, что после истории с нами (пока мы учились ходить, мучались с переохлаждениями и уколами, с рисками повторных воспалительных процессов) оба паши продолжали бухать и трахать других желающих* студенток. нам было мерзко и стыдно в тот момент, что нашим молчанием мы подвергаем риску кого-то ещё. было очень много факторов, связанных с личным иммунитетом, который и так был у нас ослаблен в тот момент. мы не помним, чтобы кто-то потом уезжал в больницу, и это успокаивало

перфодива из новокузнецка [30.08.2021 21:15]

хочется сказать, что и с этой историей у нас сейчас нет эмоциональной связи. проблема гораздо шире. мы пытаемся охватить её внутри нашего опыта, и это очень тяжело и страшно — чувствовать прошивку рабского сознания внутри самих себя. представьте культурный код русской женщины, которую придавило пьяное от упоения собой тело патриархата, как нас придавливал паша п, и она просто не может выбраться

мы с детства пытались скрывать попытки насилия со стороны педагогов и одноклассников от родителей, потому что нам не хотелось выглядеть слабыми в их глазах

круто, что мы вышли из зоны, где мы не можем въе*бать или крикнуть, сказать прямо или послать нахуй; что смогли выбраться из манипулятивной абьюзивной театральной среды, и так как мы не были такими смелыми большую часть жизни на сегодняшний день, мы пишем это в первую очередь для тихонь, которыми мы были сами, чтобы вдохновить, если вам давно хочется, но какой-нибудь еба*ный страх или чувство вины заставляют молчать.

анекдот про квартиру на кропоткинской, куда дерзкие и пьяные актёры и режики возили студенток еба*ть: лежим мы как-то в комнате паши полякова голые под одеялом, открываем глаза, а на кровати сидит паша южаков, гладит по волосам и говорит: "завидую, что сейчас не я на его месте, аня".

перфодива из новокузнецка [05.09.2021 16:39]

текст, чтобы чекнуть общий настрик театральной тусовочки  новосиба и чуть разобраться в механизмах того, как устроена система, в которой вы испытываете благодарность, когда вам предлагают сомнительную хуй*ню. добро пожаловать в любой новосибирский тятр, желаем всем и посмеяться и поплакать, ща.

перфодива из новокузнецка [05.09.2021 19:12]

у нас на курсе первые 2 года было правило: в конце каждой сессии приходить к мастерам "на ковёр". вот вы сдаёте главный страшный экзамен по мастерству; вот на кафедре долгое совещание после; вот они выходят с решениями кого отчислят за профнепригодность, а кого нет, как это и было после 1 сессии на 2 курсе

нас вызвали на ковёр* к мастерам. их было двое, в основном: паша южаков и лена жданова (была ещё света галкина, которую мы не можем присоединять к этой истории, потому что она присутствовала реже остальных и сама подвергалась давлению со стороны худрука одного из местных театров, отгадайте сами.

что нам сказали на ковре*: нам сказали, что нихуя себе аня| посмотри на свои оценки| у тебя на первом курсе 2 за раздел "цирк" и 3 за раздел "предметы", а сейчас 5 5 5 5| мы вот думаем, с чем это связано| знаешь, есть такой вид актрис, у которых всё получается лучше, когда они безответственные| вот ты пришла сейчас  в мятой рубашке с чужого плеча (в мужской) и мы не против| некоторым актрисам можно вести себя плохо

тогда нам разрешили нарушать общие правила. тогда мы получили право работать в кабаре-кафе "бродячая собака", куда было нельзя студент_кам (но все равно все ходили), т. к. там бухала вся сборная нск-театрального. разрешили ещё вике иваньковой, которую изначально определили, как самую секси на курсе. над нами часто и мерзко шутил сам южаков, что мол вике не надо быть талантливой, т. к. она красивая, а ане можно быть не красивой, т. к. она талантливая. охуенно раскидал.

так мы получили худшую работу в нашей жизни и сексуальную объективацию от всей тусовки как величайшую привелегию, которой не было больше ни у кого из студенток на тот момент. ну и, конечно же, мнение мастеров, которое сводилось к тому, что у нас лучше получается, если хуже себя вести.

в "бродячей собаке" почти ничего не удавалось заработать. приходилось делить 2-4.000 рублеей на 6-8 человек (мы с викой + музыканты). у нас была задача типа делать анти-кабаре для мужиков и чтоб смешно и самоиронией. это самое стыдное, в чём когда-либо нам приходилось участвовать. 

мы удивились тому, что дружбаны южакова и полякова стали угрожать в чате публикациями порно фото и видео с  нашим участием, но ничего не упомянули про работу в шоу "No men", которая реально была, и за которую нам было реально стыдно. в нашей жизни не было большего порно, чем данный проект.

южаков помогал нам въехать в контекст заведения на первых репетициях. мы сами писали тексты песен по рефам вроде "серебряной свадьбы". наши программы назывались: "малобюджетная любовь" и "дайте бабе мужика". нас правда любила аудитория собаки*. это была откровенно плохая музыка, плохое исполнение и ужасный контекст. и это было настолько уместно в той реальности, что никого вообще не смущало, что 2 студентки второго курса исполняют данное шоу перед бухающими актёрами и режиссерами тусовки, их жёнами и девушками, которые нас за это ненавидели и потом не здоровались в театрах.

это прям мощно описывает запрос тусовки: поржать на тему того, что мужики всегда хотят еб*ать баб, а бабы всегда хотят ебать*ся с мужиками, все всем изменяют и пи*здят, это нормально

помним нервную ситуацию, когда нас сильно просили спеть "я так люблю когда большой когда большой и толстый хуй во мне"  (потому что ну смешно же, обоссаться, такая женская откровенность же нах бл*), а мы не согласились петь, потому что не нашли повода для иронии внутри себя и вика исполняла данный номер одна, а мы теряли очки уважения тусовки.

перфодива из новокузнецка [05.09.2021 19:17]

во всех связях студенток с актёрами, режиссерами, мастерами  всегда  были виноваты студентки. их обвиняла мужская часть (как в моём случае можно наблюдать на примере  видео от максима мисютина и порношантажа от артёма голишева  [ссылка]https://t.me/perfodiva/99

лена жданова, мастер_ка нашего курса, отчитывала нас за походы в "бродячую собаку" и так членораздельно произнесла глядя в глаза по очереди каждой одногрупнице с курса, у которой был секс с кем-то из запрещённой тусовки режиссёров/актёров: "я знаю всё, что у вас происходит, а если не всё, то мне всё равно расскажут"

прикинте, знать про харассмент со стороны коллег в институте и театре, продолжать с ними работать и дружить семьями, а за блядство отчитывать студенток, потому что, ну, бабы же шлюхи все, им только дай ноги раздвинуть, а мужики-то чё, они как дети.)

в пользу бродячей собаки скажем, что гендир, юрий евдокимов, был самым интересным человеком в данной истории. он чётко понимал, что нужно его аудитории. он знал, что там зайдёт, а что нет. казалось, нихуя себе, он может привести в своё кафе the tiger lillies (на тот момент это было прям вау). так же мы никогда не видели его бухим в сопли, как южакова и полякова, которых иногда под руки выносили друганы и коллеги и, что самое важное, сам юрий евдокимов никогда не трогал студенто_к, не флиртовал с ними, и вообще не включал ёбан*ые сексуальные подтексты. по крайней мере мы этого не видели и хочется верить, что так и было. такие сегодня плюсы. 

ещё мы думаем о том, а чем эти новосибирские деятели искусств отличаются от всех остальных абьюзивных уёбк*ов, подавляющих женщин, если они считают, что мы должны затыкаться после фразы:

"она сосет"

просто челики откровенно в чате написали: да, это система,  вы ничё не сможете изменить, потому что у нас в деревне всем ок еба *ть студенток.:

в публикации текстов про пашу южакова и пашу полякова для нас было важным сделать шаг в сторону проживания травм, о которых мы молчали потому что годами чувствовали невидимое давление с той стороны. это нужно было преодолеть, чтобы разбить чувство вины. в процессе это чувство совсем исчезло, т. к. из этой точки нам удалось осознать масштаб пизде*ца, происходящий в новосибирской театральной среде и шире.

мы были внутри этой системы и готовы занять сторону каждой, кто был в схожей ситуации, независимо от того были мы знакомы или нет, и была ли у вас связь с преподавателями по вашему согласию или поступали предложения секса.

почему мы не делились открыто ничем, когда были внутри ситуации домогательств, увольнения из театров из-за отказа в сексе (сергей николаевич афанасьев, НГДТ под рук. Афанасьева), коллективной травли в театрах: "первый театр", "старый дом". нам удаётся переосмыслить этот опыт только сейчас, в ситуации достаточно безопасной, чтобы не подключаться к этому эмоционально. в целом, быть слабой очень стыдно. как нам казалось, это происходит потому, что с нами глобально что-то не так., но вот потом мы начинали проговаривать это в диалогах, и только в близком кругу встретили десятки похожих примеров.

комментарий:

в 2023 году, в эмиграции, мы с сыном попали в ситуацию абьюза со стороны своих небинарных партнеров лео и отца моего ребенка, бывшего мужа и режиссера сергея чехова; в тот момент, когда я остал_ась без документов и любой другой работы, кроме сеск-работы на которую меня систематически настраивали бывшие партнеры, но ответственность и последствия этого решения достались полностью мне. я решил_а делать перформанс об этом, что стало еще одним поводом обвинить меня в том, что "она сама хотела". размышляя об этом последний год, я прихожу к тому, что возможно, и отец арсси в нашем традиционном браке (2015 мы не официально развелись) и небинарные партнеры лео хотели видеть во мне шлю*ху потому что сами мечтали этими шлюхами быть. в обоих случаях я чувствовала, что им нужно максимально окружить себя сексом и наши проблемы обострялись в тех точках, когда у меня не было желания это поддерживать. с мужем это было его желиние доминировть на основе ревности, что теперь они называют нашим общим кинком на бдсм и моей любовью к подчинению; с лео это было игрой в здровые полиаморные отношения, в которых лео принуждали меня к сексу с другими оставляя как будто бы выбор, но на самом деле выбор был такой: я соглашаюсь и у лео со мной перформативные отношения мечтв; я отказываюсь, и я никогда их не понимал_а и в этих отношениях никогда не было смысла.

лео и отец моего ребенка были одними из первых, кто броосился открыто защищать меня в чате моего канала в ответ на обвинения в клевете со стороны друзей харассеров в 2020 году, поэтому меня временно обездвижело наблюдение за тем, как легко они заговорили со мной теми же словами и пьедявили мне те же обвинения, что и друзья южакова в 2023, и теми же словами заговорили со мной их друзья: наглая ложь, это было давно, мы ничего не помним и тд.

после того, как я подели_лась опытом насилия со стороны сережы и лео в 2023 году, в эмиграции, они написали публичные письма с обвинениями в клевете и осуждением за то, что я обрати_лась в полицию и использова_ла "свою публичность", чтобы навредить их образу.

я сохранил их письма, чтобы подумать об этом на расстоянии, и смог вернуться к этому только месяц назад, спустя почти год с того момента, как мы уехали с сыном в кризисный центр.

сегодня я могу вынести сюда следующее наблюдение:

если молчать о насилии, как в институте, то ты была сама виновата, а если сопротивляться, то ты токсичная и поэтому виновата сама.

и такое наблюдение: у харассеров в институте нет языка сереж и лео, потому что они глобально тупее, но если перестать дрочить на красивое, то можно заметить, что они сходятся в своей непоколибимой убежденности в том, что ничего не было, и в этом я виновата сама, потому что сказала, что было.

год назад я всего лишь начал защищать свои границы, и считаю, что я должен был сделать это очень давно.

в обвинении к мне они писали, что страдали от абьюза с моей стороны многие годы. я запомнил наш брак и все, что было после таким:

в 2020 году я дал себе некое обещание связанное с тем, что отныне я буду стараться всеми силами преололеввать страх, и говорить о столкновении с насилием сразу:

"это уже давно перестало быть личным делом, тишина больше невозможна. мужики, поддержка"

сегодня я могу находить другие способы, чтобы развить эту мысль.

перфидива из новокузнецка [16.09.2021 22:16]

ситуация: сейчас мы будем говорить совершенно очевидные вещи, которые совершенно не являются секретом вот вообще ни для кого, но могут быть исключены из общего поля внимания в тех случаях, когда кому-то вдруг может быть выгодно их исключать, чтобы быть доминирующими самцами, способными контролировать чужую свободу

1. у женщины может быть столько сексуальных партнёр_к, сколько она сама решит, это окей

не окей: ебать чьи-либо чувства и/или использовать кого-то/ причинять боль с целью собственного удовлетворения (неважно, какого вы пола);

2. женщина имеет право любить оральный (любой) секс: это окей; 

не окей: считать женщину любящую секс шлюх*ой. 

3. ок: соглашаться идти на любое сближение с партнёр_ками в ситуации взаимного доверия, в т. ч. делать сколько угодно интимных фото и видео при взаимном согласии. 

не ок: распоряжаться общими записями, как своими собственными/ шантажировать распространением/ распространять с целью унижения женщины/ с любой целью. 

тот факт, что мы так долго находились внутри системы, где такое окей, не говорит о том, что мы все тупые глупые бабы в вашем распоряжении, но говорит о том, что эта система так устроена, что всяким мудакам максимально удобно чувствовать себя уверенно внутри неё. никакое домашнее порно слитое в сеть не даст никому власти над нашими/ моими действиями.

4. окей:  не уметь реагировать на флирт,  реагировать на флирт, флиртовать (!), сводить неприятное внимание к шуткам (из желания безопасности, из желания просто сводить неприятное внимание  к шуткам без конкретного повода). 

не окей: флиртовать со студенткой, когда ты педагог или ректор/ флиртовать со студенткой, если ей неприятно/ если ей приятно/ если она не хочет или хочет;

не окей: спать со студенткой/ спать со студенткой, если она тоже хочет/ предлагать секс актрисам, если ты реж/ принуждать к сексу кого угодно, если ты кто угодно/ увольнять или отчислять за отказ в сексе и вообще строить какие-либо события вокруг своего недо*ёбанного эго.  

опыт взаимодействия с абьюзерами разного статуса и качества у нас достаточно велик. во многом благодаря профессии, во многом благодаря  воспитанию. об этом мы будем писать ещё. 

вот сейчас даже не получается жалеть об этом опыте абьюза, потому что мы достигли нашего предела терпения, а это приятное чувство, каким бы это не казалось сложным со стороны и даже изнутри. 

мы хотим, чтобы опыт покидания данной среды помог нам/ помог кому-угодно, кому это нужно/ почувствовать собственную ценность и автономность, например, которой сейчас нет.

продолжаем говорить про харассера пашу южакова, который до сих пор преподаёт в нгти, работает главным режем в первом театре и продолжает домогаться своих студенток и актрис (мы так считаем ибо поддерживаем контакт с его выпускницами разных лет и сами были его студенткой).

сейчас мы опубликуем несколько скринов нашей переписки с пашей южаковым и его женой — олей афанасьевой. 

действующие лица:

 1. ольга афанасьева: жена паши южакова; в тот момент подозревала, что у нас с ним была интимная связь и объясняла свои подозрения  его постоянным влечением к студенткам и актрисам; мы замазали те места в сообщениях, где она говорит о своих чувствах из солидарности, т. к. они нам в целом понятны и ситуация, в которой она находилась/находится, как нам кажется, очень болезненна и для неё. в любом случае, это не может оправдывать действий южакова. как его жена, так и его студентки, и актрисы его театра, даже если они сами его защищают, находятся в уязвимом положении.

 2. павел южаков: С 2008 года — художественный руководитель Молодежного «Первого театра». доцент кафедры актёрского мастерства и режиссуры новосибирского государственного театрального института. преподает актерское мастерство и режиссуру + домогается студенток. подробнее на кинотятрточкару.

нам удалось связаться с одной из лучших в стране адвокаток в области женского права мари давтян. теперь мы точно знаем, что имеем право публиковать наши личные переписки. также, мы точно знаем, что пока не заговорят студент_ки нгти, которые учатся сейчас — иск подавать смысла нет. ещё мы знаем, что повлиять на институт и на самих харассеров на данном этапе можно только делая ситуацию с неподобающим поведением преподавательского состава публичной. 

а потому мы публикуем переписки и ещё раз повторяем харассерам: как бы вам ни казалось в своём лесу — домогаться студенток, актрис — кого угодно — не норма.

очень много эмоций поэтому и ещё потому, что мы приходим к цели, которой и решили добиваться изначально в нашей истории: речь больше не идёт о личной солидарности с нами или поддержке нас. речь идёт о том, что мы, кажется, создали основу для прецедента, который может поменять общую картину отношения к насилию внутри сообщества. у нас нет иллюзий насчёт силы нашего влияния, но пока оно оказывается больше наших ожиданий, и кажется, что если даже наше свидетельство на дистанции от событий и вообще за пределами профессии возымело такой эффект, любой голос внутри просто порвёт всё.

реэнактмент актёрского резюме

2006 г. — г. Кемерово, КемГУКИ, кафедра актёрского мастерства и режиссуры; попытка изнасилования мастером курса Костылевым Л.М., в общежитии от университета

2008 г. — г. Новосибирск, НГТИ, харассмент со стороны мастера курса Южакова П.В. и актеров театра первый театр и театра красный факел (Поляков П.В)

2012 г. — далее везде новосибирск, НГДТ под руководском С. Н. Афанасьева, домогательства со стороны главного режиссера С. Н. Афанасьева

2013 г. — брак с Чеховым С. В., выпускником НГТИ, режиссёром [который закончился для меня лишением карьеры]

2014 г. — коллективная травля в театре старый дом, обвинения в блядстве (нарушениях социального поведения), угрозы избиением по причине играем в спекте своего мужа от актера Соянок В., был пьян в 9.00

2015 г. — НГДТ под рук. С. Н. Афанасьева, увольнение по собственному желанию за отказ в сексе, С. Н. Афанасьев: «если бы ты тогда сказала да, то всё бы было по-другому»

2016 г. — г. Москва, развод с режиссёром Чеховым С. В., потеря общих проектов и всех рабочих отношений, нашему сыну 2 [бывший муж неоднократно говорил что хочет меня наказать, но теперь отрицает это]

2017–2018 гг. — г. Москва, сериалы: след, паук, свидетели, гадалка, (ещё раз) след, страсть. спектакли: —. другое: официантка, флористка, консультантка, продавщица, уборщица, хостес, аниматорка, певица, ведущая тренингов по актёрскому мастерству

когда совсем недавно мы попытались сказать [бывшему мужу], что это было для нас опытом психологического насилия они ответили, что помнят всё совсем не так и у нас просто был кинк на БДСМ. что такое кинк? спросила бы анна чехова у сергея чехова в 2017 году. позже он [теперь они]обвинили нас в психологическом насилии [на протяжении "многих лет"]

сейчас наши отношения не разорваны окончательно, но иметь общий опыт насилия тяжело для всех участников, даже если перемены в поведении очевидно положительные. серёжы рефлексируют это на своём канале [сегодня наши отношения разорваны окончательно, 2023г]

в актёрской среде общепринято, что нравиться режиссёру — комплимент для женщины, особенно для актрисы. если ты идёшь на контакт и проявляешь симпатию, то тебя булят актрисы старше, если отказываешь — тебя лишают ролей и увольняют. секса ты должна конечно хотеть сама, а ещё уметь любить ради искусства. актёрский труд мало оплачивается и хотеть денег — это как-то ведь не про любовь к профессии. поэтому, когда люди театра говорят про блядство и продажничество кого угодно, нам кажется, что у них недостаточно данных

комментарий:

как говорить о насилии, если ты — это ты?

думаю ни в каком случае не просто. под постами с описанием опыта насилия от лица  пострадавшей волны вииктимблеейминга, поэтому я не чувствую себя одиноко в этой невозможности быть услышаннным, что всё равно не являетяс для меня поводом молчать.

говорить о насилии/ о чем угодно сложно, если использовать разные местоимения. особенно, когда пишешь на руском языке. можно было бы решить, что ты не слышим потому что надо быть проще/ отказаться от себя, но я вижу от случая к случаю, что здесь дело не только в местоимениях. я наблюдаю в комментариях нападающих на говорящих о насилии кого угодно что-то общее: отвращение  людям «попавших в сложную ситуацию» 

возможно, поддержу найти легче если жить хорошо, потому что благополучие располагает. я наблюдал за собой и за другими вокруг меня во время своей кризисной ситуации. это как жить на чужой планете, где каждую минуту что-нибудь может убить, если ты не можешь приспособиться к дискомфорту/ чужому комфорту. я очень часто задавал себе вопрос: а что я по-настоящему испытываю по отношению к человеку, у которого нет денег/ связей/ статуса/ документов, и что я испытывал по отношению к себе в кризисных ситуациях.

я испытываю потребность в поиске новых территорий и способов работы со стереотипами. я ставлю эксперимент ведущий меня к неизвестному будущему, с единственным условием: писать, если это будет история проигравших или если это будет история победителей, что менее вероятно; выживших или нет; зафиксировать перемены, какими бы они не были. это не про отпускание контроля и отказ действовать, иначе я бы не мог ни в чем проиграть. я хочу оставить для себя возможность зафиксировать провал с таким же удовольствием, с которым я буду фиксировать каждую точку роста.

успех, любовь, возраст  — это социальный конструкт, как любили заявлять мужчины-художники из моего окруженя; или персоны с мужским воспитанием, у которых всегда было что-то устойчиво своё. они говорили, что не должно быть ценности к вещам, потому что "нет ничего нашего", поэтому я долго учился тому, что итак умел — отказываться от своего.

я понимаю свои шансы. статистически провал наиболее возможен, но если мы попробуем отойти от статистики в сторону уникального опыта, то концепция победы не выдерживает разнообразия жизни и происходит что-то другое.

зачем я пишу об этом здесь пытаясь сравнить как будто несравнимое, как кажется тем, кому не выгодно то, что я никак не заткнусь.

во-многом, потому что, из моей оптики, история новых видов насилия в квир-среде [в моём конкретном случае] берет свое начало в глубоко сидящем в нас опыте геторонормативности, и если мы делаем переход куда угодно, то мы не перестаём жить в патриархате, являясь его заложниками на неочевидном уровне.

я писал о своем опыте женщины/ актрисы/ жены режиссера, что само по себе задавало иерархию, но бывший муж это отрицает

я писал о своем опыте квир-человека, оказавшевося в ситуации домашнего насилия с ребенком, но бывший муж это отрицает.

я писал о харассменте режиссеров, но харассеры это отрицают.

по-настоящему я встретил всего два человека с мужским воспитанием, которые рискнули пооворить о совершенном насилии откровенно, в безопасной обстоновке. и никого, кто совершал насилие по отношению ко мне.

итория чуткого квир-насилия все еще являтся разговором о художниках с привилегиями работающими с институциями, сегодня или вчера. в начале квир-перехода мне казалось, что сходств гораздо меньше, чем я увидел на протяжении следующих уже трех лет наблюдений за распределиям власти между худжниками правыми* и левыми? художниками. я хочу продолжить говорить здесь о людях с мужским воспитанием, и их способности к диалогу о насилии и привилегиях власти. и если в ситуации русского театра вполне естественно лишить женщину заявляющую о насии любой поддержки не теряя социальные очки, то в квир-обстановке скорее всего авторы насилия усилено будут продолжать публично поддерживать женщин, которые не пострадали от них, но пострадали от кого-то другого, продолжя сущесвовать в отрицании собственного совершенного насилия и честного диалога об этом.

недавно журналистка wonderzine предложила мне интервью о пережитом абьюзе в эмиграциии. я оставляю это здесь, чтобы обозначить как приобретается видимость, если ты рускоговорящий квир с флюидными местоимениями. содержание таких историй падает в пропасть.

я отреагировал.

я испытываю некоторый страх навредить квир-комьюнити говоря о насилии в квир-отношениях., но замалчивание историй насилия среди квир-людей не кажется мне естественным, иначе какая разница. и всё же для меня важно сказать, что мои личные перемены и решения после квир-перехода действительно в основном являются моими личными; особенно после того, как я вышел из последних отношений во многом, к сожалению, напоминающим гетеронормативный ад. в этот было хоть что-то отдаленно напоминающее другое. есть заблуждение что привычное считается более надежным. поэтому я продолжаю выбирать двигаться в сторону неясного мерцания, чтобы обнаружить что-нибудь, что меня удивит.

что было дальше