Donate
Art

«Сеть концептуализмов Юга»: опыт транслокального переплетения

Лера Конончук23/01/20 11:373K🔥

Прошлый текст был посвящен непростому взаимодействию активистов с испанским MACBA и его идейным преемником Музеем королевы Софии, которые благодаря радикальной позиции директора Мануэля Борха-Вильеля стали важным примером «конспиративной» работы — рискованного сотрудничества с низовыми движениями-единомышленниками, хотя и не оказались иммунными к требованиям рынка и местных администраций и были вынуждены если не идти на унизительные уступки, то так или иначе корректировать свои практики в нежелательную сторону.

Тогда в фокусе был исключительно испанский контекст; это же небольшое эссе посвящено более позднему кейсу транслокального взаимодействия и одновременно продуманной практике деколонизации, инициированной группой южноамериканских независимых исследователей Red Conceptualismos del Sur и получившей поддержку сначала MACBA, а позже Музея королевы Софии.

Флаер первого международного симпозиума “Conceptualismos del Sur.” Сан-Пауло, Museu de Arte Contemporãneada Universidade de São Paulo, апрель 2008. Изображение: Horacio Zabala, “Untitled,”1974, MAC USP Collection.
Флаер первого международного симпозиума “Conceptualismos del Sur.” Сан-Пауло, Museu de Arte Contemporãneada Universidade de São Paulo, апрель 2008. Изображение: Horacio Zabala, “Untitled,”1974, MAC USP Collection.

Масштабные изменения в политике и экономике последних двух десятилетий привели к сложной реорганизации отношений между микро- и макрополитикой: между индивидом, небольшим сообществом (муниципалитет, город) и крупными политическими структурами (государство, Евросоюз). Движения Occupy, Indignados в Испании и «арабская весна» перевернули привычные представления об отношении большого и малого, глобального и локального. Эти отношения по-прежнему противоречивы. С одной стороны, крепкие узлы институций, в том числе музеев и университетов, тесно связанных с национальными государствами модерна, значительно ослабли. Если некогда понятие национальности основывалось на гомогенной и нанесенной на карту национальной территории, сейчас границы прозрачны, а культурная жизнь кочует по всему свету. С развитием коммуникационных технологий и «глобальных микроструктур» (микросоциологических по своему характеру и глобальных по степени соединенности и интеграции), увеличением гиперсложности продуктов и технологий приходит размывание национальной, социальной и культурной сферы. С другой стороны, подъём правопопулистских движений с их фиксацией на силе национальных (или региональных) правительств оборачивается жёстким институциональным консерватизмом.

Дэвид Джослит описал обе тенденции, структурирующие современную глобальную политику, в применении к перемещению образов (что можно экстраполировать на перемещение знания в целом) [1]. Первая позиция связана с миром международных биеннале, ярмарок и крупнейших музеев и заключается в вере в свободную циркуляцию образов, при которой открытые рынки представляют искусство как особую форму валюты, в смысле её формирования через обмен. Второй подход Джослит называет фундаменталистским: он постулирует, что искусство и архитектура укоренены в конкретном месте, в месте своего происхождения. Так, образные фундаменталисты считают, что скульптуры Парфенона, проданные в 1816 году Британскому музею, должны быть возвращены в Новый музей Акрополя, специально для этого спроектированный и открытый в 2008 году в Афинах. Этот вопрос открывается регулярно, вызывая всё больше споров и возмущения. Недавно Эмманюэль Макрон издал указ о репатриации африканских артефактов из французских музеев и частных коллекций, что поляризировало музейное и экспертное сообщество, прореагировавшее как аплодисментами, так и резким возмущением — а также предложениями альтернатив, вроде «общего» со странами Африки владения произведениями (что под этим имеется в виду в логистическом плане, неясно) или приема на работу музейных сотрудников из стран происхождения культурных артефактов (такая «квота», на самом деле, давно практикуется крупнейшими музеями и подвергается обоснованной критике как инструмент «утечки мозгов»). Социолог Джон Урри справедливо отмечает, что в эпоху дезорганизованного капитализма новый характер мобильностей является неотъемлемой чертой структурирования социального неравенства: равномерного распределения ресурсов не происходит — они имеют тенденцию концентрироваться в уже существующих центрах сети [2]. Франшизы типа галереи Тейт и музея Гуггенхайма, превращаясь в подобные узлы, куда стекается львиная доля ресурсов, занимают имперскую позу. Тейт прожорливо скупает искусство Ближнего Востока, Африки и Южной Америки; сегодня у британской галереи есть «комитеты по приобретению» почти в каждой части света.

Задачей институций, в свою очередь, становится выработка третьего пути: необходимо отказаться от того, чтобы способствовать укреплению старого разделения на центр и периферию, как и поддерживать идею «универсального музея». На этом поприще принципиально важным для Музея королевы Софии стало сотрудничество с «Сетью южных концептуализмов» (Red Conceptualismos del Sur), условия для которого были заложены Мануэлем Борха-Вильелем и Хесусом Карильо ещё в MACBA.

R. Archivo de la Resistencia Visual 1973-1989, Chile (R. Archive of Visual Resistance 1973-1989, Chile). Courtesy: Antonio Cadima (Tallersol), Havilio Pérez (APJ), Cucho Márquez (APJ).
R. Archivo de la Resistencia Visual 1973-1989, Chile (R. Archive of Visual Resistance 1973-1989, Chile). Courtesy: Antonio Cadima (Tallersol), Havilio Pérez (APJ), Cucho Márquez (APJ).

Из–за всё меньшего участия государства в деле сохранения архивов и, с другой стороны, беззастенчивой прожорливости рынка, документальные коллекции в странах Южной Америки подверглись существенной фрагментации, рассеянию или вовсе полному уничтожению. В 2007 году группа латиноамериканских исследователей решила организовать автономную платформу для сохранения памяти о рассеянном созвездии концептуальных художественных и активистских практик, родившихся в эпоху диктатур, а также создания новых условий для обсуждения и осмысления этих материалов и документов в местных контекстах. Слово «Sur» («Южные») в названии призывало к проведению исследования из субординированных пространств, тел и эстетических режимов, исторически находящихся в неравном положении по отношению к Западу и западному взгляду на мир [3]. Основной задачей Red Conceptualismos del Sur как культурных медиаторов стало концептуализировать и претворить в жизнь более демократические формы производства и передачи знания на транснациональном уровне.

Стоит отметить, что, начиная с девяностых, процессы ускоренной глобализации изменили идею «интернациональности» в искусстве и трансформировали запросы метрополий, стремящихся с тех пор разбавить свои коллекции работами из географических областей, которые ранее считались маргинальными и не заслуживающими внимания. В 2002 году, когда в Касселе прошла 11-я «Документа», было заново открыто и приобрело особую популярность латиноамериканское концептуальное и активистское искусство. Архивы (являющиеся подчас основной формой существования такого искусства) стали предметом острого интереса многонациональных институций-производителей знания, таких как музеи и университеты. Последние оказывают большую помощь в проведении исследований, однако, ввиду слабости местных сценариев генерирования автономного знания об искусстве и его архивах, навязывают исследованиям свою рамку. Важные и крупные архивы были проданы и перевезены в институции в Европе и США, которые располагают большими экономическими и инфраструктурными ресурсами, чем южноамериканские. В результате подобных одноканальных практик поддерживается разрыв между глобальными Севером и Югом: Юг утверждается как «сырой материал», ресурс, а Северная Америка и Европа легитимизируются в качестве главных производителей знания. Возникла насущная необходимость дать ход альтернативным процессам институционализации наследия, которая не включала бы лишь частные коллекции и неоколониальную перспективу международных музеев.

В объединение Red Conceptualismos del Sur вошли около пятидесяти исследователей, художников, кураторов, психоаналитиков, историков искусства, социологов и активистов из Мексики, Перу, Эквадора, Чили, Уругвая, Бразилии, Парагвая, Колумбии, Великобритании и Испании, намеренных оставаться независимыми от требований академического мира и художественного рынка и придумать новый тип «общинного» архива — доступного и открытого к постоянному переосмыслению и реактивации из настоящего. Многие из исследователей впервые встретились на семинаре, организованном в MACBA в 2007 году. Семинар назывался «Живая [Радикальная] память» («Vivid [Radical] Memory») и был направлен на обсуждение и последующую реализацию проекта цифрового архива так называемых «периферийных» концептуалистских практик (по отношению к североамериканским и европейским) 60-80-х годов, времени военных диктатур в странах Южной Америки [4]. «Периферийные концептуализмы» объединяло то, что они были контрканоничными, то есть разрабатывались не для того, чтобы попасть в музеи или архивы. В качестве площадки МАСВА подошел как нельзя лучше, поскольку как раз занимался переосмыслением концептуального искусства тех десятилетий. По словам Хесуса Карильо, участие в семинаре стало ключевым моментом взаимного признания исследователей. При этом он находит создание «Сети», подразумевающем конвергенцию интересов очень разных стран, достаточно необычным событием: в Южной Америке очень сильны национальные культуры, но нет транснациональной традиции. Их объединило усилие, позволившее взглянуть на самих себя через оптику международной художественной системы, что вынудило их задуматься о создании альтернативы этому внешнему фронту [5].

На следующий год участники Red Conceptualismos del Sur встретились в Сан-Пауло, получив финансовую поддержку от Испанского агентства по сотрудничеству в международном развитии (Agencia Española de Cooperación Internacional para el Desarrollo, AECID), институциональную — от Музея королевы Софии.

Clemente Padín, OVUM, vol. 2, n. 1, Uruguay, 1973. Courtesy Clemente Padín Archive
Clemente Padín, OVUM, vol. 2, n. 1, Uruguay, 1973. Courtesy Clemente Padín Archive

Учитывая, что архивы являются символическими и социальными артефактами, сосудами коллективной памяти, связанными со знанием и практиками доминирующих классов и маргинальных групп (которым непросто создавать нарративы о своей современности), их взаимовлияниями, опытом истории и иными формами политизации коллективной и индивидуальной жизни — работа с ними становится политической и эпистемологической борьбой за прошлое. В этом сценарии встаёт задача разработать новые стратегии приобретения и экспонирования архивов, создания возможных моделей соучастия публики и иных институций в их организации, управлении и защите, чтобы избежать приватизации архивов или их полного поглощения госучреждениями [6]. Спор о работе с архивами потребовал появления новых учреждающих практик, сочетающих знание о политике художественных музеев, геополитике и биополитике музея.

По словам латиноамериканских исследователей, поддержку Музея королевы Софии они решили выбрать потому, что он выступил в качестве каталитической платформы, предлагая сотрудничество на основе взаимной преданности и доверия, а не заказа [7].

Вместо того, чтобы выкупать архивы художников, как поступают Тейт в Латинской Америке или венские институции в Восточной Европе, Музей королевы Софии принялся за трансформацию доминирующего обращения культурного производства (от «Юга» к «Северу»), с тем чтобы заменить его горизонтальными маршрутами (включая движение «Юг-Юг») между архивами, музеями, исследователями, художниками и институциями.

Благодаря сотрудничеству Red Conceptualismos del Sur и Музея был создан прецедент консервационной политики, отличной от конвенционального частного или институционального приобретения, при котором материал обычно вывозится из страны происхождения. По итогам первой фазы (в сотрудничестве с MACBA с 2007 года) и второй (с Музеем королевы Софии с 2009 года) было создано семь национальных «картографий», локализованы десятки архивов в Колумбии, Эквадоре, Перу, Аргентине, Парагвае, Чили и Бразилии. Проект позволил не только определить приоритетные архивы, нуждающиеся в поддержке и развитии, но также разработать более точные линии микроисследований и наметить карты децентрализованных действий. Получилось выйти за пределы узкоканального обмена между «центром» и «периферией», а настроить взаимообогащающие связи между разными точками «Юга», обратившись в том числе к истории микрополитических сетей транснациональных взаимодействий, как мейл-арт 1960-1970-х или событий вроде Гаванской биеннале в 1980-х.

R. Archivo de la Resistencia Visual 1973-1989, Chile (R. Archive of Visual Resistance 1973-1989, Chile). Courtesy: Antonio Cadima (Tallersol), Havilio Pérez (APJ), Cucho Márquez (APJ).
R. Archivo de la Resistencia Visual 1973-1989, Chile (R. Archive of Visual Resistance 1973-1989, Chile). Courtesy: Antonio Cadima (Tallersol), Havilio Pérez (APJ), Cucho Márquez (APJ).

В 2011 году Red Conceptualismos del Sur начали работу с архивами чилийского коллектива CADA (Colectivo Acciones de Arte), чья работа пришлась на годы режима Пиночета. Первоначальным намерением попечителей архива — который состоял из фотографий, документов и сохранившихся работ — было продать его институции за пределами Чили: к правительственным учреждениям у них было мало доверия. Задачей Red Conceptualismos del Sur стало открыть диалог, так чтобы архив всё же остался в стране и был доступен публике. Музей королевы Софии пригласил нескольких исследователей и художников для каталогизации архива и договорился с институцией в Сантьяго о том, что она обеспечит сохранность архива, а через пять лет передаст его в Национальный музей изобразительных искусств. Музей королевы Софии попытался разработать новую институциональную модель, в рамках которой институция выступает в качестве не владельца, а попечителя культурного и художественного наследия: музей не апроприировал материал, не стремился заполучить архивы в собственность, а создал сеть сотрудничества. Для справки: когда музей Гетти приобретает у владельца права на архив, он может отказать последнему в доступе к материалу, поскольку «резервирует» кое-что для своих собственных исследований. Либо же берет административный сбор, так что тому приходится платить за свою собственную работу [8].

Как в случае с CADA, так и в остальных общих с Red Conceptualismos del Sur проектах, музей признал за «Сетью» авторитетное право принятия решения в области будущего архива, гарантируя тем самым его целостность (взамен чего получил выставочные копии всех материалов).

Иными словами, с помощью создания транснациональной динамики горизонтального сотрудничества Музей королевы Софии (в условиях отсутствия коллаборации между институциями Южной Америки) попытался обратить вспять утечку памяти, иссушающую историю искусства Юга, породить новые механизмы интерпретации и взаимодействия и создать релевантный и актуальный полилог на местном и международном уровне, в который на равных правах вовлечены художники прошлого, художники и исследователи настоящего, группа Red Conceptualismos del Sur, сам музей, локальные институции, цельные архивы и разрозненные документы.

Можно сказать, такое сотрудничество дает пример некой транслокальной «монструозной» абстрактной машины в понимании Геральда Раунига — не индивидуальных и не коммунитарных форм обобществления, а сцепления сингулярностей: «бесформенной формы», поперечной скрепы вещей без инструментальных сцепок. MACBA и Музей королевы Софии стали лишь одним из горизонтально распределенных агентов в поле кристаллизующихся смыслов и актуализации потенциальностей, заданных импульсом «Сети концептуализмов» — «негармоничной композиции без композитор (а/-ши)» [9]. В этой абстрактной машине институция берет на себя не командную, а лишь каталитическую роль; заботится об архивах и артефактах, что означает не изъятие, а поддержание насыщенности новых сцеплений в местах, где они играют важнейшую роль, и ограничивается, в свою очередь, диффузией образов и смыслов. Такое транслокальное сцепление может быть подходящей альтернативой как свободной и безраздельной циркуляции артефактов и их неизбежной концентрации в культурных хабах-гигантах, так и тупиковой замкнутости локального сообщества.

Примечания

1. Джослит Д. (2017) После искусства // М.: V-A-C press.

2. Урри Дж. (2012) Мобильности // М.: «Праксис».

3. Founding Declaration (2008) // Red Conceptualismos del Sur. — URL: https://redcsur.net/en/declaracion-instituyente/founding-declaration/

4. Сайт Vivid [Radical] Memory: http://www.vividradicalmemory.org/htm/project/project.html

5. Benito Fernández A. (2012) Latin American Conceptualism Bursts into the Institutional Arena Bringing New Management Models // Arte Aldia. — URL: http://www.artealdia.com/International/Contents/Profiles/Latin_American_Conceptualism_Bursts_into_the_Institutional_Arena_Bringing_New_Management_Models

6. Prieto del Campo C. (2016) Archives of the Commons: Knowledge Commons, Information, and Memory // Decolonising Archives — L’Internationale Online eBook publication. — URL: http://www.internationaleonline.org/media/files/decolonisingarchives_pdf_def_02.pdf

7. Barriendos J., Lopez M. A., Vindel J. (2012) Micropolitics of the Archive. Part I: Southern Conceptualisms Network and the Political Possibilities of Microhistories // Asia Art Archive. — URL: https://aaa.org.hk/en/ideas/ideas/micropolitics-of-the-archive-part-i-southern-conceptualisms-network-and-the-political-possibilities-of-microhistories

8. Zonnenberg N. (2015) The Potential of Plurality: A Discussion with the Directors of L’Internationale. // Afterall, Spring, #38, p. 67.

9. Рауниг Г. (2010) Абстрактные машины // М.: Логос 1 (74), с. 207-215.


Константин Федоров
Comment
Share

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About