^{Предварительно-доверительный урок-приступ фонетики:}

_{"М." - не "Эм", не послепомадный псевдо-эротический лаконизм с прихлопом; "М." - это "Мм", не без нажима и на расстоянии первого плевка не спешащего вступать на путь оборзевшего маму-папурая второклашки, плевка, последовавшего за первой папироской и персональным первопроходчеством в безответственности акта откровенного в невинной непосредственности засорения окружающей, чтоб вас, среды, -} "М." в плевке от "Мы".

..

Желудок пуст, под бородой растёт гора Медведь,

но та, в Крыму, она - милее;

а посему отныне - впредь:

подмышек мы не бреем,

чтоб сердцем пламенеть!

Под бледным потолком

мертвогвардеец Насеко М.

, спутав [который раз] жену с ночным горшком,

решил сыграть "Гори-с-полком"

: отгладил воротник

и афродизиак в кредит

припрятал под молитвенный язык

^{(не заглушив коньяк предвыборный однако)}

; "ещё б не вешать нос" -

одеколоном тубероз

разбавив дедов купорос

из корешков комедии Бальзака,

чумогвардеец, морналётчик М. Насеко,

взяв псевдоним "Комбриг"

^{(как всякий безраздельный командир,}

^{конъдом казённый снашивать до дыр}

^{халяльгвардеец был охоч)}

, - лишь отгремел Пурим,

отпели КВН, -

омыв елеем лик,

обсохнуть не успев - что было мочи,

конечности Атлантом уперев в дырявый винный мех,

назвавшийся одним из братьев Гримм

мироточить безбожно принялся,

Тотем,

в эко-кулёчек.

И день и ночь не в бровь, а в глаз,

вне времени и сил, целуя Волопаса в Южный Крест,

иногвардеец Бытие сносил!

В любую пору года

к пустогвардейу Насеко

Иуда ходит, как пиит, набегами Нимрод,

непрочь причалить Люксембург и Сулико.

Места в приёмной именные

^{(не даром тут камин -}

^{и гость в тепле и лес во мгле)}

: православным шампиньоном

рясы, юбки да кальсоны

потчевали безвозмездно;

папабиля и козла

отпущения болезней

политических, печалей

эротических ("исчезни!" - брюхо сытое встречали)

; все просители довольны -

всем прошениям отказ:

бей кефалью канифоли,

камамбером бей левкас!

Комбриг,

когда на четвереньках,

любил весь мир на много лиг, плюя на деньги и Блицкриг:

"Буржуазия виновата

во всём, что ни на есть горбатом;

Она, Русланная Людмила,

в пейзажи - мир коварный,

как гвоздь - в иконостас казарменный,

забила!"

И дхармою и варнами, не в бровь, всё в тот же глаз стихиями,

Насеко М. в карманах Карамазовых

наковырял себе на армию..

"Война не началась"

- табличку на двери

под граве гимнов попурри

Комбриг, с любимыми гвоздями неразлучный,

собственнодушно-а-не-только-ручно

чугунно-подкаблучной

^{(поштучно на вокзале}

^{из-под полы такими подпоручики нередко торговали,}

^{обменивая чаще [не по курсу] на ръеволюционный потенциал,}

^{каким кичится каждый [третий сытый пленный] генерал)}

гвоздикою прибил, жуя бефстроганов

из трети четвертей беременной (никто не думал, не копал)

Луны, останки чьи вполне сошли за профиль Гоголя

^{(у догонов писатель ук-ра-инс-кий не гостил)}

. К Насеко хаживал Каддафи

^{(с шишом ещё в кармане)}

, подкатывал к нему Копа

^{(мяч не подал,}

^{табличкой занят)}

, де Бовуар и Ева-Бовари,

Честной Дозор Невзорова, Адорно Коридорный:

одни пьяны притворно,

другие - с вилами к приливу,

третьи - пешком с приморского Созыва и без императива,

с разбитой камерой,

колготки, шляпу, бюст цепляющим штативом;

бывали не без чувства неосознанной вины

верхом, полуобнажены,

покинувшие отчий Ком блины..

Хавэвэ! - молвил горец в Лермонтовском сне,

- в исконно безнадёжном основном,

к олигвардейцу подвизались с полотном.

Любил портрет Комбриг не меньше, чем портвейн.

От Сейма до бассейна, уж стала тела частью полноценной

бровь,

Комбриг из игл-однодневок сложил в приёмной муравейник,

решив с гостей смывать чернилами грехи

задаром.

Любой погоды спутник верный каб-и-нет.

Проник в глубины

истины простой

по капиллярам,

Тропою Мнительных,

куда пускают только лимузины

с любвеобильными ("хо-хо, хи-хи") хламидиями -

журчал родник, подле дремал покойник,

замшелый к сердцу прижимая рукомойник

^{(свиток наждачный тискал так, бывало, трудовик -}

^{бывало, психо-ана-лити-киня тискала так дайджест)}

. В глубинах, свято место, Скотобойня

со стёртым семизначным порядковым

^{(ноль, правда, различим}

^{и из норы кротовой)}

. Чин,

а им, чинариком, Комбриг не обделён,

не позволял вне стен высказываться вольно -

уж коль на вкус стена как Парфенон

^{(как совиньон на языке Парфёнова)}

; у входа светофор бесперебойно

даёт понять: последний ватт,

затем - Welcome, Demublicans and Repocrats, Welcome to Open Baghdad!

Так признавайтесь, филантропы,

кто разукрасил Книгу Иова?

Кто кнопку подложил Лимонову под гроб?

Что говоришь ты, Вилли⁵, снова

Байден?!

В трофейной утке Герострата на брюхе плавал Боливар:

какая Сьерра - сплошь

Невада!?

И на Ямайке остарбайтер - остарбайтер;

хрустален глаз, гофрирована бровь,

экспроприирует за стадионом стадион, как Иегова - хайку⁴

.

Однажды в дедокрымском Мае пыльцегвардеец Насеко

решил собрать, как вшей на вые, дециллион впервые,

с избытком повода имея два,

как всякий начинающий конструктор-инженю

^{(при свете дня мерцающий трико}

^{с таинственной латиницей PNHB)}

: война, которая не началась,

приняв лишь положение войны,

во-первых из консервных;

и во-вторых из роковых -

поддержка тех, кто меньше прочих

обязан в помощи нуждаться

_{[так как война не началась - напоминать о чём не грех}

_{- в известную героям позу став,}

_{сосредоточившись,}

_{как рухнувший с моста состав,}

_{на кисло-сладком "Ь", оставшемся от "Ф"]}

. Мылогвардеец выбрал оба:

"Небезразличным: динамично

мы, Соколы Бонобо, вселенский объявляем сбор

наличности на исключение кавычек

из разрешённых знаков пунктуации,

а также на горчичник для Страны-галлюцинации!"

Народ как сброд Двора чудес³ был рад,

губ аксель-бант сменил оскал в ар-шин -

нарешті, сестри й браття, счастлив верный долгу Казнокрад!

Осознанных морщин Парад он обустроил:

"Не надо от, есть тля для для!"

- армейским шагом тролли отбивали крылья журавля;

"Комбриг как МиГ среди интриг!"

- скандировали либер-экземпляры;

"Насеко - Эго и Эгрегор"

- перечил коммунар под кляром в тон,

армированный каплей белладонны на спирту.

И даже в Беспричинной Пустоте пульсары,

если пульсировали - в такт

тому, что жертвы пульс - теракт.

Любить тахту невмоготу увыгвардейцу стало,

Комбриг в истории оставить след хотел,

а для зачину - "Маски-шоу"

?

Не лезло мясо на вертел,

точно живое.

Комбриг вчера ковчег изъял у Ноя

^{(не тот ли самый Арк,}

^{который Анк-Морпорк?)}

на нужды тех, кто обязался не нуждаться

^{(не лох Комбриг, чтоб трижды повторять, а Офис - не плацкарт)}

. Шашлык не мог не вплыть абзацем

новым

в Лаврентия Лаврова некролог.

Однако мясо словно против было,

ведь не могло так быть, чтоб всех,

без исключения, без жалости, в доспех

быть переплавленным всем обещавшим видом,

могучим, жгуче-медным тазом вдруг

- накрыло?

"Клянусь собакой, откопавшей Атлантиду!"

Шпротогвардеец Насеко, победным жестом вскрыв штабной facebook,

безвременный почувствовал испуг

- живот схватило у Аттилы;

с полуночи ни маковой росинки -

и борода

вся в паутинке

от стыда.

Огонь разведен, но войска

сползаются исподтишка.

"Гренландцам, что ль, Ковчег толкнуть?"

Ишак, в морковный корень зря, узрит и путь!

Редкий карась не прочь форелью

на блюдо лечь перед моделью,

когда модель, на блюде лёжа,

не будет плакать, коль рогожа

наждачит и лицо и грудь.

Комбриг хотел того, чуть-чуть - и этого, совсем немного;

даже шеврон пришил к причинному l'endroit Сварога,

дабы не смел божок уснуть.

Средь тем² побед по всем фронтам

так бледен потолок

- М. на заре ползёт в ашрам

^{(так допотопный "воронок"}

^{полз некогда в тени каштанов,}

^{расталкивая ящики бананов,}

^{народу партии в упрёк)}

. В ашраме Бильбо Птицеед:

"Мы ждали, ты придёшь"

- прозрев в жене ночной горшок,

собрал Великих колумнистов и вельмож

помельче,

чтоб слово дать публичное пришельцу:

"Цена раскаянию грош,

донат не выслужишь натурой -

а ведь ещё аллюр Прокуратуры.."

Ксеногвардеец, будучи смущён,

потея, как Центурион,

на кафедру и на Голгофу,

с улыбкой мягкой (право, тофу)

, ступил решительно (как цапля)

- душок саваннами Зимбабве

изобличающий проплыл.

Виктория коленки сжала.

Плечами лишь пожал Миомбо

- их прелесть проще сосчитать;

в плечах достоинство,

свободное от алчного апломба.

Ведь водопады - боги гекатомбы.

Alas!

Tyvärr!

Niestety!

Скандал в чаду сандаловом:

киногвардеец только притворялся ловеласом,

- катаной оказался заусенец!

Hélas!

Aimé!

Yazık!

Сквозь ржавчину всеобщей аллопатии тянулась к свету аллегория.

Шилогвардеец М. проведал: папане Горио - прапра по линии Днепра

реморой был обыкновенной,

бесценным волоклюем был

и златорунным корешом;

фамильный архивариус

не пережил аварии

ещё одной

опять.

На Кордильеры пленных книг взглянул с опаскою Комбриг:

на миг себя он ощутил французом пленным - виконт де Насеко;

о яйцах мысль сбивала с толку

- и к чему бы?

"Зной фантомасгарический стоит"

- записка Гарри Бодунова,

главы разведки Клары Цеткин

- а к чему бы?

Нетопыри о треуголку ломали зубы,

с молью втихомолку заключив пари

на гнёздышко под кровом Тюильри,

откуда гнали в круп кентавров,

как сообщал le Monde

леогвардейца окружившим маврам:

"Parmi nos génies

nous n'avons plus besoin

de demi-humains!

Chiens-garou, cochons-garou, moutons-garou rajeuni

déjà rejoint

aux frontières Roumaines!"

За табором табор, манеж за манежем -

Ульяна Кебаб из Генштаба по кличке "Олива"

с игривым "чик-чик" открывала

бомбоубежища.

"Спецоперировать" - телеграмма;

Казимирова детская травма

на фоне материнских сердец

- резьба на шурупах сошла от "винта"

, время шевроном сшивает уста!

Скопец средь овец - жеребец.

Цербергвардеец Насеко с оскорблённым достоинством наперевес

под сводами вигвама встречает воинство, возглавляемое Геркулесом:

"Чем заслужил внимание твоё я, Виннету, скромнейший из вождей?

Рецептом белладонны на спирту или букетом венерических идей?"

Мурзилки Дохристового рука,

проскользнув сквозь века,

за правое ухо хватает бравого Сына ВЛК,

не удостоив и щелчком

Свиту Потеющих Кипятком:

"Реббе, или в Резерв+обратно;

200-ым ущерб возмещается 400-кратно (!)

; гарантии тысячелетнего сотрудничества

между Sgt Pepper's United Nations of Lonely Farts Club Band "Ahnenerbe"

и поджелудочной железой

высокоморального кролика - объевшись удавов,

попытавшегося удавиться виноградной лозой;

но залюбовавшись низким полётом Безглавого,

обесчещенного гюрзой нобелевского мамлюка,

дремлющей под мёртвым [притворно] котом на дне вещмешка

Родиона Ардальоновича Картавого.

А потом

в Кайнозой:

то есть позже

и не очень внезапно

Кришногвардеец объявлен был в розыск

меньшинствующим большинством

за самонадеянно

завёрнутые в перевёрнутый прапор

отмороженные молодильные яблоки.

- Répondez-donc quelque chose!

На постгвардейца взглядом мутным

взирал кумир его библейских плутней - Жиль-Быль Делёз.

"А жаль.." - чего-то стало М.

: "..мог славный быть курьёз, однако.."

- их рандеву, спугнувшее сову и тётку,

сгребавшую листву для удобрений,

некстати разошлось по шву,

когда в хлеву в пейзажном ню из полумрака предстала Грация Монако,

а с ней - Мальтийский Гений¹

в косоворотке.

Под сенью Саркофага

Жиль-Быль и стримгвардеец, в безмолвии таясь, пыльцою пораскинув,

решили голыми руками брать

на распродаже

Трансверсаль.

Не растерять осталось связь

между руками, что ла-скали [иже терза-ли] балерину - и дворцом,

воздвигнутым Скопцом и

Солнцем, играющим в плюмажах карнавальных,

пока Остап Великий ищет

в "Двенадцати" ядрёну "Мать"

и человечинки к аджике.

Галагвардеец был хитёр,

хотел в Мытищи оттащить дворец;

увёл из яслей бронетранспортёр,

улыбкой и отрыжкой волонтёра детишек обманув,

да Иностранный Легион,

следивший за фигурою Жиль-Быля,

унюхал Насеко М-моветон и

- пришил кобыле превентивно крокодилий хвост.

"Не так я прост, как Холокост.."

- Насеко сдал свой пост в печать:

"..не даром маргиналом

дед был"

"Недолго им руководила

Андромеда"

, - кивнула дама с бородой.

Согласно или вопреки заблеял козодой

в пробирке,

зовущейся с похмелья Ой-страной,

что берега укрыла Ик-реки,

тростник принудив выйти в люди

_[вновь]

. Очнулся М.

, на бактриане сидя

^{(Зюйд-Вест горбат, Норд-Ост не отстаёт)}

, беспамятен в том смысле, что бывает

хуже - жив,

как Дугин,

дремавший в свете сальных йот,

принудив Депардьё в испуге

усы

переобуть.

Насеко ль сон настолько бодр,

насколько сном развенчан миф?

Надкушенными выпекают караваи.

Состав зачем-то на фарси.

Кровь из носу, ребята, в прошлом,

другое дело - ртуть!

И раз из глаз - даёшь серсо в обмен на ватерпас!

Сменяют шоры жалюзи,

остыл мотор в чужом такси -

устал М. греться у огня,

и Приднестровье - не Чечня.

Диктатор - офисный планктон

крылат, гневлив как Купидон,

бежит с супругой в Тель-Авив;

в Калуге пишут детектив -

тернист тирана путь к спасенью:

с утра сиренью в Тегеране торговать,

к полудню хлопок колумбийский

под плеск похлёбки, хрип витийства,

в линейку школьная тетрадь,

гладь столика в плацкарте,

тюбик клея,

тьфу - тюбетейка;

Неодолимый Ииусу искус и конфуз - кричать, чем отдаёт на вкус

Союзпечать..

"Не дурно лихорадит парня, знать!"

- непьющий бас сквозь дно стакана:

"За Арзамас,

за Замдекана,

за след в истории манжет!

Боже, храни в шкафу скелет,

от Рождества до Рамадана!"

- на жёлтой радужке разводы;

не поскупились пчеловоды,

не отвертеться шантарамам

- Суд нэцкэ одолеет Ламу!

"Взяло не слабо - вздёрнуть, что ли?"

"А ты попробуй, вздёрнеться ль?"

Мурлыкнет жаба в бандероли,

качнётся глобус,

загремит Грааль.

Кто был Самсон, тот стал Сизиф.

Среди забытых однокашниц всех прежде М. забыл Юдифь -

след карандашный словно

стёр,

да не курсив.

"Корпоративный сутенёр,

демонстративный живодёр,

паллиативный репортёр,

интерактивный мародёр"

- табель о рангах

нации цунгцвангов

просматривал Комбриг

в компании христиан-орангутангов:

"Кто составлял?"

"Дык, Ваша Ядерность

изволи.." - "На мангал!"

- и впятером, по глянцевым заветам демократии,

кольнувшего, не дрогнув, мозжечок

отглаживать позвали пиджачок.

И тихо было как в театре,

и стало тихо как в могиле.

Кто был Сизифом, Замзой стал:

"Что Райские врата

из мельхиора?

Надежды и Опоры панталоны,

лишь протяни природный дар -

в них Тыл, что жаждет Обороны,

Мадагаскар

Обетованный!"

- був пацієнтом, став психіатром:

"Мешок с цементом - аккуратно, кот

жив, по крайней мере, был,

пахнет грозой,

заметьте"

- с обратной стороны:

"Не говорите лучше Грете,

останетесь, как ясень, без жены"

Записка - та же кознь,

за сыском блажи - казнь.

Не время сеет рознь,

а эпидемия боязни.

Бывают проблески сознания и у кнута под пряником.

Потребности вождя бледны,

как ягодицы королевы;

вигвама выше только Офис, но под вигвамом - тот же гроб.

Воскогвардейца бил озноб,

регент неправедного гнева.

На полке в колбе булькнет раз-другой гипофиз,

забытый в спешке Князем Шахт,

бежавшим с комсомольских яхт

под лепрозорий-кенотаф,

на брудершафт где пил евграф

не нефть, не кровь, а горько-сладкий кофе

^{(всё за спиной Селассие осуществимо)}

. Комбрига свита окружила,

заботливо протягивая жилы

^{(как Крымские мосты фантазий,}

^{что разделяют грязь и князя)}

, оберегая одр светлый

от сумасшедшего с голодным муравьедом,

чей клич:

"Тиран:

натура ли купюра?!"

- петля и бич

мультимедийных масс,

а большего достичь и самый

хрестоматийный джаз

с ним мог

^{(ведь Фрекен Бок -}

^{суть Жанна д'Арк}

^{без орифламмы)}

. "На табуреты пущен Арк,

докладывают.

Ваша Премногоядерность,

не изволите ль инфарктом

улестить злопыхателей

и меценатов-плагиаторов?"

In th'Light of Night, in th'Dawning Dark

Transguardsman hunts the breeding Snark

with th'spoils of spoiled and cultural trademark

- with Sir Ghostwrite-esquire.

^}{

}{

}{

_}{

_{какой-такой, гадает автор, если читатель спросит вдруг}^*

_{Свидетелей, увы и предсказуемо, нет плагиату - только Плагиатору}^*

_{la Cour des Miracles не лез, к несчастью, в такт}^*

_{свет множествен и тьма, нужды преумножать себя чужды}^*

_{не сокол, нет, но в чём-то даже лучше, хоть и слеп}^*