You’re face to face

With the man who sold the world

Май 71-го. Дэвид со своей женой смотрят на своего новорожденного ребенка. Поразительно, еще месяц назад он брыкался в материнском животе, а теперь лежит в люльке и ловит счастливые взгляды родителей, ярче которых может быть разве что лучи солнца, играющие в окнах. Дункан Зоуи Хейвуд Джонс — такое имя ему вручили родители, он же в свою очередь стал одним из главных вдохновителей Боуи на запись альбома “Hunky Dory”, четвертого альбома в его карьере, третьим же был легендарный “The Man Who Sold The World”, у Дэвида было припасено несколько тузов в рукаве для этого альбома: гитарист Мик Ронсон, чьи рифы добавляли новой силы музыке, и продакшн Тони Висконти, блестящего басиста, который стал хорошим другом нашего героя. Но даже разыграв эту, на первый взгляд не оставляющую и шанса соперникам, руку, Дэвид не получил того успеха альбома, на который расчитывал, из–за чего приглашенные на огонек гости по-английски свинтили делать собственные проекты, но сохранив с Боуи теплые отношения, но это было потом, а пока единственным человеков, которому он доверял как себе стала его жена — Энджи.

“Hunky Dory” дал успех, менеджер Дэвида урвал контракт не с кем иными, как с RCA — звукозаписывающей студии самого Элвиса Пресли. По прибытии в Нью-Йорк Боуи по мимо посещения офиса студии, побывал на тот момент культовом месте — Арт-студии «Фабрика», руководитель которой Энди Уорхол при знакомстве с «музыкантов, который в шаге от того, чтобы всколыхнуть 70-е»(так представителю RCA представили Дэвида) обратил внимание лишь на его ботинки. Игги Поп, Лу Рид, Дефриз — новые Нью-Йоркские друзья Дэвида. Хоть Боуи не был впечатлен встречей с Уорхолом, он украл у него его фирменный трюк — самореклама за счет скандала и вот 22 января 1972 на интервью “Melody Maker” он без капли смущения выдал

Я — гей и всегда им был, даже во время бытия Дэвидом

Стоит ли говорить то, что данные слова просто взорвали тогдашнюю медиа-сферу. В ту же ночь Дэвиду приснился один сон. В изножье его кровати стояло и рассматривало музыканта высокое и странное существо. Его лицо было таким худым, что скулы казались острыми, как лезвия. У него были рыжие волосы, пронзительный взгляд, и, если и было внутри него скрыто хоть какое-то чувство, земной мозг Дэвида не мог его воспринять. Он прополз по кровати Боуи с грациозностью тигра, схватил его за запястья и заговорил:

Я ПРИБЫЛ, ЧТОБЫ ВЫ ОСОЗНАЛИ ВАШЕ
МЕСТО ВО ВСЕЛЕННОЙ. ВЫ ВСЕ — УГНЕТЕНЫ
И ЛИЦЕМЕРНЫ. ТВОИ ЭМОЦИИ И ЖЕЛАНИЯ
ПУГАЮТ ТЕБЯ И ВЕСЬ ТВОЙ ВИД, НО Я
ИЗМЕНЮ ВАС НАВСЕГДА. Я ПРИБЫЛ
НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ
ВАС ЛУЧШЕ ИЛИ ЧИЩЕ,
ПАРЕНЬ. Я ПРИБЫЛ, ЧТОБЫ
ВЗОРВАТЬ ВАШИ УМЫ.
А ТЫ БУДЕШЬ МОИМ
ПОСЛАННИКОМ

Это был Зигги, он вернулся, но поговорим мы с ним и о нем уже потом, в следующей главе