Катя, скажи пару слов о том, чем ты занималась до того, как стала мамой, и как твоя художественная практика изменилась после рождения первого ребенка, а затем и второго, именно в чувственном восприятии? Мне всегда интересен процесс который происходит между возникновением идеи и ее воплощением — недавно в одной статье я прочитала о “ментальном состоянии художника” и влиянии этого ментального состояния на его художественную практику — наверное, я об этом.

Моя практика изменилась кардинально. До первого ребенка я фотографировала, наблюдала за миром можно сказать, с помощью фотографии и фиксировала те моменты, которые меня наполняли красотой. После рождения первого ребенка я постепенно поняла, что я вообще не могу больше фотографировать. Никак. Я больше не чувствую этого, я лишь чувствую какую-то торопливость во всем, что пытаюсь делать, и невротическое присутствие, — меня как будто вынудили проявлять себя иначе, чтобы полностью перестроить свои границы и не остаться без себя самой. Меня настиг кризис, и когда ребенку было 1,5 года я начала делать полушуточный проект Нехудожник.

Рекомендую почитать CV и Манифест к проекту, чтобы понять этот кризис.

Расскажи, как создавалась Second Hand Body — сколько времени занял процесс создания работы, каким виделся результат в начале, и как изменился в процессе.

Я подала заявку с идеей этой работы в резиденцию для молодых хореографов в ЗИЛе. Меня взяли. Резиденция длилась 2,5 месяца. Сначала я создала опрос среди молодых мам в интернете и позвала их поучаствовать в работе в лабораторном формате. Мы приходили с детьми. И пробовали разное. Это не всегда было удачно. Но в конце концов мы втроём исполнили партитуру. Это был показ work in progress. Показ всех зрителей, как мне кажется, тронул. Был только один ребенок, дочка моей подруги, участницы процесса, и во время перформанса малышка покакала в подгузник, её мама стала менять подгузник. Зрители мягко говоря офигели. Но были и те кто плакал от восторга!

Через некоторое время после завершения резиденции и этого показа, я узнала, что беременна вторым ребенком. И поняла, что могу работать только над Second Hand Body. Хотя летом я ещё работала на выставке в Гараже “Безграничный слух”, где делала исследование, в том числе, о звуках в утробе, и об этом обволакивающем чувстве доверия миру.

Когда я узнала, что беременна во второй раз, я поняла что сделаю из этого проекта соло со своим ребенком. В идеале было бы сделать выставку в галерее, куда приходят разные мамы с детьми и исполняют партитуру, каждая по своему, по расписанию, сменяя друг друга.

Но само воплощение в галерее было для меня тяжким. Муж всегда в командировках. Я поставила себе дедлайн, договорилась и просто делала, лишь бы сделать к условленному времени. Я все почти одна делала для этой выставки. С двумя детьми, без няни, без садика. Потом муж приехал и застал часть выставки и завершение.

Частью перформативного пространства в галерее стали использованные баночки из–под детского пюре. В них располагались бумажки с разными словами, связанные с путём материнства: лактостаз, эпизиотомия, диастаз, touched out и тд.

Если я правильно понимаю, твое тело — это твой главный инструмент работы как художницы. Какая из его частей претерпела самые большие изменения после того, как ты стала мамой? Как это повлияло на твою практику?

Я была растеряна долго. И когда попала в программу по современному танцу СОТА 2017, через тело начала понимать, как двигаться дальше, в чём я могу быть увереннее. Поняла, что я изменилась, потому что тело изменилось, и как можно проявлять свои практики по-новому. Именно в благодарность этому чувству я задумала работу про материнское тело.

Твой перформанс напомнил мне работу франко-аргентинской художницы Леа Люблин, которая в 1965 году, став мамой в первый раз, заявила, что не будет разграничивать свою практику с уходом о ребенке, и в итоге одна из комнат музея Парижа была переделана в детскую, — там в течение некоторого времени Леа ухаживала за своим восьмимесячным сыном. Кстати, насколько я знаю, уже во взрослом возрасте у нее были с ним достаточно натянутые отношения как раз из–за перформанса (блин этим я ни в коем случае не взываю к твоему чувству вины, — только сейчас подумала, что это может считаться таким образом). Ты думаешь, ваши работы похожи? Если да, то в чем? И хотела бы ты повторить ее работу?

Наши работы несомненно похожи. Интересно, что даже возраст детей близок.

Я не знала про эту работу совсем. И это удивительно, что ты первая, кто мне рассказал о ней. Я бы не хотела повторять чужих работ. Мне это неинтересно. Мне в искусстве нравится момент изобретения. Но почти всё, что мы изобретаем, в каком-то виде уже было. И параллельно рождается и воплощается у кого-то ещё. Это нормально и порой такие пересечения дают прекрасные плоды.

Знала ли ты еще во время беременности, что будешь работать с темой материнства и своего опыта после рождения малышей?

Во время первой беременности не знала ничего. И ничего не планировала. Во время второй — да, знала.

Будешь ли ты дальше развивать тему материнства в своей практике, или воспринимаешь это только как этап?

Сейчас подхожу к тому, что это лишь этап, и я бы хотела его завершить и начать делать другие работы, не связанные с материнством. Пока так получается, что каждая работа у меня немного про это. Но в общем я делаю работы на темы, которые меня очень трогают, — однажды ведь меня будет трогать что-то ещё?))

Как ты совмещаешь материнство и искусство?

Рывками, иногда с агрессией, иногда тайком просто пытаюсь что-то сделать, но в целом почти всё что я делаю, я делаю во время дневного сна детей, вот как сейчас отвечаю на эти вопросы. Мечтаю. Мечтаю, что у меня будет своё место, студия или мастерская, или зал и своё время.

Видео с рассказом о перформансе Second Hand Body можно посмотреть здесь.

Вы можете поддержать мой проект @mamadets о материнстве и искусстве лайком. Спасибо!