Марину Новикову, правозащитницу и пенсионерку из закрытого города Северска, задержали по статье за распространение «фейков» об армии одной из первых. Поводом для возбуждения дела стали пацифистские посты Новиковой в телеграм-канале «Правда города Северска». Сейчас женщина находится под домашним арестом без права пользования интернетом, но блог жены продолжает вести её муж Александр. Мы с ним поговорили.

С Мариной мы познакомились по воле судьбы. Вообще-то она по рождению москвичка, но себя считает провинциалкой, а город Северск, куда её семья переехала, когда Марине было два года — родным. Дважды Марина возвращалась в Москву, но вторым домом ей стал украинский Энергодар. Пять лет она трудилась начальником отдела в лаборатории автоматизированных систем управления ЗаАЭС. Работа была не из простых — в руководстве и профкоме сидели воры, которых Марина при поддержке коллектива одолела и выгнала. Жулики Марине отомстили. Чудом она выжила, но глаз потеряла и через два года, в феврале 1991 года, уехала в Днепропетровск (в 2016 был переименован в Днепр — прим. редактора), где мы и встретились.

Я работал на первом производстве Южного машиностроительного завода (ПО «ЮЖМАШ»). В тот день Марина направлялась в конструкторское бюро, но перепутала трамвай и приехала ко мне на работу. Заметил я её сразу: шёл в буфет по пустому цеху и вижу — летит девушка с гривой пышных рыжих волос до плеч, в голубом свитере, джинсовой юбке немного выше колена и туфлях на шпильках. Она меня заворожила. Я встал как вкопанный и ляпнул первое, что пришло в голову: «Осторожнее надо ходить! Можете поскользнуться на масле, жалко такие ножки!»

Первая попытка познакомиться не увенчалась успехом. Марина, не снижая скорости, сквозь тёмные очки прожгла меня взглядом и удалилась, а я так и остался там. Воздыхал я по Марине больше года, а ей нравился другой. На моё счастье, на приглашение отметить вместе Старый новый год он ей отказал. Так я и дождался своего часа. У Марины была подружка, которая сохла по мне. И моя будущая жена, чтобы нас свести, пригласила меня отпраздновать в их компании. А я же ещё в первую встречу понял: она — моя половинка. Вот так с 13 января 1993 года мы вместе. Потом мы часто перебирали факты и все говорили об одном: это судьба. В декабре того же года мы поженились. Так я получил самую невероятную женщину в жёны за 30 купонов — столько тогда стоила госпошлина за регистрацию брака.

Энергодарцы мою отважную девочку обожали. Мы расписались 8 декабря, а 20-го приехали в Энергодар прощаться с городом перед отъездом в Россию и отметить свадьбу с друзьями и коллегами Марины. Гостей было столько, что Марина принимала поздравления на лестничной площадке. Так я узнал, сколько она сделала для бывших коллег, за что они ей до сих пор благодарны.

Переехав в Северск, мы взяли в аренду столярный цех, бизнес быстро развивался. В феврале 1995 года руководство предприятия, у которого мы арендовали цех, решили наше дело отжать, пока мы были в отпуске. Нас обвиняли в неуплате налогов, но выдержка и упорство Марины спасли нас от беды.

Она быстро укоротила аппетиты жуликов, отбила все обвинения и, подловив оперативника ОБЭП на вымогательстве, принесла копию аудиозаписи начальнику милиции. Менты испугались и отстали

Биться с ворами и казнокрадами — призвание моей жены. Первым её общественным делом стала помощь работникам СПАО «Химстрой» в 1998 году. Три года заводчанам не платили зарплату, но за дело взялась Мариночка, и в декабре руководство рассчиталось со всеми работниками, а к июню выплатило им компенсации. Которых, кстати, могло и не быть, но Марина и эти деньги выбила: привезла на слушание всех рабочих в пропитанной соляркой форме, суд сразу же переобулся.

В областной прессе Марину поливали грязью, но правду знали все. Как сказала судья Артемьева: «Ваша супруга доказательства из–под снега добудет». И добывала ведь! Пригнала зимой на дачный участок пожарных, чтобы они установили точное время пожара, из–за которого несправедливо уволили рабочего.

А сколько дел она выиграла по ошибкам врачей и милиции! С этими исками все боялись связываться, но у Марины такой девиз: если виноваты, значит призовём к ответу.

Так она и гоняла чиновников, шесть лет долбила Генпрокуратуру РФ, чтобы органы занялись нашими чёрными риелторами, и победила.

Город у нас был хороший, самодостаточный. Но с приходом Диденко (Николая Васильевича, главы администрации — прим. редактора) предприятия закрылись и превратился Северск в замусоленный спальник. Марина стала блогером, чтобы доносить до горожан правду. И настолько достала руководство города, что как только у них нарисовалась возможность заставить её замолчать, они ей воспользовались. В марте прошлого года ей предъявили обвинение по ст. 207.3 (Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации), в апреле 2023 она приговорена к штрафу в размере 1 млн рублей и запрету работы в интернете на три года (до приговора находилась под запретом определённых действий— прим. редактора).

Не весь город поддержал свою защитницу — люди боятся, статья серьёзная. Но группа поддержки есть. Звонят, пишут

Моя жена, блестящий юрист и остроумный человек, написала ходатайство следователю, чтобы суд разрешил мне пользоваться нашими общими каналами на Youtube, Telegram и ОК. Следователь отказал, сославшись на то, что права пользования интернетом я не лишён. Так что веду я «Правду города Северска» на законных основаниях. Дважды Марину пытались заключить под стражу, а за что? Суд ей запретил общение с родственниками, но я супруг, де-юре не родственник. Могу брать у Марины интервью и выкладывать в блог.

Сейчас мы боремся за то, чтобы Марину выпустили сделать операцию на сердце в Томском НИИ кардиологии. Мы считаем, что это нарушение прав гражданки РФ, но жалобу Марины суд вернул.

Что помогает нам держаться? Вера в победу добра. Марина до сих пор, несмотря ни на что, её не теряет. Ну, а я «подношу патроны». Я вытащил счастливый билет: рядом со мной уже 30 лет невероятная женщина, и я обязан ей соответствовать.