***

я ненавижу идеи. там где появляются идеи, там исчезает кино. “но кино это исчезание, умирание”,— скажете вы. нет! только “история кино” — это история умирания, “смерть за работой”, и то только та, что описывается, а не та, что снимается. кино должно стремиться к исчезанию, но быть кино. а не просто быть исчезнувшим, не пойми чем.

***

когда-то мы говорили о двух кинематографах. и тогда это был манифест, это был крик, который несказанным, несказанным и остался для того, чтобы прошли годы, в которых царапалась плёнка, бились сердца и пиксели, для того, чтобы сейчас мы сказали вам вновь. это не россказни идеалистов — это сухие полевые записи.

***

есть два кинематографа, кинематограф, как логово идей, замыслов, планов, сценариев и амбиций и мы обзовём его тысячу раз по разному, но сейчас, пусть он будет кинематографом “выражения”. и есть другой кинематограф, кинематограф встречи, события, чуда, случайности, изображения и сейчас, так же свободно он станет для нас кинематографом “переноса”, просто потому что “перенос” — это любовь.

***

камерой ищутся чудеса, которые случаются не по твоей воле. не по воле камеры и не для неё. здесь можно воспользоваться шаманским ритуалом или гипнозом, подобно тому как работали анджей жулавски и вернер херцог, чтобы призвать событие. но можно и пойти иным путём, путём молитвы. апофатической молитвы, почти а-теологической, как робер брессон, или молитвы катафатической, утвердительной. такая молитва это речь. это речь режиссера, актёров и оператора которая пронизывает пространство мира-события съёмок. этот мир становится изображением.

***

актерам нужно говорить всё, кроме того что им знать не нужно, но они должны знать, что такое есть, если оно есть.

***

молитва не требовательна. она не мольба. не приказ. события не происходят по воле режиссера, но и без его слабой силы чуду не быть. слабая сила режиссера — это отказ от любых представлений, отказ от ожиданий. освобождение места. здесь режиссер отчасти сценограф. он освобождает место для встречи.

***

твоя идея, даже если она была, должна превратиться в ничто. процесс съёмки может стать актом уничтожения идеи.

***

в качестве главной ремарки к любому зачем-то всё таки написанному сценарию стоит приписывать, как стандарт: “снять всё что не написано”.

***

нет смысла опасаться того, что твоя психика пропадёт вовсе, если ты станешь снимать события, если ты откажешься от выражения идей. так или иначе, даже истина, даже самое чистое изображение, всё равно психологизировано. это некая данность, бороться с которой можно, лишь делая главным ближнего, а не самого себя. придумывать фильм, а я настаиваю, что тот фильм о котором мы говорим — это фильм “игровой”, в самом первом смысле, придумывать фильм должно всё вокруг, а не ты один. психики, а не психика.

***

съёмки фильма, как “встречи”, обращают пространство в психотическую структуру. доверять этой структуре должны все, прислушиваться к ней, помогать ей производить новые знаки. но режиссёр должен оставлять в себе и себя иного, того, кто смотрит сразу через экран, то есть отдельно. он должен понимать, что это психоз. в режиссуру приходят расколотые, умеющие смотреть двумя глазами в разные стороны.

***

стоит верить знакам и монтировать именно их. важно, что это не знаки чего-то, это знаки самого фильма который случается в этот момент.

***

пример: актёры приезжают на съёмки имея с собой несколько вариантов костюмов, однако в кадр идёт то, в чём приехали они, учитывая что эта одежда не рассматривалась заранее, как вариант.

***

при недоверии к любому заранее задуманному финалу, финал возникает сам, как логическое завершение эксперимента. он истинен, а не правдив

***

любое кино — «экспериментальное», до тех пор пока оно не показано. эксперимент — это вопрос, для решения которого организуется пространство для встречи. на встречу приглашаются все, но остаётся тот, кто приходит. в результате встречи эксперимент производит опыт, который не описание, а результат, и такой, какой есть. он запросто может быть и неудачен. конечно смотря что у нас за подход. что для нас удача.

***

показанный фильм — это один из результатов встречи, кстати не всегда главный. и он уже не экспериментальный. говоря иначе, любой фильм экспериментальный пока не показан, и любой показанный фильм уже не экспериментальный. описательный фильм же, просто не фильм — это иллюстрация истории кино.

***

сценарий ничего не стоит, если вы не готовы сжечь его, если то, что вы видите перед собой на съемках не совпадая с ним, вам хочется менять под него. пытаться идти за сценарием, игнорируя знаки мира-события — провал.

***

как известно, не сумасшедшего нужно адаптировать под общество, а наоборот. кино — это безумие, и именно сценарий нужно адаптировать под то, что вы видите.

***

сценарий лучше не писать. но если он пишется, то для того, чтобы это ушло, чтобы его сжечь.

***

кино — это про встречу, кино — это повод для встречи, и повод создать место для события, без которого встреча может не иметь значения, не произвести знака, который в свою череду, чередою кадров, создает движение фильма.

***

у вас может быть вопрос или желание, и оно обращается к другому, но не для того, чтобы навязать это ему, а чтобы узнать, что он про это думает, или что думается через него. получается хорошо тогда, когда режиссер угадал и правильно задал вопрос, или предъявил желание тому, и то.

***

я назвал кинематограф “кинематографом переноса” потому, что под переносом в психоаналитической теории понимают особую любовь, которая возникает между анализантом и аналитиком. подобная особая любовь возникает между режиссером и актёром, и другими членами группы, если они есть. и если они занимаются кино.

***

эта любовь должна стать изображением, а не оргией. но есть и парадоксы. если в психоанализе граница тел не пересекаема, то в кино ее пересечение возможно. то есть работа с переносом в кино и сложнее, и проще.

***

для пересечения границы должны быть очень веские основания. этические безусловно.

***

практика говорит, что в каждом случае можно допустить ошибку, а можно и выиграть, опять же смотря, что на кону. если мы говорим о кино, то, то что нас интересует, это изображение. но изображение — это не то, что на экране.

***

изображение может получится, если не дать любви превратиться в физическую близость между членами съемочной группы, пусть это и чем-то близко сублимации, в самом вульгарном ее смысле.

***

изображение может получится, если мы нарушим все границы и влюбимся без остатка, сердцем, душой, глазами и гениталиями друг в друга, и если будем готовы идти до конца.

***

но всё может разрушиться и сгореть при отказе от близости, или тем более от поспешного её достижения.

***

если и может быть какой-то критерий, по которому мы решаем, где пролегает наша 4-ая стена, то он равен тому, который мы применяем в жизни, решаясь на тот или иной поступок, но не по воле желания, а по степени ответственности.

***

кино — это очень ответственное дело. на кону жизнь и психика всех, кто участвует, кто отдаёт этому себя. режиссёр ответственен в первую очередь, в том числе и за все связи, которые образуются во время съемок. поэтому он первый, кто должен слушать всё, что говорит ему локация, актёры, знаки.

***

мы шутим, что режиссёр — это тот, кто может заключать браки и вводить чрезвычайное положение. но он может это только тогда, когда он снимает фильм. во время всего процесса, а не только буквально в мгновение съёмки. но он теряет эти права, закончив фильм. но не теряют значения принятые им решения.

***

даже самое событийное кино тяготеет к выражению, особенно тогда, когда оно показывается. оно как будто все равно кричит, не смотря на зрителя, для которого оно может и станет настоящим событием, но сам фильм кричит и плачет: “я был, я был, я лишь показываю как я был”. и искуплением его слез становится проклятая слава автора.

***

гордыня пожирает режиссера, и он должен выбросить её, как то, что поганит изображение, делая его чистым, глянцевым, качественным, мёртвым, тупым, бессмысленным, 4к, 6к, 8к, ка-ка-ка.

***

режиссёр должен понимать, что каждый кадр данный ему настоящей встречей — это дар, но дар, который всегда может быть отозван. нет ничего ценнее материала, но его не нужно ценить. ценить стоит встречу, быть верным событию встречи, но, к чёрту материал. только свечение изображения.

***

это не значит, что стоит отказаться от записи совсем. без показанных фильмов режиссер не сможет удержатся на уровне, надо знать, что терять. то что не записано — не существует. но не запись на камеру цель кинематографа, а символическая запись сквозь психическую жизнь.

***

но стоит и знать, что победа над гордыней — это самое первое, что режиссёр должен сделать. я приведу лишь несколько примеров: недоснятый фильм, фильм, все материалы которого пропали, фильм который не был снят, но был прожит.

***

всё это можно назвать “кино без камеры”.

***

кино без камеры — это то, что должно состояться в независимости от факта наличия камеры и записи на неё, но и без камеры эта встреча и это событие не могут состояться. однако камера всегда может быть отброшена, и кино ничего не потеряет. камера и запись на неё могут быть отброшены, но не запись вообще. событие оставляет запись, превращая участника в свидетеля.

***

абсурд ли это, кино без камеры? только это и есть кино!

***

есть особенный режим души, который бросает человека к изображению. этот человек изнывает от вопроса, желания, но это не должно быть только желание сделать фильм! сам фильм должен желать произойти, должен образоваться психотический субъект, не имеющий границ тела. с мира должна быть содрана кожа, когда в нём, вы снимаете кино. в таком режиме режиссёр парадоксально сходит с ума и остаётся тем, кто за всё в ответе. он бросает свой зов и ищет избранных. вместе они встречаются, а после встречаются по настоящему, или нет. по настоящему, то есть их встреча становится событием или приводит к событию, или нет. это событие — это любовь, но особая любовь, немного напоминающая перенос в психоанализе. эта любовь может прекратится, когда фильм снят, но может выйти в закадровое пространство, здесь принципиальное отличие от психоанализа. там переход в закадровое недопустим. так или иначе, порожденное встречей событие собирает психики всех участников и превращает его в изображение, которое позже уже показывают, а может и нет. показ не первостепенен.

***

кино без камеры — экран без фильма.

***

режиссёр — это тот, кто создаёт кино, а не тот, кто про него болтает. всегда видно, кто перед тобой — режиссёр или болтун. болтун — это тот, кто говорит не снимая кино, что чтобы сделать фильм ему не хватает денег, или идеи, или ещё чего то. ему не хватает только того, чтобы быть режиссером. и ничего больше.

***

всегда можно отличить того, кто занимается кино, и кто только говорит о нём, не видя фильмы ни того, ни другого.

***

кино можно снять без денег, можно снять за копейки, и это не пустые слова, мы можем ответить огромным количеством фильмов, просто попросите нас об этом. что и говорить об идеи. для фильма не нужна идея. не нужна даже камера. но нужен предмет, проблема, тревога или вопрос. без этого не обойтись.

***

чтобы сделать фильм, и я ещё раз повторюсь, я не предлагаю вам документальное/пост-документальное кино! чтобы снять «настоящий» игровой фильм, нужно самому взять любую камеру, понять как и что она способна снять, бросить миру вызов, зов, развязать его психоз и ждать, кто придёт на этот зов, о чём пойдут знаки, и кто в итоге встретится, и с кем. вам подойдет любая камера, так как в итоге вы должны выбросить её.

***

забудьте о результате и ожиданиях, о замыслах и амбициях. снимайте "кино без камеры” и просто цените, как приятный бонус, а не цель, что вам есть что показать друзьям. а вам будет что показать.

***

кино — это не искусство, кино не обладает своей музой, поэтому так усердно ищет её себе, влюбляясь во всех, кто попадается у него на пути. с этой любовью нужно уметь работать, это и есть режиссура.

***

режиссура — это уметь понимать психотические знаки мира, образованного съёмочным процессом, и не игнорировать их. конечно нужно уметь и запускать этот мир.

***

режиссура — это ответственность за всех, кого ты пригласил в изображение.

***

снимать кино — это не создавать произведения, снимать кино — это жить очень особенным образом, на границе безумия, не до конца понимая ради чего. но жить в творении, понимая, что в отличии от индивидуальных видов творчества, кино всегда про встречу, про встречу людей, даже если в кадре один человек, даже если за кадром один, а перед ним только пейзаж или бог.

***

кино не театр, не перформанс, не балет и не квест. кино всегда существует перед лицом записи, но не камеры.

***

но оно должно стремиться к тому, чтобы и запись в итоге была стёрта.

июнь. москва. 2023