Введение

Тема снятия и преодоления субъект-объектной оппозиции через вскрытие её идеологического характера, обусловленного в свою очередь особенностями капиталистического и более ранних способов производства, является сегодня одной из важнейших для современного диалектического материализма. Время, когда в серьёзных философских работах возможно было антинаучное смешение семантического и логического субъектов, отрыв свойства субъектности от материальной субстанции, и, следовательно, от объекта, полагавшегося пассивным и чуждым всякой деятельности и мышления, к счастью, уже проходят.

Как бы то ни было, поскольку из классической пары субъект-объект первый член выбывает по причине разоблачения его как негодного, идеологически сконструированного композита, а не реальной универсалии, так как на самом деле единственным субъектом всех событий в мире является материальная субстанция, то встаёт вопрос об онтологическом статусе объекта, вернее сказать, о его классификации. Конечно, нельзя сразу открыть все грани столь богатой и насыщенной универсалиями сущности, каковой является объект, освобождённый от идеалистического рабства, в котором его держали сначала богословы и объективные идеалисты, а затем идеалисты субъективные, из которых кёнигсбергский профессор Иммануил Кант был столь наглым, что решил уподобить свою в высшей степени антинаучную проповедь “коперниканской революции” в философии. В действительности Кант совершал контрреволюцию относительной детерриториализации, по смыслу прямо противоположную открытию Коперника, открывшего активность, имманентно присущую объектам, мыслящую материю, без каких бы то ни было трансцендентальных и потусторонних субъектов совершающую все свой действия. Кант же напротив, в своём учении поставил объекты в зависимость от мелкобуржуазного субъекта, стыдясь, впрочем, доводить дело до полного солипсизма, в отличие от своих эпигонов, и колеблясь между идеализмом и материализмом. Поэтому Бруно Латур ошибается, называя возвращение активности объекту “коперниканской контрреволюцией”, так как такое определение было бы верно тогда, когда верной была бы революционность идей Канта, и их аутентичность открытиям Николая Коперника. Но если коперниканской контрреволюцией в философии были как раз тексты Канта, отрицавшие активность объектов, мышление субстанции, проповедовавшие агностицизм и служившие последним прибежищем религиозного суеверия, то, стало быть, признание подвижной и мыслящей субстанции, начатое некогда выдающимся философом и астрономом Джордано Бруно, и продолжаемое сегодня всеми прогрессивными философами и учёными, должно быть названо подлинной коперниканской революцией, вопреки устоявшимся традициям академических историков философии, успешно совмещающих, как показывает практика, худшие стороны кантианства с заблуждениями позитивизма, и оба названных — с самым грубым фетишизмом, обрядоверием и поклонением иконам христианских богов.

Итак, для начала можно выделить пять онтологических классификаций объектов: по связности, по закономерности, по размерности, по активности и по модальности.

1. Классификация по свяязности

По связности объекты можно разделить на два типа: ризообъекты и клейстообъекты. Наименование первого из которых отсылает к знаменитому тексту французских философов-постструктуралистов Жиля Делёза и Феликса Гваттари “Ризома”, а наименование второго является производным от греческого κλειστό, что значит замкнутый или закрытый — антоним к понятию ризомы как открытой системы материальных элементов и отношений. В той же статье мы можем найти шесть свойств, присущих всякой разновидности ризомы, и ризообъекту в частности: соединения, неоднородности, множественности, а-означающего разрыва, картографии и декалькомании. Значение же у всех этих свойств следующее: прежде всего, ризообъект как таковой не обладает единством в классическом смысле этого слова. Как таковой, он составлен множеством элементов и отношений между ними, которые трансформируются и видоизменяются согласно закономерностям их взаимодействительности (co-actuality), как это будет показано ниже, в разделе, посвящённом номообъектам. Эти элементы являются различными по своему происхождению, из чего следует, что они сами являются объектами, поскольку объект есть часть субстанции, произведённая или выброшенная в бытие, что суть одно и то же, своей сущностью, что доказывается наличием в этом слове корня ject — что значит бросать. Objectum, таким образом, есть некая идеальная, многосоставная и разнородная игральная кость, которую выбрасывает сущность, то есть совокупность отношений, определяющих объект во всех аспектах его бытия. Составные части ризообъекта имеют отличные друг от друга сущности, которые комбинируются в нём в сущность более высокого порядка, производя объект большей сложности, нежели его составные части. Так, например, составные части человеческого тела имеют различное происхождение, но удерживаются вместе благодаря сцеплениям собственных осуществлений и взаимопроникновению сущностей, их производящих. Это свойство выражает принцип связности, а свойство незначащего разрыва означает совершенную диверсификацию ризообъектов, инвестирующих свою экзистенцию в множества элементов и связей, так что разрыв энного числа из них не способен оказать существенного вреда для всего объекта, а часто наоборот, служит дальнейшей пролиферации отношений и диверсификации ризообъекта, как например, летучие, плавучие, липкие или цепляющиеся семена многих растений, разрывая связь с произведшим их растением, распространяют его экзистенцию в гилехронотопах соответствующих экосистем. Иными словами, размножение таксонов живой материи происходит путём осуществления нелинейных серий незначащих разрывов, диверсифицирующих все живые ризообъекты. Наконец, ризообъекты обладают свойством картографического отражения объективной реальности. Вступая во взаимопроникающие соосуществления с иными ризообъектами, те не копируют, а картографируют их, осуществляя отбор искажённых изображений так, что отражения обладающие высокой функциональностью, получают распространения, а несообразные взаимодействительности — срезаются, на чём собственно и базируется вся теория эволюции, будь то классический дарвинизм, ил современная синтетическая теория эволюции, имеющая все перспективы стать универсальным предсказательным инструментом для прогнозирования возможных форм жизни, обитающих на других планетах вплоть до конституирования пространства вариации жизни. Единство, потенциально присущее ризообъекту, является имманентным пределом его собственной алеаторной комбинаторики, в котором все частичные объекты, составляющие его, достигают состояния неразличённости, или тела без органов.

В отличие от ризообъекта, клейстообъект, обладает не потенциальным, а актуальным единством ТбО, тогда как перечисленные свойства ризомы принимают в нём лишь потенциальную модальность. Будучи замкнутым на самого себя, он достигает целостности, срастворяя друг другу свои составные части и элементы, и тем самым снимая проблематику внутреннего противоречия в режим имманентной интенсивности. Имманентное сопряжение интенсивностей позволяет клейстообъекту функционировать автономно, не связываясь и не переплетаясь собственными элементами, отношениями и становлениями с иными объектами. Располагаясь на плане консистенции, он выражает особое состояние абстрактной машины, осуществляющей неформальные функции детерритриализации и декодирования материальных потоков таким образом что силы притяжения и отталкивания в системе чёрная дыра — белая стена резонируют, отграничивая область интенсивности от иных объектов, потенциально способных с ней взаимодействовать, иными словами, осуществляя такой отбор потенциальных взаимодействий, который пресекает их актуальную реализацию в пределе — полностью. Здесь следует сказать подробнее о системе чёрной дыры — белой стены, и привести пару примеров, иллюстрирующих, как в этой системе осуществляется отграничение и замыкание клейстообъектов. В начале седьмой главы Тысячи плато, в третьем абзаце, Делёз и Гваттари вводят в ход рассуждения пример отношения рассматриваемой системы с абстрактными внешними элементами, квантами, чьё движение перпендикулярно поверхности белой стены — чёрной дыры, и взаимодействуя с котороми, элементы отскакивают от стены и проваливаются в дыру. Этот пример всё проясняет, так как если вспомнить, что вся система располагается на плане консистенции, сотканном линиями ускользания, который есть фундаментальное состояние материальной субстанции, то вместе с явлениями отскакивания и провала это отсылает нас к постструктуралистской и материалистической реинтерпретации гегелевской Науки Логики, а именно — раздела посвящённого конституированию материи из сил притяжение и отталкивания. Соответственно, белая стена выражает режим циркуляции линий ускользания на плане консистенции, отталкивающий иные материальные элементы и процессуальности, а чёрная дыра описывает системы в которых линии ускользания коллапсируют и падают вовнутрь себя, как это происходит на одноимённых астрономических объектах с веществом, электромагнитными волнами, пространством и временем. Далее авторы пишут, что представление об абстрактной машине материальной субстанции, включающей в себя простую бинарную оппозицию притяжения и отталкивания является идеалистическим, что ныне опровергнуто даже для элементарных частиц, так как обнаружено по меньшей мере четыре формы взаимодействия: сильное, слабое, электромагнитное и гравитационное, в которых неравномерно и специфически распределяются силы притяжения и отталкивания, не говоря уже о более сложных материальных системах, будь они химическими, биологическими, социальными или ещё какими-нибудь другими, и выдвигают понятие ризоматически действующей абстрактной машины, высвобождающей подлинную детерриториализацию и декодирование, и тем самым, высвобождение субстанциональной множественности материальных сил. Возвращаясь к свойствам клейстообъекта, следует сказать, что в реальности он конституируется именно множественностями специфических и локальных сил притяжение и отталкивания, вступающими в резонансы, которые в свою очередь и конституируют абстрактную машину из линий ускользания таким образом, что чёрная дыра, в которой располагается клейстообъект оказывается изолированной силами отталкивания, так что к нему ничто не может подступиться, либо располагая на своей периферии чёрные дыры, поглощающие и уводящие в иных направлениях все внешние движения, либо выстраивая сложные системы отталкивания и притяжения, в которых внешние силы рассеиваются, запутываются, направляются по ложным путём, осуществляя тем самым изоляцию клейстообъекта, обитающего в складках этой системы, и как следствие, обладающего неким выдающимся хитроумием.

Однако, в результате рассуждения, мы пришли к выводу об относительности противопоставления ризообъектов и клейстообъектов, так как очевидно, что наиболее совершенное самосокрытие клейстообъекта возможно лишь путём актуализации его ризоматического потенциала, тогда как ризообъект тем более не может до бесконечности наращивать собственную открытость и размыкать свои становления и осуществления, потому что бешеная дестратификация не приводит ни к чему, кроме смерти. Таким образом, ризообъекты и клейстообъекты относительно противостоя друг другу, совместно противостоят объектам неадекватным и несообразным объективным и имманентным закономерностям диалектики природы, что позволяет рассматривать их как объекты с присущими им законами отбора рациональных закономерностей, то есть как номообъекты.

2. Классификация по закономерности

Онтологическая классификация объектов по имманентно производимой ими закономерности, позволяет выделить такие универсалии как номообъект и аномообъект, первый из которых представляет внутреннюю закономерность системы, а второй — диалектическое напряжение между закономерностями различных объектов, вступающими в противоречие от простой взаимной индиффирентности и безотносительности вплоть до тотального отрицания друг друга и смертельного антагонизма. Для того, чтобы понять, что всякая закономерность в конечном итоге является имманентной, достаточно осмыслить следующий вопрос: существуют ли законы общества вне общества? Существуют ли законы биологической жизни в областях космоса, её не содержащих? Существуют ли закономерности существования звёздных объектов вне их существования? Одним словом, существует ли закономерность существования того или иного объекта вне этого самого объекта? Отсюда становится ясным, что вне объектов закономерности не существуют, и это справедливо даже в отношении государственной судебной системы, позиционирующей себя как систему трансцендентной законности, и некогда обожествлённой в мифах авраамических религий под видом личностного бога-судьи, внешнего по отношению к природе и к обществу, и извне задающего им обоим законы и логику их существования. кошмарную изнанку подобной трансцендентной законности в частности, и плана трансценденции вообще впервые в истории нашей планеты осознали гностические философы и проповедники — именно в их писаниях космос предстаёт в виде фантасмагорической тюрьмы исполинских масштабов, образовавшейся в виде несчастливого стечения ошибок в сфере высших богов, повлекшей за собой целую череду отпадений от высшей плеромы, конечным результатом каковой деградации и стал иудейский бог Яхве, сотворивший материальный мир, изображавшийся в гностических сектах в виде слепого и безумного Ялдабаофа с ослиной головой. Что касается реальной ситуации, то возникновение такого рода религиозных верований было связано с усилением государственного аппарата Римской империи, всё более и более отчуждавшегося от повседневности её граждан и формировавшей бесчисленные уровни соподчинённой бюрократии. Тот же самый план трансценденции мы встречаем в книгах австрийского писателя и бюрократа Франца Кафки, которому Жиль Делёз посвятил отдельную книгу, чьё творчество обязано своему возникновению сходными социально-экономическими и историческими причинами в развитии европейского капитализма в тот период. Однако, возвратимся к имманентной закономерности, производной от которой является закономерность трансцендентная, не обладающая никаким самобытием. и существующая лишь как отчуждённая форма особым образом сложенного плана имманенции в государственный период общественной истории, выражая противоречия способа производства в период между первобытным и высшим коммунизмом, когда имеет место рассогласование действий и результата деятельности больших групп людей в условиях высвобождения общественных сил, которые ещё не могут быть согласованы в глобальной плановой и безгосударственной системе мультикратического регулирования.

Номообъект, выброшенный в бытие своей сущностью, несёт в себе соответствующую ему закономерность, или логику осуществления. Здесь следует различать две тенденции: закономерности, обусловленные внутренним взаимодействием его элементов и отношений, и закономерности, обусловленные его взаимодействием с окружающей средой и распределёнными в ней объектами и отношениями. Объект, в котором преобладают первые, может быть назван аутономообъектом, поскольку закономерности определяются им самим, тогда как тот, в котором преобладают вторые, следует именовать гетерономообъектом, потому что греческая приставка гетеро как раз и обозначает нечто отличное от наличного бытия. Им обоим противостоит следующая универсалия, а именно — аномообъект, то есть объект беззаконный в отношении закономерностей номообъекта. самая суть учения диалектического материализма в том и состоит, что вся природа населена объектами, в высшей степени преступными и беззаконными, благодаря борьбе которых и осуществляется исторический рода прогресс. Их деятельность в отношении друг друга может быть описана в двух категориях, которые имеют ни в коей мере не вульгарно-юридическое значение, а философский и онтологический смысл, а именно: насилие и обман, понимаемые как детерминацию и симуляцию. Детерминация, или определение, есть сущность всякого насилия, или приложения аномообъектом к иному объекту силы, ведущее к переопределению состояния их обоих, и в зависимости от соотношения сил, способное привести к навязыванию закономерности аномообъекта номообъекту, к противоположному результату, к уничтожению одного из объектов, не дать никакого результата, либо привести к какому-то гибридному результату, который к тому же может быть распределён во времени и в пространстве, особенно если в борьбу вступили объекты высокой размерности. Симуляция, или создание симулятивной взаимодействительности лежит в основе явления онтологического обмана, и связано с понятием сущности как феноменографа, производящего всю полноту феноменов мира явлений, в котором разыгрывается борьба аномообъектов, ведущая в конечном итоге к достижению равновесных состояний, или полных тел в делёзианском смысле этого слова. Детерминация и симуляция как моменты борьбы аномообъектов неотъемлемо присущи материальной субстанции, а в политической борьбе проявляют себя в виде качеств доблести и хитроумия, как об этом писал выдающийся итальянский философ Николо Макиавелли в 1532-м году, и ещё более выдающийся голландский философ Бенедикт Спиноза — в 1675-м году. Из этого следует важный вывод: беззаконие объектов предшествует любым закономерностям, которые вторичным образом устанавливаются в результате их борьбы друг с другом и их взаимоопределения. В этих же категориях следует понимать и состязательную теорию познания, выдвинутую Бруно Латуром, значительно освежившую понимание материалистической гносеологии путём реактуализации диалектики борьбы противоположностей, неизвестной позитивистским и феноменологическим идеологам позднего империализма, проповедующим метафизику объективного и классового единства, чтобы отвлечь общественные множества от борьбы за коммунизм и подчинить их волю интересам крупного финансового капитала.

Наконец, следует представить себе полноту номообъектов в рамках этой бесконечной природы и задаться вопросом о том, какие закономерности вырастают из беззаконной борьбы материальных объектов. Учитывая ситуацию сопряжения многообразия, речь идёт о плане консистенции, на котором и осуществляется взаимодействие между всеми аномообъектами, и происходит отбор закономерностей, являющихся результатом этой диалектики природы. Таким образом, план консистенции обладает свойствами критериума, и является условием осуществления идеальной игры беззаконных объектов, закономерностей их взаимодействия, результирующих закономерностей, критериев их мутации, трансмутации, пролиферации, негации, детерминации и симуляции, их адекватности и неадекватности, вплоть до абстрактного взаимодействия всех перечисленных в континууме объективной реальности.

3. Классификация по размерности

По размерности все объекты можно подразделить на гиперобъекты, мезообъекты и микрообъекты. Категория же размерности в свою очередь, выражает релятивную степень бытия распределённости в объект-объектной складке субстанции. Гиперобъект есть такой объект, гилехронотопическая распределённость которого на множество порядков превышает распределённость того объекта, от которого мы ведём отсчёт. В таком случае, например, если объектом отсчёта мы выбрали отдельного человека, то капиталистическая формация будет по отношению к нему гиперобъектом, будучи распределённой в пространстве, времени, элементах и отношениях значительно большего порядка, нежели отдельный человек. Вследствие своей распределённости, гиперобъекты обладают качеством метавиртуальности: будучи системой отношений, они не имеют чёткого и ясного местопребывания, ускользая в гилехронотопы, несоизмеримые с размерностью объекта отсчёта, что дало повод постмодернистам-лиотаровцам утверждать, будто гиперобъекты вовсе не существуют в реальности, представляя собой всего лишь ненаучные россказни о том, чего нет и никогда не было. В данном случае следует отметить, что россказни о каких-либо сверхъестественных силах действительно являются вздорными, так как совершенно ясно, что существование таких животных как боги монотеистических религий противоречит законам природы, однако из концепции Лиотара следует, будто и религиозные мемплексы как форма гиперобъектов не существуют на самом деле, что уже противоречит научной картине мира и представляет собой очередную форму субъективного идеализма.

Противоположностью гиперобъектам являются микрообъекты, то есть объекты исчезающе малых размеров, ускользающие в инфравиртуальность плана консистенции, как это уже было доказано квантовой физикой для виртуальных частиц и физического вакуума как разновидности поля Дирака. Однако, учитывая релятивность микрообъектности, её следует признать уместной и при анализе более масштабных объектов общественных отношений, описанных, в частности, в знаменитом трактате С.Г., свойства которых, тем не менее, смогли быть адекватно использованы лишь 34 года спустя. Другое важное свойство микрообъектов заключается в том, что на их множества вынуждены опираться гиперобъекты, и тем самым осуществляя свою экзистенцию. Гиперобъекты в принципе не способны существовать, не опираясь на множества микрообъектов, и в этом заключается их уязвимость, точка выхода из виртуальности в актуальность, из чего следует, что всякий гиперобъект, сам будучи глобальной сетью (network), осуществляет себя локально как worknet — сетевая работа, осуществляемая множествами микрообъектов. Виртуальная неуязвимость гиперобъекта оказывается относительной, и обусловленной параметром, который можно назвать пределом виртуальной диверсификации, выражающим число и характер элементов, нарушение связей между которыми ведёт к необратимой гибели гиперобъекта. Вообще, для гиперобъектов должно существовать как минимум несколько пределов виртуальной диверсификации, выражающих степени подрыва связности от минимального значимого ущерба вплоть до безвозвратного уничтожения, так как существуют такие повреждения, которые приводя гиперобъект к реальной гибели, оставляют незатронутыми какие-то микрообъекты и отношения, из которых через некоторое время гиперобъект сможет восстановить себя.

Тем не менее, гиперобъекты и микрообъекты не исчерпывают собой данный тип классификации. Скорее это два полюса, или крайних случая распределённых объектов, чья относительность позволяет принимать им форму и тех и других ситуативно, а именно — мезообъектов. Фактически, мезообъекты это сущностно адекватное состояние распределённых объектов, содержащее в себе всю полноту возможных мутаций и вариаций, крайними случаями которых являются два рассмотренных выше вида. Мезообъекты — это гибриды, но не такие гибриды, которые являются результатом смешения неких “чистых форм” — в данном случае объекта — а наоборот, исходная смесь всех возможных форм и становлений, из которой путём отбора и группировки вырабатываются конкретные формы. Иными словами, мезообъект — это worknet par excellence, насыщенный динамическими противоречиями между гетерогенными потенциалами. По этой причине мезообъект обладает имманентной виртуальностью, являющейся онтологическим критериумом его экзистенциала, то есть механизмом отбора форм вариации его существования как объективной экзистенции.

4. Классификация по активности

По активности объекты возможно подразделить на три типа: объект-актор, объект-субстрат и объект-посредник, функционирующие в пространстве всякой экзистенции. Категория актора может и должна заменить собой несообразную с объективной реальностью категорию классического субъекта, составленную благодаря смешению категорий синтаксического субъекта, то есть подлежащего предложения в естественных языках, и субъекта онтологического, который есть сама бесконечная материальная субстанция. Актор как вынужденно-активный объект противоположен классическому субъекту, который обладает в представлении буржуазных идеологов и богословов активностью вследствие его нематериальной, духовной природы, обладающей самобытием и самодетерминацией. Однако, подобные суеверия как не имеющие места в реальности. были опровергнуты уже Спинозой, и потому представляется неуместной попытка Леви Брайанта переопределить субъект как “само-структурируемую организацию открытых систем, реагирующих на энергетические дифференциалы” — ведь в таком случае мы имеем дело с разрывом связности понятия, и речь о субъекте как самоопределяющейся и активной сущности, которая, как доказано всеми науками и философией, только одна, и есть сама материальная субстанция подменяется просто-напросто активными объектами, чья активность является вынужденной, хотя и не механистическим, но по крайней мере машинным способом в рамках объект-объектной предестинации. Что же касается самого определения Брайанта, то оно вполне приемлемо как одно из приемлемых определений объекта-актора. Проще говоря, актор — это объект, проявляющий активность, будь то человек, животное, бактерия, планета, комета или звезда, и оказывающая воздействие на какой-то иной объект, являющийся в отношении к первому в положении субстрата. Субстрат, соответственно, есть объект, подвергшийся воздействию со стороны иного объекта. А посредник — это объект, переносящий силы и отражения с объекта на объект, с актора на субстрат или на другой посредник. Например, живые организмы есть объекты-посредники для их генов, культура — для мемов, а общественное производство — для стоимости. Возникновение сферы опосредованного орудиями отражения и имманетная ему детерриториализация скепсипоэзиса и создают общество как нечто относительно отдельное от остальной дообщественной природы.

5. Классификация по модальности

По модальности своей природы объекты различаются на эндообъект и экзообъект, или объекты внешнего и внутреннего. И те и другие конституируются работой абстрактной машины на плане консистенции в двух её режимах: машине войны, осуществляющей алеаторную комбинаторику, и производящей экзообъекты, или аппарате государства, связывающей комбинаторику в ретерриториализациях, а также относительных и негативных детерриториализациях, производящих эндообъекты. Однако, такое определение будет неполным, так как не только эндообъекты используют относительные и негативные детерриториализации для осуществления более полной, или как это принято говорить в политологических и военных науках, “умной” ретерриториализации, но и экзообъекты, осуществляя абсолютную детерриториализацию, как правило, опираются на относительные де- и ретерриториализации, что было доказано ещё Марксом и Энгельсом в их работах, посвящённых историческому материализму в приложении к человеческому обществу.

Подводя итог, следует сказать, что данная область является открытой для разнообразных исследований, в ходе которых могут быть — и потому должны быть открыты новые онтологические классификации объектов, выражающие соответствующие им универсалии, населяющие складки этой объективной реальности.