1. Четыре вида атеизма

Всякая материалистическая философия — а вместе с тем и производный от неё здравый смысл — начинаются с атеизма как наиболее очевидной сегодня критики идеологии. Крайне затруднительно быть хорошим философом, то есть жить и мыслить на свой страх и риск — и при этом считать себя рабом каких-то потусторонних сил, как бы они ни назывались. Впрочем, на практике существует множество разных форм атеизма, большинство которых вполне сочетаются друг с другом. Различные виды атеизма отличаются друг от друга по способу, которым они отрицают существование потусторонних сил и утверждают существование посюстороннего, действительного мира и всего, что в нём движется.

1. Бытовой атеизм представляет собой образ жизни без обращения к потусторонним силам для решения повседневных бытовых вопросов, как то: получение заработной платы, оплата товаров и услуг, приготовление и употребление пищи, отправление известных физиологических потребностей, уборка помещения и тому подобные дела совершаются собственными силами людей, веруют ли они при этом в богов или нет. В самом деле, представим себе гражданина, который, желая позавтракать, стал бы молиться ангелу, чтобы тот явился и накормил его. Результат немного предсказуем: ничего не дождавшись, ему придётся отправиться на работу голодным. Если же придя на работу он станет молиться, чтобы тот же бог или ангелы явился и выполнил вместо него его трудовые обязанности, то его скорее всего уволят, или в лучшем случае отправят в отпуск, поправить своё психическое здоровье. Наконец, если придя домой, он вместо того, чтобы развлекать подругу в постели, станет молиться, чтобы эту тяжкую обязанность вместо него сделал пресловутый ангел, то его подруга, не дождавшись духовной любви свыше, уйдёт от столь последовательного богомольца не к потустороннему, а к действительному любовнику, и правильно сделает. Народное отношение к гражданам, уповающим на потусторонние силы, выражено известной поговоркой:

В чести у бога Ерёма — бог у него заместо агронома; божия мать ходит бороновать; а сам Ерёма голодует дома.

Таким образом, в повседневной жизни все люди являются более или менее последовательными атеистами. Это справедливо даже в отношении тех, кто те или иные повседневные дела обставляет религиозными и магическими ритуалами, так как сами дела им всё равно приходится совершать самим. К чему приводит пренебрежение законами материального мира в пользу мира духовного, красноречиво говорит уже реальный случай, произошедший с жителем Тегерана в 2009-м году. Будучи вором и желая ограбить банк, он пришёл к колдуну и купил у того «волшебную» мазь, которая, по уверениям продавца, должна была сделать её пользователя невидимым. Подгадав по астрологическим таблицам, которыми его снабдил тот же колдун, благоприятный день, вор пришёл в отделение банка, раздевшись догола и намазавшись мазью, будучи уверенным в своей невидимости — и начал вытаскивать деньги из кассы и из карманов посетителей, за чем и был схвачен. Суд приговорил несостоявшегося грабителя к двум годам лишения свободы за покушение на ограбление и ещё к восьми за колдовство, которое согласно вероучению исламской религии считается греховным занятием и представляет собой форму идолопоклонства.

2. Практический атеизм представляет собой расширение бытового атеизма на более широком и массовом общественном уровне. Если бытовой атеизм относится к тому, что в повседневной жизни люди действуют сами, без помощи потусторонних сил — то практический атеизм означает, что и в более крупных, научных, политических и экономических проектах и организациях их руководители полагаются на реальные, а не на потусторонние силы. Так, например, Римско-католическая церковь в одних лишь Соединённых Штатах Америки в 2013-м г. имела годовой бюджет в 11 миллиардов долларов — из которых ни один доллар не был внесён ангелами или же самим богом — но всегда конкретными юридическими и физическими лицами. Также будет нелишним отметить тот факт, что несмотря на то, что в собственности Католической церкви — как и многих других церквей и иных религиозных организаций — находится множество зданий, представляющих зачастую большую художественную и культурную ценность — ни одно из этих зданий не было спущено с неба, не собралось из праха или хотя бы из уже заготовленных стройматериалов по молитвам священников и их паствы — но всегда проектировалось и строилось человеческими, а не божественными силами.

Общеизвестно, что многие лидеры политических партий, как правило, консервативных, любят пересыпать свои речи отсылками на волю бога, неба, провидения, цитатами из священных книг и тому подобной возвышенной словесностью. Тем не менее, реальной победы на выборах или поддержки в ином общественном деле они ждут не от бога и не от ангелов, а от своих сторонников, число которых они надеются расширить, используя религиозную риторику по рецептам наёмных маркетологов и политтехнологов. В противном случае им нужно было бы агитировать не избирателей, а ангелов, духов предков и иных обитателей потустороннего мира, обещая им улучшить условия жизни путём строительства дополнительных церквей, часовен, алтарей, трансляцией в астрал магических заклинаний и тому подобными магическими и религиозными методами. Тот факт, что все серьёзные политики ничем подобным не занимаются, свидетельствует что и нам не следует относиться к их словам о всенародной вере и вековечных традициях серьёзнее, чем они сами относятся к своей демагогии.

О противоположности экономической рациональной деятельности и мистических откровений и озарений написано и сказано уже более чем достаточно. Ни один предприниматель, менеджер или экономист не включает в бюджет статьи, связанные с получением денежных средств, товаров, услуг, информации или любых иных ценностей от потусторонних сил. То, что некоторые из них могут в частном порядке жертвовать денежные средства религиозным организациям или участвовать в магических ритуалах, указывает лишь на их частные представления, отгороженные, как правило, от их деловой активности каменной стеной. Впрочем, бывают и исключения: в 2010-м году высокопоставленный китайский чиновник и член Коммунистической партии Китая, был снят со всех должностей, исключён из партии и приговорён к пожизненному заключению за то, что раскрыл государственные секреты даосскому гадателю в надежде узнать свою судьбу. Что показательно, гадатель на поверку оказался не только шарлатаном, связанным с бандитскими группировками, но и резидентом четырёх иностранных разведок, которым он продавал информацию, получаемую от своих клиентов.

Несмотря на это, существует довольно распространённое мнение о взаимосвязи религиозности и капитализма в частности, а также социального и научно-технического прогресса вообще. Сторонники данного представления часто ссылаются на тексты немецкого социолога и экономиста Макса Вебера, написавшего в числе прочего книгу «Протестантская этика и дух капитализма». В данной книге он выдвигает гипотезу о том, что капитализм будто бы был порождён протестантизмом. В действительности эта гипотеза является весьма сомнительной, так как сама протестантская культура представляла собой прежде всего социальное, и лишь затем религиозное явление. Но для того, чтобы социальное явление существовало, оно должно опираться на то или иное материальное производство, которое существует по законам реального, а не духовного, то есть воображаемого мира. Все попытки утверждать обратное означают ни что иное как попытку поставить вопрос с ног на голову, а их сторонникам следует попробовать хотя бы в течение недели вместо реальной пищи употреблять духовную, чтобы оценить пользу подобных теорий не на словах, а на деле. Более подробную критику методологии Вебера можно найти как в классическом марксизме, убедительно показывающем определяющий характер экономического базиса в отношении политических и тем более идеологических надстроек — см. Первый том «Капитала»; так и в современном марксизме, прошедшем фрейдистский и структуралистский синтезы, и опирающемся на более продвинутую теорию раскодирования потоков — см. 3-ю главу «Анти-Эдипа».

3. Научный атеизм также не представляет собой чего-то отдельного от нормативного функционирования самой науки, а является лишь теоретическим осмыслением того простого факта, что любой исследователь, работая в рамках своей дисциплины, опирается на естественные, а не сверхъестественные силы и закономерности движения материи. Математик, решая систему уравнений, не ждёт, по примеру Валтасара, явления ангельской или божественной руки из воздуха, которая бы начертала формулы вместо него. Астроном, наблюдая движение небесных тел, не надеется усмотреть среди них райские сады или геенну огненную. Физик, ставя опыты по поимке элементарных частиц на коллайдере, не думает поймать вместо них рогатого чёрта или пернатого ангела. Химик, сливая реактивы, не пытается получить из них философский камень или призвать дух Мефистофеля. Социолог, исследуя общественные явления, проводит опросы реальных людей, а не призраков и не богов. Психолог или психоаналитик изучают поведенческие реакции живого человеческого тела и не пытаются отделить душу от тела или наоборот, вселить в тело «астральную сущность». Даже богословы, проводя экзамены, исключат из семинарии нерадивого семинариста, который вздумает перевирать догматы, ссылаясь на то, что ему было во сне «духовное откровение». Следовательно, всякий учёный изгоняет из своей области всякую мистику и чертовщину, исследуя действительный, а не потусторонний мир, и отчитываясь в результатах перед своими коллегами, а не перед небесной канцелярией.

То, что при этом думает сам учёный о своей деятельности, не имеет значения. Общеизвестно, что Ньютон помимо физики и математики занимался алхимией и толкованием книги Апокалипсис. Однако те результаты, которые представляют ценность в его трудах, являются таковыми вне зависимости от алхимии и богословия, так как отсылают к функционированию реального мира. А это в свою очередь позволяло использовать достижения физики в строительстве различных машин, облегчающих труд и позволяющих изготавливать большее количество благ, быстрее и дешевле, чем без их применения. Конечно, было бы замечательно, если бы служителям культа удалось призвать хотя бы одного-единственного ангела и заставить его крутить турбины на электростанции, обеспечив бесплатной электроэнергией большое число людей, или приставив его к какому-нибудь другому полезному занятию. Однако тот факт, что на протяжение всех тысяч лет существования религиозных и магических верований никому из духовных лиц ничего подобного до сих пор не удавалось, а их учения подвергаются всесторонней научной критике как несостоятельное, убеждает в том, что надежды на помощь потустороннего мира в реальной жизни несостоятельны.

По сути, каждая наука или научная дисциплина предполагает свой особый вид атеизма. Так, например, философия или психоанализ не являются в строгом смысле науками, однако в той или иной мере причастны научному мировоззрению, поэтому пока их можно определить как особые научные дисциплины, оставив вопрос о более точном определении на потом. Тогда наряду с математическим, астрономическим, физическим, химическим, геологическим биологическим, социологическим и психологическим атеизмом, в рамках философии становятся онтологический, гносеологический, этический и эстетический атеизмы. В рамках онтологического атеизма ставится вопрос о невозможности существования потустороннего мира; в рамках гносеологического атеизма ставится вопрос о познаваемости мира и последовательном исключении из процесса познания всех сверхъестественных гипотез и представлений; в рамках этического атеизма ставится вопрос о нравственном статусе веры в богов, религиозной и магической деятельности, а также необходимости её критики; в рамках эстетического атеизма исследуется вопрос о прекрасном мире без бога и способах наслаждения им, и так далее.

4. Социальный атеизм является практическим выводом из предшествующих форм атеизма. Начинается социальный атеизм с вопроса о том, что если никакие потусторонние силы никак не проявляют себя в общественной жизни, не принося людям ни вреда, ни пользы — то в чём тогда польза от религиозных и магических организаций, обещающих своим клиентам решение их жизненных проблем сверхъестественным путём? Пример успешного и широкомасштабного применения социального атеизма мы имеем на примере Советской России, в которой религиозные организации были отделены от государства и от системы образования, обложены налогами и поставлены под общественный надзор, а их деятельность была строго ограничена рамками законодательства. Наоборот, граждане получили возможность открыто пропагандировать атеистические и антирелигиозные взгляды, что привело к освобождению широких масс населения от религиозных идеологий и магических предрассудков, содействовало их научному просвещению и вхождению в новое социалистическое общество. Можно долго обсуждать достоинства и недостатки советского социализма, но его достижения в обобществлении церковных богатств и капиталов, а также в просвещении неграмотного населения остаются неоспоримым достоинством той эпохи.

В более общем виде, социальный атеизм может быть сформулирован так: если потусторонних сил не существует, то по какой причине некоторые граждане участвуют в религиозных обрядах, а служители культа не только получают за это плату, но и владеют крупными богатствами и капиталами? Причины религиозности масс, как и богатства церковников в основном были объяснены социальной наукой ещё в середине 19-го века, в трудах Л.Фейербаха и К.Маркса, с тех пор существенно дополняясь и расширяясь по мере научного прогресса. В современном мире обобществление церковных капиталов могло бы дать огромный положительный экономический эффект, освободив дополнительные денежные средства для крупномасштабных строительных и геоинженерных проектов, участие в которых создало бы дополнительные десятки миллионов рабочих мест. Строительство новых городов и перестройка имеющихся; строительство автомобильных и железных дорог, в том числе над проливами и по дну океанов; строительство плавучих и подводных ферм и поселений; изобретение новых архитектурных стилей и электронная интеграция городских пространств; массовое распространение генной инженерии и усовершенствование медицинских технологий — всё это и многое другое, вплоть до строительства орбитального лифта могло бы быть оплачено денежными средства религиозных организаций в случае их обобществления. К счастью, препятствия, лежащие на пути присвоения церковных богатств обществом, весьма слабы, и сохраняются до сих пор скорее по недоразумению, чем по какой-то железной необходимости. Оппортунизм консервативных политиков и демагогов, защищающих древние обряды и ветхие догмы, всем известен: достаточно чуть изменить условия — поднять налоги на церковную собственность, обязать служителей культа нести правовую ответственность перед клиентами за не работающие обряды и молитвы, а также ввести комплексные санкции против граждан, поддерживающих антиобщественную деятельность — и церкви одна за другой обанкротятся, а их бывшие защитники встанут в ряды воинствующих атеистов.

2. Шесть направлений атеистической борьбы

Итак, существует множество способов борьбы за атеизацию общества. Перечислим некоторые из них в порядке возрастания радикальности:

0. Игнорировать религиозные и магические культы, заботясь о своих собственных интересах. Данная, нулевая форма атеистической борьбы, часто игнорируется в просветительской литературе по причине её нейтральности и чрезмерной очевидности. Тем не менее, она представляет собой важную точку отсчёта, исходя из которой мы можем себе представить конечный итог безрелигиозной жизни. В большинстве случаев нет необходимости в активной борьбе с религией, так как большинство членов общества уже являются бытовыми безбожниками, а те немногие верования, что у них имеются, в конечном итоге будут опровергнуты ходом исторического процесса. Таким образом, пассивный атеизм исходит из убеждения в том, что религия слаба и в конечном итоге сама собой отомрёт в любом случае, а значит и волноваться об этом не стоит.

1. Вести публичную или частную дискуссию с носителями религиозного или магического мировоззрения. Данная форма борьбы уже предполагает некоторую деятельную вовлечённость, так как не оставляет верующих наедине с их убеждениями, а стремится донести до них благую весть о том, что в действительности бога нет! То, что эта новость радостная, подтверждает также народная поговорка, гласящая: без бога — широка дорога. Успешность дискуссии с верующими определяется многими факторами, в том числе сравнительным авторитетом дискутирующих, их опытом и начитанностью, настроением аудитории и многими другими факторами. По собственному опыту могу сказать, что рациональная аргументация, к сожалению, играет как правило значительно меньшую роль, чем могла бы, поэтому большинство людей оставляют религиозные представления не по научным, а по жизненным, практическим причинам. Тем не менее, полезно разбирать противоречия в так называемых «священных писаниях», опровергать догматы, рассказы о чудесах и пророчествах, указывать на неэффективность молитв и икон, рассказывать о научных открытиях и опытах, опровергающих религиозные и магические представления о мире, так как это содействует развитию общества и становлению его светским, то есть безрелигиозным.

2. Высмеивать религиозные и магические обряды как нелепые и неэффективные. Этим, в числе прочего, занимались многие просветители прошлого и настоящего, начиная с Вольтера и Гольбаха, вплоть до наших современников, редакторов замечательного французского журнала «Шарли Эбдо», павших жертвами религиозного фанатизма и мракобесия. Последнее указывает на то, что такого рода борьба уже сопряжена с издержками, поскольку может вызывать большую или меньшую агрессию просвещаемых, вызванную бездействием потусторонних сил, не способных покарать насмешников, о чём говорит другая пословица: лодырь и бог родные братья — оба ничего не делают. В случае массового демократического движения это тем более справедливо, что возможно напасть, арестовать или даже убить одного или нескольких богохульников — но десятки и сотни тысяч людей, смеющихся над обрядами и мощами остановить намного труднее.

3. Судиться с религиозными и магическими организациями и деятелями по различным статьям действующего в той или иной стране законодательства. При этом предполагается, что страна является светской, так как в религиозных странах законодательство может строиться на тех самых догмах и интересах, которые предполагается опровергнуть. Мартин Лютер, Ян Гус или Джордано Бруно никогда бы не выиграли судебного процесса, подав в суд на Папу Римского как мошенника или антихриста. В Саудовской Аравии истец, подавший в суд за ограничение свободы атеистической пропаганды или за бессмысленное ограничение прав женщин, сам рискует попасть под суд как безбожник.

4. Изобретательство новых социальных и технический устройств является мощнейшим средством просвещения членов общества. Демократические и богатые общества в целом имеют тенденцию к секуляризации. Внедрение новых технологий, будь то паровая машина, электричество или интернет, является своего рода приводом, ускоряющим секуляризацию массового сознания. О том же сообщает высказывание, приписываемое Ленину: «Электричество заменит крестьянину бога». Для среднего члена общества, погружённого в бытовые заботы и часто не имеющего достаточно времени и интереса, чтобы читать просветительскую литературу, практическое решение его жизненных проблем выступает мощнейшим источником роста уверенности в себе и своих силах. А уверенному в себе и в своём будущем человеку нет необходимости надеяться на потусторонний мир.

5. Обобществление церковной собственности по решению суда или, в случае отсутствия государства в рассматриваемый период времени, по собственной инициативе, является высшей формой борьбы за светское, безрелигиозное общество. К сожалению, во многих странах до сих пор запрещены многие или даже все перечисленные формы борьбы за светское общественное устройство, что несомненно, является вредным и антиобщественным явлением, которое нарушает права и интересы большинства членов общества знать правду о действительном устройстве мира, чтобы иметь возможность обустроить свою жизнь в соответствии с ними.

Конечно, вера или неверие являются личным делом каждого члена общества. Комплексный атеизм, предполагающий знание о различных науках и практиках, каждая из которых изгоняет потусторонние силы из своей области особым способом, является большой роскошью и вряд ли достижим в массовом масштабе. Однако, по моему мнению, желательным и возможным является массовое распространение «минимального атеизма», представитель которого мог бы выразить свою позицию примерно такими словами: мне всё равно, есть какой-то бог или чёрт, или их нету. Однако богу молиться я не стану, так как от этого с неба мне деньги не спустятся и я напрасно потрачу время. И к попам я в церковь тоже не пойду, так как сколько бы я им ни заплатил, их молитвы от этого не заработают, и я зря потрачу не только время, но и деньги. Из каждого доллара, пожертвованного богу, пропадут даром сто центов и ни один не принесёт прибыли. Моё неверие в потусторонний мир носит экономический характер, а я привык ценить свои время и деньги, и не намерен их спускать на занятия, чья эффективность равна нулю.

Иначе говоря, практический смысл минимального атеизма в том, чтобы не молиться богам и не донатить попам