Серебро полное сострадания.

***
Где есть три, там есть
и два, там и один.
Многое —
пища единого.

Лишь изредка, тревожась —
тоскливо вздыхает трехпалый.
Ленив — не различает мыслью,
висит как плод.

Trifolium — сам пища.
Красный, полевой, мохнатый.
Имеет от рожденья —
не знает.

Что это за Одно нерожденное,
не есть, встал тут порознь
в три шага?


***
Кроящий у края,
обжив землистый запах,
высиживает шорохи
в коротком лабиринте
хода.

Не тревожащее воздух,
выслушивает крыло.
Кротко прорезая
слух.

Упавшая тень
кропит крапиву,
извлекая дрожь.
Съешь её,
избежишь слепоты.

Оставляет коридоры.
Русло сокрытой реки.


***
Взойдя с падения
в полет, эмиссары
шепчут безмолвные песни,
проницая пустоты
твоих комнат,
широкие проходы,
заставленные стенами.

Набросив шаль,
слушают очертания снов,
смущаясь чуткие щемящей
высотой щелчков.

Заглоти их заживо,
застанешь нас
вместе, надолго.

***
Поставленные на стражу
самости псы.
Одомашненные во времена льда.

Силой мысли, извлеченные
из шерсти щенята.

Воротят назад, прокусывая кость.

Кто вас поставил? Кто кормил?
Кто хозяин? Кто тьма?
Лизнешь их,
быть легким родам.


***
Одинокие уходят
под землю, оставив
бремя имен. В каждой
свой узор, свой оттенок.

Выпадают шипящие с
волос весны, сползают с
юбок, это ведь их земля.

Испей ее слюны,
набухнешь вдохновением.
Говорят, немеет
рука, немеет нога.

Сплетая иные,
поднимаются клубки
приветствовать солнце.
Пусть видят вновь
глазами людей.


***
Прогрызая сущее
до небытия.

Открывают пустоты,
вшитые в сухожилия
древние карты.
Живущая в отсутствии
наступает темная
приливами, пробивая
— пульс.

Потри их,
откроешь рот старика,
прирастешь потомством.

Сплоченные копатели,
уходят голые,
не задеты
чередованием.


***
Восемь глаз его
восемь спиц,
выпускает, плетут
время колеса.

Ось его стоит в гнезде.
Расходится волокном,
расширяется темными
проемами. В конце дорог,
седой обманщик
умеет ждать.

Приблизившись, забудь
смирение, забудь,
ступай на цыпочках.


***
Из числа первых,
незаконнорожденные,
сплетенные, изгнаны братья.

Из девяти не видно восьми,
Из восьми семи, из семи
где встретить одного?

Укрывшись, заполняет туннель, не теряя хвост.
Протяженная когерентность. Черво
точина.

Повстречаешь след, пойдешь —
не воротишься.


***
Обкрадывающие
тебя, от богов до
совокупляющихся стопой.
Несущие твой облик в красном,
несущие в белом, несущие в черном
несущие лист не-сущий.
Во множестве, в дом большой,
оттуда, последнее
Miserere.


***
Проходя повороты
колесничие сменяют
пары, друг друга —
     сберегая лад.
Сообщают корням
скудные знаки.

Вы — проходите полный,
падая настигнув предел.
Где начало и конец одно
становитесь пригодными,
пара невесте.

Натрись ими,
взяв семя, ее кровь,
кипящее молоко —
добудешь власть.

Гнедые, пестрые, быстрые,
облачись в шкуры
продлить род,
отвратить тьму.


***
Где плач Ахамот
и там, где Йороны.
Дети мои,
куда вас вести?
В чем источник
песнопений скорбных —
неотступной мольбы,
твой, — смех пятнистый.

В сердцевине
бесформенного — поток
— печаль мудрых.
В пределе форм —
отсутствие полноты.

Толика тоски, допущена
в страсть отстраненных.

Посмейся с ней,
проникнешь бесконечность.
Ведомые мудрой самкой
вы конец всякого льва.


***
Безмолвные жесты,
    вливаясь
в перепонки ладоней —

проникающие предел
побудители
    погремушки
сотрясая возносят —
    бирюзовые
выдохи
сжатых пород.
       Соленую
    память ходов.
В обсидиановой
    тьме, зачарованные
жидким свеченьем, их глаз
ты не видишь —
    оттененные,
подвижные тени стекают
    на бедра.
Послушай, —
спрячь теплый вдох,
    они не поют —
никогда они не поют.
Ласкают, если идут
    заглотить.

Одна мать — этих детей.
Обвивают — старшие братья. Плюют — младшие
сестры. Те, что глупы, не причиняют вреда. Есть —
кто родят, есть — вьют гнездо. Как крабы скользят,
на кольцах несут — вращение солнца. У других —
начало с концом не различны.
    Не
    страшись, — заклиная
не
    бытие — бытием.
       Они —
лишь тени жизни подвижной — за пределами речи,
— не определенной.

Сбросив кожу, прикрывшись табачным
листом (древние жесты безмолвны) —
          будь ее сыном.


***
Самка природа
    чуткий зверь,
выследить ее — сложно,
сложно приманить,
проникнуть еще сложней.

Я иду древней дорогой,
встречаю древнюю дорогу.
Пустое небо — удобная дорога.
Нет восприятия — нет рожденья.

Пробуждаясь — бью в панцирь
черепахи,
танцую
    соитие.