1. Капитализм близок к своему падению, а вместе с ним близки к завершению свойственные ему философские и идеологические концепции. На их пределе в настоящее время разворачивается интенсивный поиск возможных выходов за горизонт текущего представления дел.

2. Из множества буржуазных философских концепций интереснейшие мутации разворачиваются в ходе переосмысливаемого Просвещения, в котором свету, ясности и прогрессу противопоставляется тьма, туман и реакционное мракобесие. Из множества форм ложного сознания гуманизм как основная буржуазная идеология подвергается наиболее интересным взаимозависимым искажениям, образующим систему тупиков и ложных выходов. Рассмотрим то и другое подробнее.

3. В первом приближении идеология гуманизма состоит в представлении, что все вещи в мире делятся на людей и всё остальное, а также, следовательно, что люди существуют на самом деле.

4. Так называемая постгуманистическая критика гуманизма, не проясняя явления человечности, во-первых, сводит людей к уникальной, отдельно-единичной самости; и во-вторых, распространяя данную самость на все остальные вещи в мире.

5. Таким образом, постгуманизм как идеология, критикуя человеческую исключительность, не подвергает сомнению реальное существование людей, а утверждает, что и все остальные вещи в мире — своего рода люди, также достойные заботы и сострадания.

6. Так называемая трансгуманистическая критика гуманизма также не проясняет явления человечности, сводя его в разных версиях к самости, биологическому телу или тому и другому вместе, однако в отличие от постгуманизма утверждает, что существующие люди являются людьми ещё в недостаточной степени, и им следует усовершенствоваться и стать бессмертными посредством генных модификаций, нейроимплантов, загрузки сознания и других уже существующих или ожидаемых в ближайшем будущем технологий.

7. Таким образом, трансгуманизм как идеология, критикуя человеческое несовершенство, не подвергает сомнению реальное существование людей, предлагая чисто техническое, индивидуальное усовершенствование биологического тела, самости или того и другого вместе взятых.

8. Так называемая антигуманистическая критика гуманизма (здесь подразумевается идеологический антигуманизм Ника Ланда и его сторонников; о его отличии от теоретического антигуманизма будет сказано ниже) опять же исходит из представления, что явление человечности само по себе понятно, во-первых, сводит его к биологическому телу как воплощению самости; во-вторых утверждает, что вследствие несовершенства все люди достойны не заботы и сострадания, а ненависти и уничтожения.

9. При этом понятно, что вследствие аффекта ненависти её предмет представляется идеологическим антигуманистам реально существующим. Иначе говоря, поскольку Ланд мизантроп, то и гуманист, поскольку невозможно питать ненависть или любую другую страсть к тому, что предполагается не существующим.

10. Так называемое «тёмное просвещение» или «неореакция» — философско-политическая концепция, основанная на положениях идеологического антигуманизма, постулирует, что все идеалы обыкновенного буржуазного просвещения являются ложными и вредными, и вследствие этого их следует заменить их противоположностями: демократию — монархией; любовь к людям — ненавистью к ним; разум и критическое мышление — слепой верой в то, чего нет; свободную любовь — насильственным патриархальным браком; интернационализм — расизмом и шовинизмом; скрытую коррупцию — открытой торговлей должностями и судебными решениями; и так далее. К последнему сводится идея так называемых «либертарианских судов», то есть антиутопических аукционов по разделу имущества потерпевшего, которые предполагается ввести при анархо-капитализме: кто больше заплатил судье, тот и прав.

11. На практике подобная «философия» выражается в бессмысленном антиутопическом прожектёрстве. В США некоторые сторонники «тёмного просвещения» уже договорились до того, что следует упразднить демократию и сделать глав корпораций пожизненными царями, королями, князьями и герцогами с неограниченными полномочиями в отношении своих подданных. Следующим шагом, надо думать, будет вывод о необходимости выбрать рабовладельцев, чтобы всем неореакционерам можно было, отбросив предрассудки буржуазной демократии, просвещения и прав человека, со спокойной совестью продаться в рабство.

12. Сама концепция человеческой природы, определяемая в рамках обыкновенного просвещения как добрая, а в рамках тёмного просвещения как порочная, не мыслится и не критикуется ни тем ни другим. Таким образом, в отношении буржуазной философии, как просвещенческой, так и тёмно-просвещенческой, гуманистическая идеология является ведущим фактором — своего рода слепым пятном, с точки зрения которого проводятся все остальные различения.

13. «Метод» тёмного просвещения и тёмных онтологий заключается в том, что сперва гиперболизируется плохо понятная просвещенческая установка на разумность, логичность, познаваемость мира; затем выискиваются примеры в истории (войны, эпидемии, геноциды и т.п.), научно-популярной и главным образом художественной литературе (плохо понятый Лавкрафт и т.д.), которые «противоречат» такому представлению мира; наконец найденные ужасы комбинируются так, чтобы повергнуть читателя в состояние тревоги и мировой скорби, в котором от осознания того, что через 4 миллиарда лет Солнце взорвётся, вся жизнь и человечество погибнут, а Вселенную ждёт тепловая смерть предлагается поверить в оккультизм, астрологию, реальное существование Йог-Сотота и прочих лавкрафтовских богов. Примечательно, что ни один из тёмных просвещенцев так до сих пор и не предоставил в лабораторию хотя бы фрагмента щупальца какой-нибудь лавкрафтовской твари, хотя по срокам уже давно пора: сам Ланд занимается оккультизмом чуть ли не с 90-х годов. за тридцать лет могли бы кого-нибудь и призвать. Видимо, навыков не хватает.

14. Концептуальная взаимозависимость двух просвещений и трёх критических гуманизмов образует связку тупиков и ложных выходов вокруг вопроса о явлении человеческого, существующего в данных дискурсах не столько апофатически, сколько афатически, так как сказать ничего конкретного и осмысленного о человеке как таковом, который ими предполагается, сторонники гуманизмов и просвещений решительно не способны.

15. Очевидная причина афазии сторонников всякой гуманистической относительно её центрального объекта в том, данный объект в реальности вовсе не существует, представляя собой неадекватное наименование для процессов совершенной иной природы. Иначе говоря, для объяснения устройства общества и истории идея человека столь же хороша, как идея бога для объяснения возникновения вселенной, земли и жизни на ней, или как идея флогистона для объяснения процессов передачи тепла и энергии.

16. Поскольку во всяком гуманизме явление человечности фигурирует как совмещение самосознания, биологического тела и их способностей в отношении информационных и вещественно-энергетических потоков, а также самих себя, деконструкция гуманизма должна начинаться с расщепления этих смешиваемых вещей.

17. Совмещение самосознания с биологическим телом организовано как процесс включения и исключения: биологическое тело исключается из всего остального мирового пространства и включается само в себя, становясь отличимым вследствие этого от других биологических тел, произведённых тем же способом; аналогично самосознание исключается из всего пространства психических процессов и включается само в себя, становясь отличимым вследствие этого от других самосознаний тел, произведённых тем же способом. Наконец самосознание различается как отличное от тела и включённое в него, что и составляет фигуру человека как отличного от других людей, и их всех вместе — от всех остальных вещей, не являющихся людьми.

18. Иначе говоря, человеческая фигура организуется благодаря петле обратной связи между двумя петлями обратной связи — расширение картезианского Когито на биологическое тело, связываемое с самосознанием как Я, мыслящим самого себя. Конечными элементами петель обратной связи оказываются пространственные позиции биологического тела, совпадающего с самим собой в процессе жизнедеятельности, и логические позиции мыслящего Я, также совпадающего с самим собой в акте рефлексии. Отсюда: не только «Мыслю, следовательно, существую» — но и «Живу, следовательно, существую».

19. Исключению в гуманизме тем самым подвергаются поля петель обратной связи между вещами и позициями любой природы, а также позиционные пространства за пределами человеческих тел и самосознаний, тогда как все потоки определяются в отношении человеческой конъюнкции. В делёзо-гваттарианском материализме первые концептуализируются как ризоматическая субъективность, а вторые — как тела без органов.

20. Причиной выделения фигур в форме людей и фона в виде мира их деятельности является работа идеологических аппаратов государства (ИАГ) в условиях капиталистического производства, закрепляющих такое распознавание фигур и фонов посредством позитивных и негативных подкреплений в полях петель обратной связи. Именно из ризоматических сетей под действием поощрений и наказаний выделяются рефлексивные узлы различных типов, сконцентрированные вокруг одного или множества биологических и/или социальных тел, распознаваемых впоследствии в качестве людей.

21. Человек, таким образом, есть способ идеологическая операция персонализации биологических и социальных тел как распределённых источников и адресатов поощрений и наказаний в условиях капитализма. В этом смысле фигура человека аналогична фигуре бога как способу персонализации иерархически-организованных социальных структур, являющихся источниками негативных и позитивных подкреплений в условиях докапиталистической государственности; а также духам как способам персонализации неподконтрольных сил внеобщественной природы в условиях родо-племенного строя.

22. Сильно упрощая, можно сказать, что магия, религия и гуманизм как три формы идеологии выражают противоречия, вносимые в производственные отношения землёй, трудом и капиталом как производительными силами, преобладающими на стадиях родо-племенного строя, докапиталистической государственности и капитализма соответственно. Субъектами общественного производства и исторического процесса в них выступают соответственно множества духов, один или множество богов, и наконец «сами люди».

23. Множество факторов производства, их сочетаний и способов перехода между ними проявляется в виде разнообразных рассогласований, вносимых ими в производственный процесс, что в свою очередь выражается во множестве соответствующих им идеологий. Нарастание количества общественных элементов и отношений по ходу исторического прогресса ведёт к умножению числа идеологий, делая всё более лёгкой возможность их сравнения, относительной критики и полного выхода за их пределы.

24. Таким образом, критические гуманизмы представляют собой переходную стадию между гуманизмом и следующим способом выражения общественных противоречий, напоминая ситуацию, когда в период буржуазных революций старая религиозная вера в бога отмирала, но более просвещённые слои общества опасались целиком и полностью её отбросить, придумывая разные промежуточные варианты между религией и атеизмом: деизм, пантеизм, агностицизм и тому подобные концепции.

25. В качестве примера частичности и непоследовательности такой критики можно привести хотя бы трактат Эдуардо Кона «Как мыслят леса» — своеобразное сочетание гуманизма и материализма: гуманизм «опровергается» тем способом, что фигура человеческой=мелкобуржуазной=эдипальной субъективности распространяется на всех живых существ и даже на геологические процессы, трактуемые как «самости» (!). Подобные же благоглупости пишет в своих книгах «тёмный эколог» Тимоти Мортон, переводчик Делёза на английский Брайан Массуми и много кто ещё.

26. Аналогично, способ прочтения критическими гуманистами более ранних попыток выхода к полноценному теоретическому антигуманизму можно сравнить с тем способом, каким деист Вольтер читал и редактировал сочинения законченного атеиста Жана Мелье. Будучи заинтересован не в критике религии вообще, а в критике конкретных католических попов и порядков, установленных ими во Франции, Вольтер исключил из сочинения Мелье наиболее радикальные идеи, сохранив вместе с тем умеренную критику и содействовав её распространению. Таким же способом критические гуманисты сегодня читают тексты Маркса, Энгельса, Альтюссера, Гваттари, Делёза, Симондона и других более последовательных критиков гуманистической идеологии.

27. Действительным выходом за пределы трёх известных форм идеологий, забалтываемым в критических гуманизмах, является научное исследование сборок (оно же assemblage theory) как процессов конструирования форм движения материи. Так, в ходе исследования капиталистической сборки возможно установить последовательности и способы воздействия идеологических аппаратов государства на социальные среды, приобретающие вследствие этого антропоморфный вид. А прерывая и блокируя эти воздействия возможно экспериментально доказать существование антропоморфизации сред как идеологического эффекта, а значит и несуществование людей, постулируемых гуманистической идеологией. То же относится к религиозным и магическим представлениям.

28. Какова онтология действительности по ту сторону обыкновенных и критических гуманизмов, а также прочих идеологий? Несмотря на обширность данной проблемы, можно отметить, что ходе критики обнаруживаются по крайней мере два существенных расщепления: между вещами и их местами, а также между элементами и их системами. Некоторые концептуализации, продвигавшиеся в направлении конкретизации данных различений можно найти уже по крайней мере в текстах Демокрита и Аристотеля; в современной философии они получили оформление в текстах французских мыслителей Ж.Делёза и Ф.Гваттари как четыре аспекта сборки.

29. Преимуществом делёзо-гваттарианского материализма является то, что явления, трактуемые в рамках постгуманизма как «тоже-человеческие», вследствие чего предлагается проникнуться к ним заботой и вниманием; в рамках трансгуманизма как «недостаточно-человеческие», вследствие чего предполагается их усовершенствовать; а в рамках идеологического антигуманизма как «слишком-человеческие», вследствие чего им и адресуется «критика» в форме ругани — все эти явления могут быть разложены на составные части, проанализированы и измерены — в том числе в единицах СИ.

30. Тем самым человек, представляющийся в гуманизме в качестве своего рода «чёрного ящика» с уникальной и неизреченной субъективностью, может быть деконструирован как концепт и как действительное явление. Концептуальную деконструкцию гуманизма можно представить как разбор «чёрного ящика», так что разделение на внутреннее и внешнее пространство снимается, а вместо внутренних непознаваемых и внешних исключённых структур мы видим стыковки социально-технической и психофизиологической машинерии — потоков, позиций, филумов и миров. Действительная деконструкция гуманизма заключается в экспериментальном и социальном устранении идеологизирующих факторов, создающих эффекты антропоморфизации сред.

31. В качестве фигуры в делёзо-гваттарианском материализме может быть выделено событие срез-потока как внешней взаимной определённости двух и более вещественных, энергетических, информационных или любых иных потоков; а в качестве фона — мир как кинофабрика, что более подробно описано в статье "За порогом человечности".

32. Между прочим: вопрос о связи и противопоставлении человека и техники не имеет смысла. Что имеет место — так это соединения и разъединения различных технических машин с социальными, биологическими, генетическими, психическими, ноэматическими и другими. Хайдеггерианская концепция просвета как зазора между компонентами процессов не предполагает человеческого смешения всего со всем, которое само может быть истолковано как одна из возможных форм неаутентичного экзистирования.

33. Аналогично: вопрос «человеческого биоразнообразия» (human biodiversity, HBD) лишён смысла. Различие генотипов и фенотипов особей любого вида — биологический факт. Однако биологические тела отличны от социальных, экономических, политических, идеологических и иных структур, их позиций и элементов, хотя и сопрягаются с ними, по мнению Н.Лумана посредством языка и поведенческих фреймов, не образуя, впрочем при этом ничего похожего на людей в гуманистической идеологии. Что касается самого лозунга HBD, то он, как и любой другой национализм, расизм, патриотизм, великодержавный шовинизм и тому подобные идеологемы, выражает потребность крупного капитала бывших метрополий держать рабочих мигрантов в бесправном положении — а также страхи мелкой буржуазии и мелкобуржуазных интеллигентов типа Ланда и ему подобных перед социальной революцией и уничтожением частной собственности. Тем же образом и прочие политические идеологии могут быть сведены к выражению тех или иных конфликтов между производительными силами и производственными отношениями.

34. Иначе говоря, гуманистическое смешение социальных и биологических структур равнозначно утверждению, будто паспорт, свидетельство о рождении, диплом об окончании средней школы вместе с приобретаемыми в ней знаниями вырастают на теле эмбриона в ходе внутриутробного развития.

35. Теория мемов, трактуемых как «гиперверия», запутывается у Ланда и идеологических антигуманистов ещё хуже, чем у её автора Ричарда Доукинса, который предлагал понимать под мемами культурные репликаторы, ошибочно возводя культуру к психической деятельности мозга, а не к трудовым практикам, стимулирующим развитие речи как средства их обсуждения. Ланд полагает, будто культурные репликаторы возникают в мозгу — или в сознании отдельного субъекта (культурологическая робинзонада) — то есть в области человеческого как Внутреннего (ср. с гегельянским das Innere), и далее распространяются из сознания в сознание. В случае успешного распространения идея, составляющая мем как гиперверие, побуждает её носителей преобразовывать действительность так, как если бы эта идея была истинной, и так далее. При этом действительность делится на людей как зоны внутреннего, населённые мемами — и всё остальное.

36. Если отбросить подобную метафизику, то становится ясно, что имеет место движение культурных репликаторов в направлениях де- и ретерриториализации, то есть поссибилизация и реализация. При этом большинство мемов не предполагают никакой веры ни на стадии реализации (каким органом и во что могли бы верить стол или металлургический завод?), ни на стадии поссибилизации (у их схем сборки, опредмеченных в виде чертежа тоже нет органов для веры во что-либо). Мозг или компьютер, конечно, могут выступать временным органом, в котором те или иные производственные процессы представляются — но главным образом с точки зрения наличия или отсутствия знаний, необходимых для их реализации.

37. Очевидная социальная причина трактовки мемов как внутрипсихических верований, а не как орудийно-языковых практик Ландом и его единомышленниками — в их оторванности от материального производства, экспериментальной науки и массовой политики. То, что остаётся субъектам в столь незавидном положении — личные переживания, верования, и мелкорозничная торговля ими — они стремятся представить в качестве всемирно-исторического явления.

38. Соответственно, ненависть к людям сочетается в ландианстве с восторженной любовью к частной собственности на средства производства, трактуемой как великая святыня. Неприкосновенность рынков, недопустимость политического вмешательства в их деятельность — другая догма того же рода, заимствованная идеологическими антигуманистами у идеологов Австрийской экономической школы (АЭШ). Из того же источника идёт и вера, будто бизнесмены «силой мысли» создают материальные блага. Так что ландианство, невзирая на поверхностный атеизм, даже антитеизм — весьма благочестивое учение. Разница пожалуй в том, что обыкновенные попы учат любить бога и людей; Ланд — ненавидеть тех и других; а в остальном — духовное единство.