1.

Вопрос: почему ад вообще существует?

Не буквально — но в какой-то момент он был внедрён в мифологию. Цивилизации неолита описывали посмертие как развоплощенное забытье. Танах и пророки его не упоминают, и вообще больше заняты глобальной теократией в каком-то далёком будущем, где никто не обещает воскресить мёртвых, но это не невозможно. Новый Завет вносит сугубо риторический образ горящей мусорной ямы за чертой города — что звучит скорее как отказ в подобающем погребении, чем что-то, что умерший ощущает в качестве личного дискомфорта.

Ад кодифицировался в средиземноморском культурном котле, и в этой форме дожил до Данте. Как концепция он по сути довольно молод — и в общем, если бы мы показали современные модели киношного персонального ада кому-нибудь из жителей аксиальной эпохи — они бы, наверное, прониклись, но были очень удивлены. Так почему? Если он, как идея, очевидно не предотвращает грехов, то что именно он “делает”?

2.

Вопрос: почему аборты называют убийством?

Ну то есть, их называют убийством в определённом дискурсе и с определённой участвующей в нём стороны. Хотя даже с этой же стороны их можно было бы называть казнью, умерщвлением, ликвидацией и т. д. — тогда как другая сторона формулирует это, напротив, в сугубо медицинском ключе, как что-то вроде удаления грыжи.

Как бы… Мы уже классифицируем убийства очень по-разному. Убийство на войне это героизм. Убийство по приговору суда это исполнение приговора. Убийство по неосторожности это “manslaughter” ор сам сач шит, то есть буквально “забой человека”. Убийство полийцейским, которое никто не записал на телефон — это оплаченный отпуск. Которое кто-нибудь записал — неоплаченный. То есть, убийство как таковое не имеет автоматической негативной коннотации — мы просто считаем часть убийств неубийствами.

Адвокаты pro-life знают, что отмена абортов не приводит к отсутствию абортов. Адвокаты pro-choice находятся в убеждении, что аргумент про подпольные клиники должен быть достаточен чтобы закрыть дискуссию — но только потому, что они (как правило) всё ещё находятся в стадии торга.

Адвокаты pro-life не хотят, чтобы абортов не было — они хотят чтобы врачей и женщин можно было сажать за аборты в тюрьму. И их особенно напрягает, что адвокаты pro-choice всё время пытаются перевести разговор на решение каких-то проблем, и не могут для начала просто признать, что аборт это…

3.

Вопрос: почему римляне преследовали христиан?

Языческие империи по природе своей синкретичны — они легко включают в себя новых богов, и отчасти поэтому так стабильно подвержены обожествлению императоров (я упрощаю). В частности, в первом веке от рождества в Римской империи был целый ряд экзотичных локальных культов: Митры, Изиды, Кибелы и Аттиса, Сераписа, Солнца Непомедимого и т. д. В частности, вопрос о божественности Христа ни у кого не вызывал особых вопросов, потому что быть богом — было скорее о социальной функции, чем о небе (я упрощаю).

Отличие христиан ото всех остальных культистов — в том, что христиане отказывались участвовать в ритуалах. Отказ в ритуалах позиционировался экзистенциальной угрозой, потому что неучастие населения в целом могло повлечь за собой неучастие богов в целом (я всё ещё упрощаю).

Что, опять же, было высосано из пальца: никто не знает, как именно боги принимают свои решения. Это было выдумано людьми в свой собственный кризис мультикультурализма, по внутренним мультикультурным причинам.

Внимательный читатель уже видит, к чему это всё идёт.

4.

Часть людей хочет чтобы нарушители общественного устройства страдали. Не обязательно нарушители законов — часто это нарушители приличий, или даже здравого смысла.

Часть людей хочет чтобы неучастие в ритуалах считалось нарушением общественного устройства. Ритуальность, в свою очередь — формируется и отбрасывается как пойдёт.

Там, где эти части пересекаются — возникает накладка, в которой не принимающие участия в ритуалах… должны страдать.

Все позиции всех вопросов культурных войн могут потенциально попасть в эту матрицу: требование поддержки войны, требование осуждений войны, полицейское насилие, cancel culture, “сама виновата”, защита рынка, защита климата, ткание одежды из разнородных нитей — и далее до тюремной системы как таковой. Существование в обществе в принципе как бы перформативно. Тираниям, в особенности, плевать, что именно люди думают — до тех пор, пока они участвуют в ритуалах.

И насколько я могу судить на данный момент, здесь есть лишь мягкая корреляция с политическим спектром — хотя то, как TERF и часть новых атеистов внезапно оказались среди ультраправых, тоже далеко не случайно.

5.

Если фашизм подменяет политику эстетикой, то ад — это экстремальная форма высказывания, произрастающая из озлобленности, которую ничто иное просто не удовлетворит.

Как высказывание, ад не столько про то, что люди получат, сколько про то, что они заслуживают. И поскольку он канонически принял форму именно вечных страданий — очевидно, что его не заслуживает никто.

Его смысл — в этом противоречии, и в том, что оно для нас значит.

На дальней дистанции — от нас требуется это пересмотр всей карательной системы как таковой. Тюрьмы выглядят чем-то естественным только если о них не думать.

На ближней — это значит не желать людям зла. И не относиться к этому желанию с пониманием и терпимостью.

Это не очень сложно.