Кирилл Яковлев: зритель – все, художник – ничто.
В 11.12 GALLERY проходит выставка «Идеальный пейзаж» Кирилла Яковлева.
Этого художника трудно уговорить рассказать о своем творчестве, а уж тем более — получить ответ на вопросы из серии: что вы хотели сказать, создавая это произведение?
Кирилл долгое время жил и работал в Хабаровске и, видимо, близость к Востоку, повлияла на его мировоззрение, схожее с философией дзен.
«Все, что я скажу, будет неверным, даст слушателю возможность думать в определенном направлении, а я хочу обратного — увести зрителя от любой идеи и смысловой конструкции. Моя задача, чтобы концепция возникала сама исключительно в голове каждого индивида. Лучшая концепция — ее отсутствие».
И невозможно не согласиться с этим. Кроме того, современное искусство перегружено смыслами, идеями, контекстами, от которых многие уже устали. Но Кирилл — превосходный рассказчик, вплетающий в свою речь притчи, анекдоты, цитаты известных людей, он вдумчивый и глубокий человек. Слушать его чрезвычайно интересно, поэтому мы
Кирилл Яковлев: У моих картин просто не может быть историй по определению, они созданы на основе объективного, беспристрастного анализа, никаких намеков на литературность. То же касается и других субъективных, художественных страстей. Все умения и опыт здесь направленны даже не на создание «идеального пейзажа», а на создание идеальных условий для зрителя, для его собственного творчества, соучастия. Или даже возвысить зрителя над художником, зритель — все, художник — ничто.
Как я могу рассказать про картину, если я все свои рассказы сознательно стер, оставил только место?
Получилось, что-то о том, как другие художники или люди могли бы быть связанны с этой идеей.
«Иконы писались быстро. Пережил, обдумал, вошел в работу, но вот уже и близок конец. А там и за следующую икону. И вновь тот же живой отклик, всем сердцем, всем, что знаешь и умеешь» Это про Андрея Рублева, а что для Рублева был пейзаж и почему он их не писал? Скажем, лес? Думаю любого, даже и не монаха — иконописца, изобразившего просто лес, посадили бы в яму, как сумасшедшего. И дело не в религии. Людям того времени и в голову не могло прийти нарисовать кучу деревьев в диком лесу, ну, просто кучу бессмысленных палок, абстракцию, по сути, ничто, черный квадрат. Я к тому говорю, что на самом деле, я считаю первый пейзаж первой абстракцией, а не картину Кандинского. По крайней мере это была революция в искусстве — бессюжетная живопись.
С другой стороны, что такое лес для Андрея Рублева и его товарищей? Они из Москвы во Владимир не на поезде или авто ехали, любуясь в окошко видами, они шли сквозь дремучие, лесные чащи, где бродили ужасные медведи и голодные волки. Так на этой картине лес и написан, как его бы писал бы тот путник: быстро, твердой рукой, куча черных стволов, за которыми проглядывает прекрасное голубое небо, как бы скорее выйти из леса.
На картине изображено чистое, безоблачное небо.
Работа имеет еле заметный глазу двухцветный градиент, что отсылает скорее к черным картинам Рейнхардта, чем к Кляйну. Кстати, недавно с удивлением узнал, что в древнем Китае символом света, небесного света, был черный цвет.
Во время монтажа выставки в галерею случайно зашла женщина и заявила, что «вот это не может быть картиной». Тут мне вспомнилось произведение «Flag» Джаспера Джонса, дискуссия на тему картина это или нет, а может это флаг и есть, привела к новому состоянию, пониманию, что такое картина, что такое искусство. И мне эта дискуссия нравится. Что такое картина? Что такое объект? Это искусство или нет? Это современное искусство или дизайн? Это душа или кусок холста и т. д…
Вернемся к Кляйну и Рейнгхардту. Кляйн — еще одна история успеха, человек без художественного образования, преподаватель дзюдо, изобрел свой синий цвет, покрасил все, что мог этим цветом, и превратился в знаменитость. А, началось все с того, что вырос он под ярко-синим небом Ниццы, которое стало его вдохновением и философией творчества. «Однажды, я лежал на песке у моря и чувствовал ненависть к птицам, пролетавшим туда-сюда через голубое, бесконечное небо, тем самым пытаясь создавать пятна на моей самой главной и великой работе».
В общем, на «Небо» смотреть полезно. И, вот еще от Рейнхардта: «Понять смысл живописного изображения можно, не только глядя на то, что художники сделали, но и на то, что они отказались сделать».
Картина — красивая, романтичная и загадочная, как русская душа. Однако, легкое чувство тревоги присутствует. Непонятно, то ли импрессионист написал экспрессионизм, то ли наоборот — экспрессионист импрессионизм. Зритель сам определится. Приходит на ум одноименная пьеса А.П. Чехова, которую он написал как комедию, а режиссеры ставили ее как трагедию, а в самой пьесе нет ни положительных, ни отрицательных героев.
Изображение заходящего солнца настолько растиражировано, банально, что выглядит как примитивный китч. Но можно посмотреть на это с другой стороны. Эта картина изображает не природу, не закат, а это — картинка с картинок. Поп-арт, короче. «Мэрилин Монро» Энди Уорхола — тоже не портрет актрисы, а изображение картинки из журнала. Вполне можно представить себе серию таких же точно солнышек в разных цветах.
Вспомнил, как в прошлом году наш президент подарил премьеру Японии пейзаж, с символами России — храм, снег, тройка, береза. Я посмотрел, на сайте художника сказано, что любой может заказать авторскую копию этой картины за вполне доступную для каждого цену. Т. е. я могу владеть таким же пейзажем, как премьер страны. «Президент пьет Колу, Лиз Тейлор пьет Колу и, только подумай, — ты тоже пьешь Колу», — говорил Уорхол.
Текст подготовила Красноок Наталия
